— Не сомневаюсь, что в ваших силах приготовить столик за пятнадцать минут. И я уверен, вы это сделаете.

— Конечно. Само собой, сэр. — Метрдотель полностью сдал позиции. — А через минуту, — перешел он на искусственно высокий, звонкий голос, — к вашему столику подадут бутылку шампанского, подарок от «Хелмсли-палас».

Д'Агоста взял Хейворд под руку и повел ее в бар, где разброс неоновых огней показался Хейворд решением «цирковой»[74] темы ресторана. Посидеть здесь — но никак не засиживаться — будет, наверное, мило.

Едва они присели за стойкой, как метрдотель принес меню, два бокала и бутылку охлажденного шампанского «Вдова Клико».

— Лихо ты с ним управился, — засмеялась Хейворд. — Очень эффектно?

— Какой же из меня коп, если я не могу запугать какого-то там официанта?

— Думаю, он намекал на чаевые.

— Серьезно? — опешил д'Агоста.

— Но ты отлично справился и заодно сэкономил.

— В следующий раз дам ему пятерку.

— Это будет даже хуже, чем ничего. Чаевые здесь от двадцати долларов.

— Боже, куда податься бедному копу? — Он поднял бокал. — Выпьем?

Хейворд подняла свой.

— За… — Д'Агоста задумался. — За полицию Нью-Йорка.

Хейворд испытана облегчение — она боялась, что д'Агоста выпьет совсем за другое.

Чокнулись.

Хейворд потягивала шампанское, пока д'Агоста изучал меню. Казалось, он слегка похудел с той встречи в апартаментах Катфорта. Похоже, он не шутил, сказав, что ежедневно ходит в спортзал. В спортзал и в тир на Тридцать третьей улице. Присмотревшись к д'Агосте — к его твердой, гладко выбритой челюсти, черным как смоль прядям волос и мягким карим глазам, — Хейворд подумала, что у него приятное лицо, очень приятное. Таких истинно достойных людей в Нью-Йорке найти сложно. Он сохранил старомодные ценности. Он крепкий, добрый, устойчивый, но и не скучный, как он сам вдруг обнаружил три дня назад, той ночью у нее в кабинете…

Поняв, что краснеет, Хейворд спрятала лицо за меню. Она скользнула взглядом по списку главных блюд и ужаснулась: самое дешевое — фаршированный черный каменный окунь — стоило тридцать девять долларов. А самая дешевая закуска — двадцать три, и это за тушеные свиные копытца (благодарим покорно, не надо). Хейворд тщетно искала что-нибудь дешевле двадцати долларов и остановилась наконец на разделе десертов. Первое же попавшееся на глаза блюдо — пончик! — стоило десять долларов. Что ж, выхода не было, и Хейворд, сглотнув, стала выбирать, стараясь при этом не складывать в уме цены.

Винсент просматривал карту вин. Он ничуточки не побледнел, с виду даже наоборот — входил в раж.

— Красное или белое?

— Думаю заказать рыбу.

— Значит, белое. Шардонне. — Закрыв меню, он улыбнулся. — Здорово, правда?

— Отродясь не ходила в такие рестораны.

— Если честно, я тоже.

Через пятнадцать минут, когда столик наконец был готов и шампанского оставалось половина бутылки, Хейворд уже лыка не вязала. Метрдотель усадил их в первом зале — просторном помещении, пышно украшенном в духе Второй империи[75]. Сверкали позолотой молдинги, в высоких окнах, чуть прикрытых шелковыми парчовыми занавесками, отражался свет хрустальных люстр. Как ни странно, подвесное неоновое освещение и цветочные композиции лишь усилили общий эффект. Настроение портила только шумная компания по соседству — люди собрались явно из крайних районов, судя по акценту, из Куинса. «Ну будет тебе, — подумала Хейворд.»

Д'Агоста сделал заказ. Он продолжал удивлять Хейворд — она поразилась, как уверенно держался Винсент.

— Откуда ты столько знаешь о кулинарии?

— Шутишь? — ухмыльнулся д'Агоста. — Да я половину слов позаимствовал из меню. Просто импровизировал.

— Ну вот, а я повелась.

— Так на мне сказывается общество Пендергаста.

Она слегка пихнула его локтем.

— Эй, а вон там не Майкл Дуглас? В углу.

— Так и есть, — обернулся д'Агоста. — Только он какой-то завернутый и не в духе.

Хейворд кивнула.

— О-о, кого я вижу…

В тихом уголочке одинокая женщина макала в большое блюдо с кетчупом картофель-фри, поглощая закуску с видимым удовольствием.

— Лицо какое-то знакомое, — пригляделся д'Агоста. — Кто это?

— Ты с Луны свалился? Это же Мадонна.

— Правда? Она что, покрасила волосы?

— Не-ет, тебе надо описать эту сцену в книге. Получится здорово.

— Книг больше не будет.

— Почему? Ты написал два хороших романа, мне понравилось. У тебя талант.

— Талант талантом, но что делать, если нет хватки?

— Какой хватки?

— Коммерческой. — Д'Агоста потер большой палец об указательный.

— Винни, знаешь, сколько писателей не могут добиться публикации? А у тебя целых две книги. Ты не можешь вот так взять и все бросить.

Винсент покачал головой.

— Кажется, я предупреждал, что не люблю говорить на эту тему?

— Хорошо, если хочешь, оставим. Пока. Но вот такой вопрос — ты уж извини, но я спрошу, — как Пендергаст узнал, про того… как его там, Васкез? В общем, как он узнал, что за ним охотится киллер? Интерпол гонялся за ним десять лет, да и Васкез профи, каких, наверное, еще не было.

— Я сам едва поверил. Но когда Пендергаст объяснил, все стало ясно. За покушением стоит Баллард, вне всяких сомнений. Сначала он послал двух убийц за мной, и те провалились. Пендергаст вычислил, что Баллард в спешном порядке покидает страну и не потерпит, если кто-то станет мешать. Следовательно, он предпримет еще одну попытку убийства — теперь против Пендергаста. Тогда наш фэбээровец представил себя на месте киллера, и ответ пришел сам собой: наемник займет позицию в свободном доме напротив, через дорогу. Сразу после допроса Балларда Пендергаст стал в телескоп осматривать заколоченные окна того здания, нашел свеженькое отверстие в листе фанеры и — в яблочко! Вот тогда он и посвятил меня в свои планы. Далее Пендергаст расписал свой день так, чтобы навязать киллеру нужный момент.

— Каким нужно быть смельчаком — выходить из дома под прицелом снайпера!

— Дома оставался Проктор и следил в телескоп за окном киллера. Один раз Пендергаст попросил меня в критический момент выстрелом сбить уличный фонарь. Тогда-то Пендергаст и засек Васкеза. Понял, что тот упустил возможность и повторит попытку на следующий день. И вот в последнюю ночь мы приготовили манекен, так чтобы видны были только голова и плечи. Проктор отлично с ним справился.

— Но зачем было рисковать? Вы могли пойти и взять киллера заблаговременно.

— У нас не было доказательств. А кроме того, убийца замуровал себя так, что пока мы ломились бы к нему, он бы уже ускользнул. Ты сама сказала, он был профи. И уж конечно, он оказал бы сопротивление. Оставался единственный слабый момент — когда он будет уходить. И мы ждали.

— Это многое объясняет, — кивнула Хейворд.

— Плохо только, что Васкез покончил с собой.

Сразу три