— Если ты надумала стать компаньонкой, будь тогда моей, — улыбнулась Берил. — Когда я выйду замуж, ты все равно мне понадобишься. Я хочу, чтобы ты всегда оставалась со мной.

— Нет! — воскликнула Клиона. — Нет! Нет!

Она отвернулась, а Берил смотрела на нее в великом удивлении, но не успела ничего более сказать — в спальню вошла Голубка.

— Его светлость желает непременно поговорить с вашей светлостью, — объявила она.

— Что ему понадобилось ни свет, ни заря? — удивилась Берил.

— Разрешите войти? — Позади Голубки появился лорд Рейвен.

Берил взглянула на Клиону, стоявшую в другом конце спальни. Клиона была в белом пеньюаре, накинутом поверх ночной рубашки, светлые волосы падали ей на плечи, бледная как полотно, она смотрела на дверь. Не ожидая приглашения, лорд Рейвен вошел.

— Прошу извинить за беспокойство, — сказал он, — но я должен сообщить нечто чрезвычайно важное. Сегодня мы уезжаем в Англию.

— Сегодня! — воскликнула Берил. — Но почему? Как это возможно? Что случилось?

— Я ничего не могу вам объяснить, — ответил он. — Но прошу вас поверить, мое решение вызвано необходимостью. — Он замолчал и взглянул на Голубку, которая, поняв, что мешает, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Что за спешка, Сильвестр? — задала вопрос Берил.

— Я получил информацию, которая требует моего возвращения. Если вам так уж требуется узнать, в чем дело, пожалуйста — мой дядюшка, растивший меня с детства, болен.

Берил рассмеялась.

— Нас не проведешь, это всего лишь красивые фразы. Они могут служить оправданием для слуг и ваших тупоумных друзей, но разве нельзя положиться на меня и Клиону?

— Если я скажу правду, вы сможете хранить ее в тайне? — спросил лорд Рейвен, поглядев сперва на Берил, потом на Клиону, которая стояла, не двигаясь и не произнося ни слова.

— Ну конечно, — нетерпеливо отозвалась Берил. — Доверьте, мы будем безмолвны, как могила. Правда, Клиона?

Клиона молчала, но лорд Рейвен, приняв ее молчание за согласие, сказал:

— Причину, по которой мы должны уехать, можно выразить одним словом — Бонапарт. Очень скоро для нас станет небезопасным пребывание в Италии, да и вообще на континенте, если уж на то пошло. Мы возвращаемся морем.

— Морем! — воскликнула Берил.

— Да, на военном корабле. Я уже послал капитана Эрншоу уладить все с отъездом.

— Сильвестр, вы всегда восхищаете меня оригинальными идеями. Я ни о чем так не мечтаю, как о морском путешествии на паруснике. У меня страсть к морякам.

— Сегодня днем мы уезжаем в Неаполь. Я велел вашей горничной укладываться.

— А как же леди Рейвен? — спросила Берил. — Она едет с нами?

— Она отказалась покинуть Италию. Я спорил с ней, умолял, но ее отвращают туманы и холода Англии. Я думаю, она может без риска остаться здесь — в ней итальянская кровь, и, что бы ни случилось, итальянцы будут относиться к ней как к своей.

— Значит, вы опасаетесь войны, — заключила Берил. — Я много раз слышала, мир с Бонапартом ненадежен.

— Именно войны, — лаконично ответил лорд Рейвен, всем видом показывая, что больше не скажет ни слова.

В дверь постучали.

— Войдите, — сказал лорд Рейвен, словно он был в своей собственной, а не Клионы спальне.

Появилась Голубка и прошла через комнату к Берил.

— Вашу светлость желают видеть, — сказала она, еле переводя дух, и подала госпоже серебряный поднос, на котором лежала визитная карточка. Берил взяла карточку и переменилась в лице — видно было, что ее охватило сильное волнение.

— Я сейчас же спускаюсь, — еле слышно проговорила она.

Она поднялась и, не извинившись, не глядя на лорда Рейвена или Клиону, вышла. Голубка последовала за ней. Наступило молчание, которое прервал лорд Рейвен. Он посмотрел на Клиону и сказал:

— Надеюсь, вы сегодня в добром здравии?

— Да… благодарю вас.

Она стояла с опущенной головой, голос ее был еле слышен, но ответ, казалось, удовлетворил лорда Рейвена.

— Я должен идти распорядиться насчет отъезда, — сказал он. — Мы выезжаем, как только спадет жара.

Он ждал ответа, но Клиона молчала, и, помедлив мгновение, он повернулся и вышел из комнаты.

— Я никогда больше его не увижу, — Клиона произнесла эти слова вслух, и отчаяние, звучавшее в них, словно отдалось еле слышным эхом по комнате.

Еще несколько часов назад ей хотелось убежать и спрятаться. Но теперь она знала — одна только мысль, что она не сможет видеть лорда Рейвена, что они разлучатся сразу по приезде в Англию, причиняла страдание, какого она не испытывала никогда прежде.

Она хорошо представляла себе, как будет проходить путешествие. Долгие дни в карете, потом недели на борту корабля, Берил и лорд Рейвен будут вместе, а она — третьей лишней. Потом Англия — и прощание навек!

Она не знала, куда денется, возвратясь, и что с ней будет. Будущее скрывалось в туманной дымке ее слез. С огромным усилием она заставила себя вернуться к действительности. Пора укладываться. Когда она была уже одета, слуга принес сундуки. За ним следовала Эллен, взволнованная и сердитая.

— Мисс, Голубка велит сперва помочь ей, мисс, — сказала она. — Сделаю, что она скажет, потом к вам приду.

— Не беспокойтесь обо мне, Эллен, — отвечала Клиона. — Я все уложу сама.

— Да как это можно, мисс! — воскликнула Эллен, пораженная до глубины души тем, что барышня сама займется таким делом. — Я скоро, не сомневайтесь. Только, мисс, Голубка гоняет меня взад-вперед да командует: сделай это да не делай того. Прямо я с ног сбилась.

Клиона улыбнулась против воли. Ей было известно, что Голубка в непредвиденных обстоятельствах теряет душевное равновесие. Эллен свойственно то же самое, и они в подобных случаях затевали жестокую перебранку, словно две базарные торговки.

— Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне, Эллен, — повторила Клиона растерянной горничной. Но говорила она в пустоту — Эллен уже выбежала из спальни, и только раскрытые сундуки ждали, когда Клиона начнет укладываться.

Ей предстояло упаковать гораздо больше вещей, чем она привезла в Рим. Новые платья, ленты, шляпы и еще много всякого добра, которое ей одалживала Берил, а потом просила оставить у себя и носить.

Она пыталась сложить газовое платье так, чтобы не измять, когда в спальню вбежала Берил. Прошло более часа, как она поспешно ушла после сообщения Голубки, что какой-то визитер хочет ее видеть. Клиона, стоя на коленях у сундука, подняла на подругу глаза, и ей показалось, будто вместо Берил перед ней совсем другое существо.