– А сейчас? – затаив дыхание, смотрит она на меня большими влажными глазами. – Что изменилось? Сейчас ты меня любишь?

– Конечно, блин, люблю, иначе стал бы я терпеть такие выкрутасы?! Ты меня точно решила до белого каления довести…

– Саид! – с диким визгом налетает на меня моя малахольная, крепко обвившись вокруг меня руками и ногами, как маленькая обезьянка. – Я тоже тебя люблю, неотесанный ты чурбан!

И вот как на нее, такую, злиться? Чувствуя, что таю, как мороженое на солнце, я обнимаю ее обеими руками и утыкаюсь лицом в растрепанные волосы, глубоко вдыхая и медленно успокаиваясь, пока все негативные эмоции не уходят. Черт, все-таки, как же она меня напугала, дурочка!

– Я убить тебя готов, Милана, – говорю ей строго, чувствуя мягкие губы на своей шее. – Никогда больше не смей от меня ничего скрывать, поняла?

– Угу, – бормочет она, ерзая в моих руках и подтягиваясь повыше, чтобы ткнуться своими сладкими губками в мой подбородок. – Может, уже поцелуешь меня, господин великан? А то я так шею скоро сверну.

Меня не нужно упрашивать. Я с готовностью целую ее соленые от слез губы, еще ближе прижимая ее к себе, пока меня в самый неподходящий момент не бьет в голову трезвое осознание того, что я скоро стану отцом. Милана беременна и у нас скоро появится ребенок. Настоящий, маленький ребенок.

– Ты чего? – дуется она, когда я отстраняюсь, спуская ее с рук.

Присев на колени, я задираю на ней сорочку, глядя на животик, который выглядит, как обычно. А потом кладу на него ладонь, чувствуя, что он словно стал тверже. Милана хихикает, дергаясь.

– Ой, щекотно!

Я смотрю на нее снизу вверх и не могу сдержать глупую улыбку. Потому что несмотря на свои планы, нет чувства, что сейчас неподходящее время. Ребенок уже есть и я ему рад. Более того, мне уже не терпится посмотреть на него, взять на руки, узнать какого он пола и на кого похож.

– Ты чего? – с удивлением смотрит на меня жена.

– Ничего, – качаю головой, целуя ее чуть ниже пупка. – Я просто рад. Действительно рад, что ты беременна.

И тогда она снова начинает плакать, но на этот раз уже от счастья.

Эпилог

Милана

– Мамин ангелочек, мамина бусинка… – слышу воркование Миланы, стоит мне переступить порог детской.

Жена, к моему удивлению, все еще в своей ночной сорочке.

– Только не говори, что ты снова сидела тут весь день, – качаю я головой на странное поведение Милки.

– Ничего не могу с собой поделать! Я словно маленькая девочка, получившая свою игрушку и боящаяся, что с ней что-то случится! – вздыхает она.

Они с дочкой удобно устроились на диване, который мы специально предусмотрели такого размера, чтобы оба смогли с удобством расположиться на нем, так как в детской и она, и я проводим очень много времени.

– А поесть-то ты поела? – развязываю я галстук и снимаю пиджак, кидая его на подлокотник, прежде чем сесть рядом со своими девочками.

– Ага, выпила чаю с остатками вчерашнего ужина, – кивает она, а когда я тянусь забрать у нее дочку, строго смотрит, спрашивая: – Ты руки помыл?

– Ты спрашиваешь это каждый раз, – закатываю я глаза, но упрямица все продолжает взирать на меня вопрошающим взглядом. – Да помыл я, помыл!

– С…

– С антибактериальным мылом и даже щеточку для ногтей использовал. Дай мне уже мою дочь, если ты закончила с допросом, – прошу я.

Милана наконец передает мне Мику, и я, прижав этого маленького человечка к груди, с облегчением выдыхаю. Весь день ждал этого момента. Признаться честно, я даже завидую Милане из-за того, что она вместо скучной работы, весь день проводит с дочкой. Моя крохотная девочка тут же начинает улыбаться, увидев своего папу, и не удержавшись, я целую ее в румяные щечки, тут же натыкаясь на неодобрительный взгляд жены, ведь побриться я сегодня не успел.

– Не смотри на меня так, я побреюсь после ужина, – спешу оправдаться, пока она не начала ворчать на меня.

– Пойду переоденусь и накрою на стол, – встает Милана, но я притягиваю ее обратно и закидываю руку на ее плечо, прижимая к себе.

– Посиди немного, – прошу ее, целуя в макушку.

– Ты разве не голоден? – удивляется она, но послушно жмется ко мне, обхватывая за торс. – Кстати, что у нас сегодня на ужин?

– Рыба и суп, – довольно вздыхаю я, чувствуя такое умиротворение, что все физические потребности уходят на задний план.

– Обещаю, что с завтрашнего дня возьму себя в руки и тебе не придется больше заезжать в ресторан, – говорит жена, целуя меня в щеку.

Дурочка думает, что мне в тягость каждый день после работы заботиться о нашем ужине.

– Мне не трудно, но быть такой наседкой тоже не хорошо, – выказываю я свое беспокойство. – Она ведь в полном порядке, верно? И даже не капризничает по ночам, хотя, учитывая кто ее мама…

– Ах вот как! Это я-то капризная?! – щипает она меня за бок, отстраняясь.

– Еще какая. Но я все равно тебя люблю, – притягиваю ее обратно и целую в губы.

Как же хорошо, что эта упрямица поймала меня в свои сети. И как бы я жил без нее, своей скучной однообразной жизнью, о которой так когда-то мечтал?

– Я тоже тебя люблю, вредный Кен, – шепчет Милана, прикрывая глаза и я вновь прижимаюсь к ее сладким губам, потому что это никогда мне не надоест, ведь она вся – само совершенство. – Все, идем уже есть, если нацеловался! Я голодная.

– Ты всегда голодная, – посмеиваюсь я, вставая вслед за ней.

Четыре года спустя…

– Что-то мне не нравится, как тот придурок пялится на тебя, – хмурюсь я, бросая злой взгляд на недоумка за пару столиков от нас.

– Прекрати, Саид, – закатывает глаза жена. – Лучше гордись, что у тебя такая красивая жена, на которую все…

– Он кажется мне знакомым, – прерываю я ее, прищуриваясь и пытаясь вспомнить, где