ним ничего делать. Все само уладится.

— Ты хочешь, чтобы этот урод уехал безнаказанным? А потом вернулся и опять?..

— А потом мы обратимся к другу Софьи Николаевны.

— Поганый план! — прошипел Дима. — Я против.

— А тебя никто не спрашивает, — огрызнулась Кристина и ушла.

Соне тоже план виделся поганым.

Кусать не менее поганого человека и привязывать к себе ей не хотелось, но и Дима, и Коля смотрели на нее выжидающе.

— Хорошо, — сдалась Соня под их тяжелыми взглядами. — Я… заставлю его оставить Кристину в покое.

— А потом прыгнуть в реку и утопиться, — сплюнул Дима.

Соня поежилась. Только настоящего убийства на ее совести не хватало.

— Но сначала мы должны поговорить с Кристиной. В конце концов она должна показать, как он выглядит…

— Я знаю, как эта сука выглядит.

— Дима.

— Ее в любом случае надо предупредить! — строго сказала Соня. — Я уверена, она согласится. А потом мы его поймаем и…

Через два дня поймали ее саму.

Тимур Андреевич бы мрачно посмеялся, потому что он предупреждал, а глупая Соня оказалась еще глупее обычного и позволила обвести себя вокруг пальца. И кому? Тем, кому доверилась.

— Вас предавали близкие люди? — поинтересовалась у него однажды Соня.

— Конечно. И не раз. И друг, и брат, и жена, и сын. Поймешь, каково это, когда столкнешься, — говорил он.

— Звучит так, словно вы мне этого желаете!

— Не желаю. Но некоторые вещи неизбежны, так как человеческая природа неизменна. Могу только пожелать испытать это попозже. Так тебе легче станет?

— Ну спасибо большое!

Кристина не могла сдать Соню, но она была отчаянной и хитрой.

Она самостоятельно искусала свою руку, а затем аккуратно расковыряла укус до крови, придавая ему жутковатый и вообще-то ничуть не похожий на то, как обычно бывало на самом деле, вид.

Ее дядя Валентин Иванович очень вовремя заметил — ему позволили заметить — как Кристина приходит домой, пряча окровавленную руку. Он пытался узнать правду, но она, не посмев предать Соню открыто, ничего не сказала даже тогда, когда он ударил ее по лицу.

Он не уехал домой, задержавшись по необъяснимым причинам, которые были вполне очевидны для всех вовлеченных. Он принялся следить за Кристиной и, разумеется, познакомился с Соней.

— Софья Николаевна! — окликнула ее Кристина на школьном крыльце.

Соня увидела ее в сопровождении высокого и довольно молодого мужчины — не старше тридцати пяти лет — и сразу все поняла. Она сглотнула и на негнущихся ногах подошла к машущей ей ученице.

Улыбка получилась натянутая и наверняка неестественная.

— Это мой дядя. Валентин Иванович.

Кристина повернулась к нему с такой же ненастоящей улыбкой и представила Соню.

— Это моя любимая учительница.

Соня остановила стеклянный взгляд на мужчине, которого еще недавно ее бурное воображение рисовало в белом халате, со скальпелем и острым шприцом в руках, а затем он превратился в ее представлении в черное пятно без очертаний, потому что Соня слишком сильно наполнила его образ ненавистью.

В реальности же он казался до омерзения приятным и дружелюбным человеком. Неужели именно так выглядели ничтожества, которые заходили в комнаты своих младших родственников без разрешения?.. Настолько… обычно? Если не знаешь, то и не подумаешь на них — неудивительно, что Кристина была уверена в том, что ей не поверят!

Валентин Иванович, глядя на Соню, тоже все понимал. Понял в момент встречи или понял еще раньше, выследив — не имело значения.

Соня хотела спросить Кристину “почему?”, но та прятала подозрительно блестящие глаза.

— Что-то стряслось?

Немую сцену прервал из ниоткуда возникший Виктор. Он дотронулся до Сониного плеча и оглядел всех присутствующих.

— Ничего, — сипло ответила она, выдавая свой страх еще больше. — Вот познакомилась с дядей Кристины.

Виктор настороженно нахмурился.

— Вы ведь брат нашего директора?

— Да, Валентин Иванович, — приветливо сказал он и протянул руку для рукопожатия.

— Я Виктор Иванович, учитель русского и литературы. Простите, руки заняты книжками.

Соня посмотрела на две книги в его правой руке и один журнал в левой.

— Не беда. Надеюсь, моя племяшка хорошо ведет себя на ваших уроках.

Валентин Иванович потрепал Кристину по спине.

У Сони дернулся глаз, но она стиснула зубы и постаралась не терять лицо окончательно.

— Конечно, — ответил Виктор. — Она очень способная ученица.

— Рад слышать. Ну, мы тогда пойдем. Спасибо за то, что учите Кристину. Достойное дело.

Валентин Иванович увел ее под руку, и Соня не знала, что делать. Бежать за ними, потому что что если он что-то с ней сделает прямо сегодня? Или бежать прочь из города, потому что теперь ее точно поймают, если она тут останется?

— Соня. Очнись.

Виктор щелкнул пальцами перед ее глазами, приводя в чувство.

— Он тебе что-то сказал?

— Нет.

— Неприятный тип.

— Да.

Виктор допытываться, к счастью, не стал, но предложил проводить ее до дома.

Соня, конечно же, отказалась.

Она собиралась… куда же она собиралась? Что же ей делать? Предупреждать Тимура Андреевича? А вдруг за ней будут следить? Она не должна вмешивать его в это дело, иначе и ему достанется!

К бабе Вале домой тоже нельзя.

Сразу на автостанцию?

Соня лихорадочно обдумывала дальнейшие действия и паниковала так сильно, что даже не заметила, что Виктор не ушел и видел все эмоции, отразившиеся на ее лице.

Он привлек внимание Сони сжав ее ледяную руку своей теплой.

— Может быть, к Марине сходишь в гости? — предложил он.

— Что? Зачем?

— Ей же нездоровится. Навестишь.

— Да, — согласилась Соня. — Да, ты прав. Можно и сходить. Сбегаю только в столовую и куплю что-то для нее. Она любит ватрушки.

Соня нервно засмеялась, поспешно выдернула у Виктора руку и бросилась обратно в школу.

Никакой Марины, черт возьми!

Никого в это втягивать нельзя!

А может, спрятаться здесь?

Столько силы в руках, а трусиха она та еще.

Надо было срочно успокоиться.

Как ее может поймать обычный человек? Он же не сможет это сделать, если она не позволит! И куда-то уволочь — тем более, верно? Она сильная. Она его ударит и тут же покусает, чтобы забыл и про нее, и про Кристину. Прикажет ему, чтобы и на десять метров не смел к ней приближаться. И вообще больше никогда не приезжал навещать семью в Кстово!

План казался идеальным.

Однако на углу ближайшего дома у Сони закружилась голова и прежде, чем она поняла, что где-то рядом кресты и поэтому ее так зашатало, она угодила в ловушку. Соня дернулась влево — не туда. Вправо — тоже нет. Вперед — тем более!

Кожу защипало и задергало от невыносимой боли — святая