мне нужно пойти сменить Дэва, — сказала Мидж, сверяясь с часами. — Посмотрим, чем занимается Бигфут.

— Он еще никого не встретил? — спросила Робин, которая была так глубоко погружена в подготовку к работе на ферме Чепмена и изучение бывших членов ВГЦ, что у нее не было времени прочитать досье по Бигфуту.

— Он был в Стрингфеллоуз, — пренебрежительно сказала Мидж, — но жена не получит половину его бизнеса только потому, что у него танцевали на коленях… Не то чтобы меня очень волновало, что она получит, сопливая корова.

— Мы — команда клиента, даже если он ублюдок, — сказал Страйк.

— Я знаю, знаю, — сказала Мидж, направляясь во внешний офис, где висела ее кожаная куртка, — но надоедает помогать людям, которые ни дня в жизни не работали, черт возьми.

— Когда я найду голодающего сироту, который сможет позволить себе нанять нас, я сразу же передам его тебе, — сказал Страйк.

Мидж ответила сардоническим приветствием, затем обратилась к Робин,

— Если я не увижу тебя до того, как ты войдешь, удачи.

— Спасибо, Мидж, — сказала Робин.

— Да, желаю удачи, — сказал Барклай. — А если случится худшее, и ты окажешься на грани промывания мозгов, возьми ржавый гвоздь и вбей его в ладонь. Сработало с Гарри Палмером в “Досье Ипкресс”.

— Хороший совет, — сказала Робин. — Я попробую пронести один.

Оба субподрядчика покинули офис.

— Я хотела сказать тебе кое-что еще, — сказала Робин Страйку, который теперь сидел на своей обычной стороне стола партнеров. — Кажется, я нашла Джордана Рини. Того парня, которого заставили хлестать себя по лицу кожаной плеткой? Он использовал свое второе имя на ферме Чепмена. Его настоящее имя Курт.

Она набрала “Курт Рини” и развернула экран своего компьютера так, чтобы было видно Страйку, перед которым предстала фотография сильно татуированного мужчины. На его левой щеке был наколот туз пик, а на горле — татуировка тигра.

— Он был приговорен к десяти годам за вооруженное ограбление и нападение при отягчающих обстоятельствах. Курт Джордан Рини, — сказала Робин, прокатывая свой стул вокруг стола, чтобы рассмотреть фотографию рядом со Страйком. — Когда Шейла его знала, ему было около двадцати лет, что вполне подходит. Я просмотрела все обычные записи в Интернете и нашла столько адресов, сколько смогла. В онлайновых записях есть пробел с 93-го по 96-й год, затем он снова появляется в квартире в Каннинг-Тауне. Мы знаем, что Джордан из ВГЦ боялся полиции, потому что Кевин Пирбрайт сказал, что именно этим угрожала ему Мазу, когда заставляла его бить себя кнутом.

— Похоже на нашего парня, — сказал Страйк, — но ты не можешь просто так позвонить человеку в тюрьму.

— Может быть, письмо? — сказала Робин, хотя и без особой уверенности.

— Уважаемый мистер Рини, увидев вашу фотографию, вы показались мне человеком, который очень хотел бы помочь уголовному расследованию….

Робин рассмеялась.

— А как насчет ближайших родственников? — спросил Страйк.

— По его последнему адресу живет женщина с такой же фамилией.

— Я попытаюсь добраться до него через нее. А как насчет другого ребенка, которого избили. — сказал Страйк. — Тот, у кого низкий IQ?

— Пол Дрейпер? Пока не нашла никаких его следов. Шери Гиттинс, похоже, тоже исчезла с лица земли.

— Хорошо, я продолжу копать, пока ты будешь на ферме Чепмена. Я также оставил сообщение на пожарной станции Эбигейл Гловер.

— Дочь Уэйса?

— Точно.

Теперь Страйк подошел к двери, отделяющей внутренний кабинет от внешнего, где сидела Пат и печатала, и закрыл ее.

— Послушай, — сказал он.

Робин напряглась, стараясь не выглядеть раздраженной. Мерфи сказал “послушай” именно таким тоном в пятницу вечером, через пять минут после эякуляции и непосредственно перед тем, как начать свою подготовленную речь о рисках, связанных с глубоким прикрытием.

— Я хотел тебе кое-что сказать, прежде чем ты пойдешь туда.

Он выглядел серьезным, но нерешительным, и Робин почувствовала крошечный электрический разряд в животе, как тогда, когда Пруденс сказала, что Робин — самый важный человек в жизни Страйка.

— Есть небольшая вероятность — очень небольшая, но все же лучше, чтобы ты знала, — что кто-то там может сказать что-то обо мне. Поэтому я хотел предупредить тебя, чтобы ты не выглядела шокированной и не выдала себя.

Теперь Робин знала, что ее ждет, но ничего не сказала.

— В 1985 году я с мамой и Люси полгода жил в общине Эйлмертон. Не скажу, что люди меня помнят, я был еще ребенком, но моя мама была небольшой знаменитостью. Ну, во всяком случае, о ней писали в газетах.

Несколько секунд Робин размышляла, что лучше сказать, и остановилась на честности.

— Вообще-то Шейла Кеннетт помнила тебя и твою маму. Я не хотела ничего говорить, — добавила она, — пока ты сам мне не расскажешь.

— А, — сказал Страйк. — Хорошо.

Они посмотрели друг на друга.

— Ужасное место, — прямо сказал Страйк, — но со мной там ничего не случилось.

Он невольно сделал небольшое ударение на словах “со мной”.

— У меня есть еще одна причина, чтобы рассказать тебе об этом, — сказал Страйк. — Эта женщина Мазу. Не доверяй ей.

— Я не буду, она звучит очень…

— Нет, я имею в виду, что не надо думать, что здесь есть какое-то чувство… — Он подыскивал подходящее слово, — ну, знаешь, сестринства. Не тогда, когда речь идет о духовной связи. Если она захочет отвести тебя к какому-нибудь парню…

Раздался стук в дверь.

— Что? — воскликнул Страйк с нетерпением.

Появилось обезьянье лицо Пат, она нахмурилась и сказала Страйку своим глубоким, скрипучим голосом,

— Звонит женщина, хочет с вами поговорить. Имя Нив Доэрти.

— Соединяй, — сразу же сказал Страйк.

Он пересел на свою сторону стола, и через несколько секунд зазвонил телефон.

— Корморан Страйк.

— Здравствуйте, — произнес неуверенный женский голос. — Меня зовут Нив Доэрти. Вы оставили сообщение моему мужу, спрашивая, не отвечу ли я на несколько вопросов о Всеобщей Гуманитарной Церкви?

— Да, — сказал Страйк. — Большое спасибо, что перезвонили мне.

— Все в порядке. Могу я спросить, почему вы хотите поговорить со мной?

— Да, конечно, — сказал Страйк, не сводя глаз с Робин. — Мое агентство нанято для расследования заявлений о церквях, сделанных бывшим