– Да он с ума сошел! Королева заморгала.

– Но ему всего лишь двадцать!

– Все равно пора уж соображать, не маленький. Где он сейчас?

– Поехал обратно в Портсмут. И будет оставаться там, пока не узнает о решении Вашего Величества.

Король сердито хмыкнул.

– Что Ваше Величество собирается предпринять?

Король замер в нерешительности и осторожно поглядел на королеву. Обычно он держал жену в неведении. Король всегда заявлял, что не позволит женщинам вмешиваться в государственные дела. Но это-то было совсем не государственным делом! Это касалось их семьи, и он хотел, чтобы там все и осталось. А раз так, то нужно посвятить в свои планы Шарлотту.

– Я прикажу комиссару Портсмута безотлагательно перевести принца Уильяма в Плимут.

Королева вздохнула.

– И чтобы эта… эта… эта молодая особа не смела его сопровождать! Я не сомневаюсь, что в Плимуте он найдет другую девицу, которая займет место предыдущей… но это… это маленькое приключение научит юного повесу, что не следует принимать всерьез подобных дамочек.

Королева кивнула, а король сердито переспросил:

– Как фамилия этой… Сары?

– Мартин, – с легкой грустью произнесла королева, знавшая о том, какие воспоминания навевает имя «Сара». Когда она приехала в Англию, нашлось много охотников поведать ей, что король был страстно влюблен в Сару Леннокс и лишь после долгих колебаний решился сделать королевой Шарлотту.

«Такова, – подумала королева, – участь принцесс… и принцев тоже. И Уильям это почувствует на себе».

Через несколько дней его перевели из Портсмута в Плимут.

Принц был счастлив. Его повсюду видели с миссис Фитцерберт. Придворные и горожане перешептывались… Интересно, они женаты? Или она его любовница? Поведение принца явно свидетельствовало о том, что либо одно, либо другое – правда. Если кто-либо желал развлечь принца Уэльского, ему следовало развлекать и миссис Фитцерберт. Когда же ее не приглашали, принц Уэльский сообщал, что он весьма сожалеет, но в гости прийти не может. Танцевал он только с миссис Фитцерберт, за стол его следовало усаживать лишь рядом с ней, а после каждого бала, торжественного обеда или других вечерних развлечений окружающие слышали, как он – сама галантность – спрашивает:

– Мадам, могу ли я быть удостоен чести отвезти вас домой в моей карете?

Мария не переселилась в Карлтон-хаус, а продолжала жить в Ричмонде. Однако она постоянно появлялась в обществе принца Уэльского, который разительно переменился. Он был со всеми чрезвычайно любезен, то и дело принимался напевать, он стал гораздо сдержаннее в выражениях и редко позволял себе грубое слово; принц меньше пил и порой уходил домой довольно рано. В общем, он вел себя как новобрачный, обожающий свою жену и семейный очаг.

Принц снял для Марии ложу в Опере, и их часто видели там вдвоем; кроме того, они катались вместе верхом по парку. Привычки принца существенно изменились: он более не стремился к обществу. Ему была нужна только миссис Фитцерберт.

С Чарлзом Джеймсом Фоксом они заметно отдалились. Было время, когда принца постоянно видели с ним вместе, принц во всем с ним соглашался, от души смеялся над его шутками и называл его своим самым близким другом. Но миссис Фитцерберт недолюбливала этого политика.

– Он груб и нечистоплотен, – заявила она; их отношения всегда были прохладными.

– Но он так умен! – воскликнул принц. – Любовь моя, мне кажется, беседа с ним доставит тебе наслаждение.

– Да, он, без сомнения, очень остроумен и может быть блестящим собеседником, равно как – я в этом не сомневаюсь – умнейшим политиком, – согласилась Мария. – Но, ручаюсь, что он довольно редко меняет нижнее белье, а что до его остроумия, то оно довольно жестоко.

– Но все же не могут быть похожи на моего ангела! – воскликнул принц.

– Которому нравятся лишь те, кто достойны его дружбы, – продолжила Мария.

Принц был очарован ее ответом и тут же слегка поостыл к Фоксу… а когда он вспомнил, что Фокс пытался помешать его свадьбе, то даже немного обиделся. Как смел Фокс читать ему проповеди? Фокс, который сам вел такую аморальную жизнь, что даже трудно себе представить! Хотя… Фокс не читал ему проповедей. Он просто поставил принца перед фактами… и в его словах была большая доля истины. Но все равно, как бы он ни уважал Фокса, а видеть его не желает! По правде говоря, принц никого не желал видеть, кроме Марии.

Он заходил к Марии в гостиную, она принимала его с распростертыми объятиями, и в ее манерах было что-то царственное. Какой она будет прекрасной королевой! Если только он сможет сделать ее королевой… А почему бы и нет? Когда старик помрет, он, принц, одним росчерком пера отменит дурацкий закон! Он обеспечит себе поддержку могущественных министров. Например, Фокса!.. Опять все упирается в Фокса!.. А, наплевать! Его Мария – красавица, она во всех отношениях достойна стать королевой. Он ей так и сказал.

– Этот дом недостаточно хорош для моей возлюбленной Марии.

– Мой дорогой, для меня это идеальное жилище.

– Нет-нет, Мария! Я хочу, чтобы мое сокровище получило достойную оправу.

– Оправа не имеет значения.

– Разумеется. Разве нужна оправа самому яркому бриллианту во всем королевстве? Она не нужна тебе, моя драгоценная, но ты ее получишь! Я увижу тебя в бело-золотой гостиной, стены которой обиты китайским шелком.

– Похоже на Карлтон-хаус, – смеясь, заметила Мария.

– Но это будет твой дворец. И мы там будем развлекаться. Ты должна признать, моя дорогая Мария, что этот дом несколько маловат.

– Для нас двоих он вполне подходит. А развлекать я хочу только вас.

Принц обнял Марию и зарыдал на ее восхитительной груди, такой мягкой, дышащей сладострастьем и в то же время такой материнской… О, Мария! Идеальная женщина, обладающая, всем для того, чтобы сделать его счастливым!

– Но почему вы плачете? – спросила она, гладя его по курчавой голове.

– Это слезы радости! – вскричал принц. – Слезы восхищения и благодарности. Чем я заслужил твою любовь, Мария? Скажи!

– Вы были хорошим, добрым, верным… вы стольким пожертвовали ради меня…

Принц улегся, положив голову ей на колени, и внимательно слушал. Да, она права…

«Я от короны откажусь,

Лишь бы назвать тебя моею»…

Но ему вовсе не обязательно отказываться от короны! Этот брак ничуть не помешает его будущему. Ведь это тайное венчание, морганатический брак, если хотите! И он держится в секрете… Так что какой может быть вред? Став королем, он сразу же отменит закон о браке и женится на Марии, а ежели до этого счастливого момента у них родятся дети, их можно будет признать законнорожденными. Все это пара пустяков! Совершенно непонятно, зачем поднимать такой шум?