Она обернулась к нему в своей летучей красной тряпке вокруг бедер, улыбнулась и помахала рукой.

...

...

с беглым наброском города Пекина, описанием гостиничных кущ и моих занятий

Любезный друг мой.

Пишу тебе из Поднебесной – жаркой, влажной и густо населенной улыбчивым желтолицым народом.

Столица китайцев велика и покуда не охвачена взглядом.

Уцелевшие тут красные дворцы, ярусные башни и парки с прудами рассеяны в бетонных, припорошенных пыльной зеленью проспектах постройки новейшего императора. Где-то в глубине прячутся старые кварталы. Иногда вдруг возникают и уносятся вверх, сверкая многоэтажным великолепием, стеклянные столпы современного бизнеса – зачастую в окружении заякоренных полосато-прозрачных воздушных шаров с узкими хвостами рекламных полотнищ, по которым весело карабкаются в небо красные и черные иероглифы. Но нам, больше торчащим на новостроенной окраине, эти диковины попадаются редко, и говорить о физиономии города рано.

Расположен он, по-видимому, в самом центре земного диска: отсюда, куда ни подумай, страшно далеко. Поэтому китайцы предпочитают не ходить пешком, а ездят на велосипедах. Целые стада парноколесных катят, звоня, по улицам или сбиваются в загоны у ворот учреждений.

В плане Пекин имеет вид вставленных один в другой квадратов по числу окружавших его прежде городских стен. В недавно прошедшую великую эпоху стены снесли и на их месте, сохранив лишь несколько башен-замков, разверстали широченные кольцевые автострады.

Меня поселили в левом верхнем углу внешнего, третьего по счету, квадрата – там, где его пересекла старинная дорога в летнюю императорскую резиденцию.

Город, видимо, не только рос, но и безлюдел. Во всяком случае, в 50-х, когда гостиница строилась, тут, говорят, были огороды. Теперь от них не осталось и следа. Кругом дома и какие-то фундаментальные учреждения, упрятанные в густую зелень. А вот солидный, с потугой на роскошь гостиничный стиль победных лет, завезенный из иной столицы, сохранился, хотя и на свой лад.

В сущности, я живу в громадном парке, прилежно ухоженном и окруженном вполне дворцовой стеной. С маленькими храмиками охраны по обе стороны от въезда. С парадными корпусами под зелеными трубчатыми крышами, подбитыми кровью и золотом. С корпусами попроще, объединенными в тенистые дворы. С магазинами в европейском стиле и с ресторанами в китайском, перед входами в которые, украшенными резьбой, позолотой, алыми шелковыми фонарями и прозрачными веерами козырьков, хочется пасть ниц, как перед алтарем, и помолиться какому-нибудь толстому китайскому богу. А также с бассейном, кортом и даже театром.

Неудивительно, что мы ведем скотский образ жизни.

За эти дни я был лишь раз отвезен на службу моими китайскими работодателями – для знакомства и светской беседы за фруктами. Следующий раз обещали потревожить через недельку. Тут, я заметил, не любят торопиться. Да и погода располагает к отдыху.

Мы старательно загораем и плещемся в бассейне. Обходим окрестные лавки, где покупаем чашки с драконами, бананы, ананасы и разные хозяйственные мелочи. Учимся помаленьку торговаться по-китайски. Пару раз прокатились в машине по городу. Да еще провели полдня в Летнем императорском дворце, о котором в следующий раз. А больше прогуливаемся по гостиничному парку, открывая в нем все новые прелестные уголки.

По здешним меркам гостиница считается старой и потому претендует на респектабельность. Теперь ее украшают заново – что ни день, снимают то тут, то там заборы, выставляя на обозрение вновь оборудованные чудеса. При значительном стечении зрителей состоялся праздник по случаю открытия парадного входа – с почетными гостями, петардами, барабанами и маленьким цирковым представлением. Привлеченные шумом, мы тоже постояли в толпе.

В соседнем дворике соорудили «сад камней», или как там это зовется, с воздушными беседками и галерейками под черной черепицей, горбатыми мостиками и извилистыми прудами, как бы случайно заросшими кувшинками и живописной осокой. По берегам кривятся карликовые сосны, бушуют неведомые цветы и громоздятся отверстые камни, камни, камни, похожие на черепа динозавров. Есть и гора в миниатюре – скалистый бугор с беседкой на макушке. К ней ведут вырубленные в валунах ступени, а сбоку свисает умело подведенный водопад.

Минувшим вечером я провел там около часа. И мог бы написать тебе вместо письма небольшое стихотворение, озаглавленное на китайский манер: «В шестигранной беседке под вогнутой крышей любуюсь камнями и размышляю о далеком северном друге»…

...

с видом Летнего императорского дворца, а еще о китайской торговле, о нашем жилье и путешествии в уездную Венецию

День за днем, мой несравненный друг, я отламываю по куску от золотого пирога впечатлений. Спешу поделиться им с тобой, пока не зачерствел.

Итак, обещанное о Летнем дворце.

Мы отправились туда в один из первых дней и, вероятно, еще не раз побываем – благо живем как раз на полпути между зимней и летней резиденциями.

Дворец стоит того. Это целый праздничный мир, размерами превосходящий Версаль и Петергоф и, пожалуй, затмевающий их своим сложным великолепием.

Умение китайцев сооружать такие искусственные мирки с полным набором архитектуры и ландшафта даже на пятачке внутреннего дворика заслуживает удивления. А тут еще и размах.

Дворцовый комплекс с парками, чайными и церемониальными павильонами, кумирнями и собственно дворцами обернут черепичной улиткой вокруг высокого холма на берегу пространного озера. Вид этой местности – со сверкающей на солнце водой, клубящейся зеленью дальнего берега, картинной кручей холма и слоями уходящего в дымку горизонта – столь завершен, что наводит на мысль о рукотворности. Во всяком случае, длинный арочный мост, переползающий по мелководью на островок подобно каменной сороконожке, и вознесенный над ойкуменой многоярусный круглый храм выглядят прирожденными деталями декорации. Как и синеющие на отдаленных вершинах сторожевые башни.