Джарлакс повернулся к Киммуриэлю и кивнул. Пришло время отправляться на охоту.

Все другие народы считали хафлингов с ангельскими личиками большеглазыми. Но глаза четырех коротышек, сидевших вместе с Двавел в комнате, расширились совсем уж невероятно, когда прямо перед ними отворились магические врата (а ведь все меры предосторожности против всяческих сверхъестественных вторжений были предприняты) и оттуда вышел Артемис Энтрери. Зрелище он собой являл впечатляющее: на нем был черный плащ на подкладке и черная шляпа болеро с черной лентой по тулье.

Энтрери сразу встал скрестив руки на груди, как научил его Киммуриэль, стараясь справиться с волнами дурноты, одолевавшей его всякий раз при таких вот псионических переносах.

За ним, в темном пространстве за вратами, освещаемом только слабым светом из комнаты Двавел, различимы были несколько темных фигур. Когда какой-то из солдат Двавел сделал шаг, чтобы помешать нежданному гостю, один из темных силуэтов сделал едва уловимое движение, и хафлинг, даже не пискнув, упал на пол.

– Он только спит, не беспокойтесь, – сразу объяснил Энтрери, не желая устраивать побоища с остальными, как один потянувшимися за оружием. – Верьте, я пришел сюда не затем, чтобы драться с вами, но если вы на меня нападете, то умрете в мгновение ока.

– У нас есть входная дверь, – сухо заметила Двавел, которая, кажется, была единственной, кто не испугался.

– Я не хотел, чтобы кто-то видел, как я вхожу в твое заведение, – ответил убийца, уже справившийся с головокружением. – Ради твоей же безопасности.

– А как ты сюда попал? – спросила она. – Ты проник сверхъестественным путем и неожиданно, и при этом не сработала ни одна из охранных мер – а я заплатила за них немало, можешь поверить.

– Тебя это не должно беспокоить, – ответил Энтрери. – Пусть об этом беспокоятся мои враги. Знай же, что я вернулся в Калимпорт не затем, чтобы шнырять переулками и подчиняться приказам других. Я много путешествовал по Королевствам и то, что узнал, привез с собой.

– Так, значит, Артемис Энтрери вернулся как завоеватель, – произнесла Двавел. Ее солдаты готовы были броситься на него, но она их сдерживала. Сразиться с Энтрери сейчас стоило бы им слишком дорого, и Двавел это хорошо понимала.

– Возможно, – не стал отпираться убийца. – Посмотрим, как пойдут дела.

– Если ты надеешься убедить меня предоставить тебе силы моей гильдии, понадобится нечто более весомое, чем показательная телепортация, – невозмутимо заявила женщина. – В такой войне сделать неправильный выбор – значит подписать себе смертный приговор.

– А я и не хочу склонять тебя к выбору, – возразил Энтрери.

Двавел недоверчиво посмотрела на него, потом взглянула на своих приближенных. На их лицах ясно читалось недоумение.

– Тогда к чему было трудиться приходить сюда? – спросила она.

– Чтобы сообщить, что война вот-вот начнется, – ответил Энтрери. – Я ведь перед тобой в долгу.

– И вероятно, ты хочешь, чтобы я получше открыла уши и докладывала тебе, как идет битва, – лукаво улыбаясь, предположила женщина-хафлинг.

– Это как тебе угодно, – ответил он. – Когда все будет кончено и город окажется в моих руках, я не забуду того, что ты для меня уже сделала.

– А если проиграешь? Энтрери рассмеялся.

– Тогда берегись. И ради твоего же благоденствия, Двавел Тиггервиллис, сохраняй нейтралитет. Я тебе обязан и считаю, что наша дружба выгодна обоим, но, если я узнаю, что ты предала меня словом или делом, твой дом будет лежать в руинах. – Сказав это, он вежливо поклонился, прикоснувшись пальцами к краю болеро, и снова скрылся в межуровневых вратах.

Комнату Двавел заполнили черные сферы. Хафлинги беспомощно тыкались в разные стороны, пока один из них не обнаружил выход и не позвал туда остальных.

Тьма в конце концов рассеялась, и маленькие человечки обнаружили, что их спящий товарищ преспокойно храпит, а осмотрев его, нашли в плече крошечный дротик.

– У Энтрери сильные друзья, – заметил один из хафлингов.

Двавел задумчиво кивнула. Сейчас она от души порадовалась, что с самого начала помогала отверженному наемному убийце. Мудрая Двавел Тиггервиллис очень не хотела бы иметь в числе врагов такого человека.

– Ох, ты все время подвергаешь мою жизнь опасности, – преувеличенно жалобно вздохнул Ла Валль, когда в его комнате словно бы ниоткуда неожиданно появился Энтрери. – Ты молодец – я имею в виду, как ты улизнул от Кадрана Гордеона, – продолжал чародей, не дождавшись ответа от наемного убийцы и пытаясь изо всех сил изобразить непринужденность. Разве Энтрери уже дважды не проникал в его покои? Но на этот раз – и убийца безошибочно прочел это на лице мага – Ла Валль действительно был поражен. Бодо необычайно усилил охрану дворца гильдии – как против обычных, так и против магических вторжений. Хоть Ла Валль и уважал мастерство Энтрери, он все же не ожидал, что тот проникнет внутрь с такой легкостью.

– Это было не так уж сложно, уверяю тебя, – очень спокойно произнес убийца, стараясь, чтобы его слова не прозвучали как похвальба. – Я много путешествовал по миру и под ним и познакомился с силами, совершенно неведомыми в Калимпорте Они позволяют мне добиваться того, что я хочу.

Ла Валль расположился в старом уютном кресле, облокотившись одной рукой на истертый подлокотник и подперев ладонью подбородок. Что же такого было в этом человеке, спрашивал он себя, что над всеми западнями он только смеялся. Чародей обвел взглядом свою комнату, все резные статуэтки, фигурки чудищ, экзотических птиц, целую коллекцию превосходных посохов, одни из которых были волшебными, другие – нет, три черепа, скалившиеся с его стола, и хрустальный шар, стоявший на маленьком столике поодаль. В них заключалось его могущество, с помощью этих вещей, скопленных за целую жизнь, он мог убить или по крайней мере защититься от любого человека, вставшего на его пути.

За исключением одного. Что же было в нем такого особенного? То, как он держался? То, как он двигался? Или просто ощущение власти, окутывавшее его настолько плотно, что казалось почти осязаемым, как его плащ и черная шляпа болеро?

– Ступай приведи Квентина Бодо, – приказал Энтрери.

– Он не захочет, чтобы его в это втягивали.

– Никуда не денется, – возразил Энтрери. – Он должен сделать выбор.

– Между тобой и?… – вопросительно поднял брови Ла Валль.

– Остальными, – спокойно ответил Энтрери. Чародей склонил голову набок.

– Ты собираешься воевать против всего Калимпорта?

– Против той части Калимпорта, которая будет против меня, – вновь с непоколебимым спокойствием ответил убийца.

Ла Валль не знал, что и подумать. Он привык верить Энтрери – никогда еще маг не встречал человека, более изворотливого и более уверенного в себе, – но сейчас было похоже, что убийца