если бы я переживала каждый раз, то стала бы неврастеником. Во мне уже столько летного пофигизма, что если бы я даже опоздала на свой самолет, я бы со спокойствием удава отправилась на регистрацию интересоваться, что мне теперь делать дальше. Но я знаю, что Виктор приехал в аэропорт за два часа, учитывая возможные пробки, аварии, внезапное завершение бензина, встречу с дорожной инспекцией, грозу, цунами и землетрясение, и было бы бессовестно по отношению к нему опоздать на свой рейс.

В аэропорту обычная суматоха – встречающие-провожающие, улетающие-прилетающие. Симпатичный, но чересчур серьезный офицер иммиграционной службы пристально изучает каждый штамп в моем паспорте. Я отчаянно улыбаюсь ему, но он не поднимает головы. Наверное, мой паспорт – любопытный документ. Мне казалось, я сама его изучила вдоль и поперек скучными перелетными часами. Какой компромат мог там найти этот немец? Еще не хватало, чтобы меня развернули в аэропорту и отправили обратно в Лондон. Как это переживет Виктор? А папа?

Когда я наконец прохожу досмотр, основной задачей становится опознание Виктора, которого я никогда не видела. Это папин двоюродный брат, и я надеюсь, что он хоть сколько-нибудь похож на папу. Впрочем, уже не важно. Виктор встречает меня сразу на трех выходах, предусмотрительно расставив везде своих людей, и миновать этот спецназ невозможно.

Тебя кормили в самолете? Может быть, выпьем кофе перед дорогой? Туалет? А то далеко ехать. У тебя есть мой телефон? Давай запишу твой. Где твой багаж? Ты проверяла: все на месте? Тебе поставили штамп в паспорте?

Я смеюсь. Да, копия папы. Они росли в разных городах и не видели друг друга последние двенадцать лет. Но даже разговаривают с одинаковыми интонациями. Вот она – родная кровь.

А потом идут экскурсии по расписанию, и приезды на семейные обеды в назначенное время, и детальные сборы перед каждым выходом из дома, идеальная чистота в домах родственников, прогулки по выметенным дворикам и помытым улочкам – и все в моей душе прыгает: фатерланд, фатерланд. И от этой детской сбывшейся мечты и такой же детской радости, переполняющей душу, вся моя немецкая чинность и основательность улетучивается в один миг, и вылезает наружу русская безбашенность и разгульность. И я опаздываю с прогулки на полчаса, и теряю бумажку с телефоном Виктора, и сажусь не на тот автобус, и разбавляю свой английский немецкими словами с ужасным акцентом. Понаехало тут русских, ни пройти ни проехать – отодвигаются почтенные бюргеры. А вся родня ворчит и пытается научить меня жить по правилам, а я нисколько не расстраиваюсь: мои две такие разные половинки воссоединились в одно целое, и у меня на душе хорошо и комфортно. Фатерланд, фатерланд.

Колбасная эмиграция

Моя юность пришлась на девяностые. Границы открылись, но в моей жизни это ничего не поменяло: путешествия стали возможны и невозможны одновременно. На поездки за границу нужны были деньги, самые отчаянные ездили автобусными экскурсиями по Европе, но у меня не было денег даже на такую достаточно бюджетную поездку. Времена были неспокойные, и хотя моя семья не бедствовала, позволить себе путешествовать по заграницам мы не могли. Надо было держаться за работу и разумно расходовать денежные поступления. Смутное время. Не до жиру. А я так хотела путешествовать, что использовала абсолютно любую возможность. Навестить друзей или родственников в другом городе России, увязаться в Казань с болельщиками университетской команды КВН, съездить на студенческую конференцию в Тюмень за счет университета или хотя бы отправиться в почти бесплатное паломничество по святым местам (восемь часов на автобусе, питание всухомятку, два дня без душа, ночевка в монастыре в одной комнате с храпящими бабками, которые всю дорогу поучают тебя, как жить – не рекомендую).

Меня часто спрашивают, по каким причинам я покинула Россию – по политическим или по экономическим. Ни то, ни другое, отвечаю. Я хотела повидать мир, а сделать это, проживая в провинциальном городке за Уральскими горами, не представлялось возможным. Далеко, дорого и сложно получить визу. Даже если и найти необходимую сумму, то доказывать в каждом посольстве, что я не планирую мигрировать в их страну, было непросто. Поэтому я честно мигрировала. Как только я обнаружила, что из Лондона можно на денек-другой слетать почти в любую столицу Европы за очень небольшие деньги, я поняла, что в Лондоне я задержусь. Сначала съездила к друзьям и родственникам в Германию, потом посетила ряд европейских городов с помощью бюджетных авиалиний. Улетаешь рано утром, прилетаешь поздно вечером. Весь день бродишь по городу, осматриваешь достопримечательности. Съешь какой-нибудь гамбургер, кофе купишь. А то и вовсе упакуешь в рюкзачок пару бутербродов и фрукты. Языка при этом знать не надо, мой базовый английский соответствовал базовому английскому большинства жителей, а ориентироваться по карте я одинаково умею и не умею на любом языке.

Иногда у меня были попутчики. На самом деле, с попутчиками было намного веселее и не так страшно, особенно с опытными. Верстальщик нашей газеты объездил всю Европу за три копейки и меня научил. А еще научил оформлять шенгенские визы на полгода. За полгода можно столько стран посетить – было бы желание! А желание было огромное. Периодически мы всей редакцией выезжали. Например, летали один раз бюджетными авиалиниями до Братиславы, в первый день Братиславу посмотрели – унылый город, выстроенный в стиле советского кубизма-минимализма советскими же строителями. Из достопримечательностей – только исторический центр на полчаса прогулки, поэтому мы полдня провели в уютном погребке замка, дегустируя местные наливки – сливовица, малиновица, грушковица. Они того стоят, особенно в уютном погребке в хорошей компании. Вечером сели на автобус до Вены. От Братиславы до Вены рукой подать. Переночевали в дешевом хостеле (впятером в одной комнате), днем Вену посмотрели, местными плюшками побаловались, а вечером вернулись в Лондон. Потратили около сотни долларов с носа. Красота!

В другой раз мы так в Гамбург скатались. Билет стоил двадцать два фунта, просто смешные деньги для перелета в другую страну, тем более Германию, которая обычно не очень дешевая. В Великобритании билеты на поезд в соседний город дороже стоят. Мы прилетели в заштатный аэропорт под Любеком, сели в шаттл до Гамбурга, там погуляли, переночевали в номере на троих, на следующий день и Любек посмотрели, столицу марципана. Наелись местных сладостей, скатались на обзорную экскурсию по реке вокруг города, а также немецкими копчеными сосисками затарились. Нет такого добра в Лондоне, очень скучаем. И потом, надо же оправдать клеймо «колбасных эмигрантов».

Всю жизнь мечтала съездить в Париж с любимым мужчиной. Париж находился всего в трех часах езды, но подходящего любимого мужчины долго не подворачивалось. Потом друзья поехали на машине через Евротоннель смотреть футбольный матч «Украина-Франция» на крупнейшем стадионе «Стад де Франс» и предложили присоединиться. Поездка получалась супердешевая, поэтому любимого мужчину пришлось лепить из того, что было. Я очень быстро уговорила себя, что я и есть самый большой футбольный болельщик, даже правила игры прочитала перед дорогой. Остальное мне любимый мужчина рассказал. Второй раз поехала на скоростном «Евростаре» повидаться с сестрой, которая приехала в Париж в командировку – просто ради удовольствия прокатиться на «Евростаре»! Рождественский Париж, украшенный огнями, лягушачьи лапки с бокалом шампанского в ресторанчике на Елисейских полях – оно того стоило, даже без любимого мужчины. Еще успели забежать в Лувр взглянуть на Мону Лизу и Венеру Милосскую (до закрытия музея оставалось около получаса, поэтому посмотрели то, что пропустить нельзя). Ну и третий раз полетела на конгресс русской прессы за рубежом как представитель своей газеты. Строго говоря, приглашали только главных редакторов, но, поскольку я первая про конгресс узнала, я и поехала. С главным редактором, конечно. Вот это был вояж! Фуршет в российском посольстве, прогулка на катере по Сене, банкет за одним столом с главными редакторами ведущих российских газет! Я даже первое место заняла в категории «молодые таланты» за одну из своих статей, толкнула небольшую речь в аудитории на двести человек. До сих пор фотография на холодильнике висит.

Путешествовать группой было супер как здорово и дешево тоже, но попутчиков не всегда было просто найти – ох уж этот визовый вопрос! – да и многие знакомые приехали в Лондон деньги зарабатывать,