– Вы уверены? – Он вскидывает бровь. – а вы подумайте, миссис Брэндон. Никаких тайн и секретов, которые неплохо бы разгадать? Никаких пропавших знакомых, которых вы не прочь найти? Предложение действительно только сегодня. Упустите – потом пожалеете. – Он протягивает мне листовку: – Лучше прочтите, тут полный перечень услуг…

Открываю рот, чтобы заявить, что они меня не интересуют, – и тут же закрываю.

Пожалуй, стоит задуматься. Сделка-то выгодная, это любому ясно. А вдруг я захочу узнать что-нибудь еще? Пробегаю взглядом заголовки в листовке: могу найти одноклассницу, выследить машину с помощью системы спутниковой навигации, просто разузнать о знакомой или соседе…

Боже, как я могла забыть!

Не знаю, все ли Дейв понял насчет бровей или нет. Но я все подробно изложила и даже нарисовала, так что под конец он даже воодушевился. И заявил, что если не докопается, где и как бровям Жасмин придают такую форму, значит, он недостоин звания лучшего регионального дилера 1989 года (по Юго-Западному региону). Не знаю, правда, при чем тут частный сыск, ну да ладно. Делом-то заниматься не мне, а ему. Обоими делами.

В общем, сделка состоялась. И теперь мне ужасно стыдно.

Чем ближе дом, тем острее стыд – едва терплю. Уже на нашей улице я не выдерживаю, заскакиваю в магазин и покупаю Люку букет, коробку конфет и в последний момент прихватываю миниатюрную бутылочку виски.

На нашей парковке стоит его машина – значит, Люк дома. Пока еду в лифте, пытаюсь придумать что-нибудь правдоподобное. Придумала: скажу, что весь день была на работе.

Нет, не пойдет. А вдруг он мне звонил и не застал на месте?

Тогда скажу, что бродила по магазинам. А к Западному Рюслипу даже не приближалась.

А если кто-нибудь видел меня в Западном Рюслипе? Может, там живет кто-нибудь из сотрудниц Люка. Корпит она над надомной работой, выглядывает в окно и хватается за трубку: «Представляешь, Люк, я только что видела твою жену!»

Хорошо, я была в Западном Рюслипе. А зачем я туда ездила? К гипнотерапевту, специалисту по беременным. Именно. Блеск.

К двери я подхожу с громко стучащим сердцем и отпираю замок трясущимися руками.

– Привет! – Люк возникает в холле с огромным букетом.

Я стою, глядя на него как завороженная. Значит, мы оба купили цветы?

Ох, он все знает.

Да нет, не дури. Откуда ему знать? И зачем тогда цветы?

Люк, кажется, тоже озадачен.

– Это тебе, – помолчав, говорит он.

– Понятно, – сдавленно произношу я. – А это… тебе.

Мы неуклюже обмениваемся букетами, я сую Люку конфеты и виски.

Люк кивает в сторону кухни:

– Идем.

Следую за ним туда, где у нас стоят диван и низкий столик. В окно бьют лучи заходящего солнца, кажется, будто вернулось лето.

Люк садится рядом со мной на диван, берет бутылку пива и отпивает глоток.

– Бекки, я просто хотел извиниться. – Он потирает лоб, будто извлекает наружу мысли. – Я понимаю, что последние несколько дней мы виделись редко и я совсем от тебя отдалился. Странное было время. Но… кажется, я наконец избавился от одной причины для беспокойства.

Он поднимает голову, а до меня вдруг доходит: это он говорит намеками! Это же ясно как день. «Причина для беспокойства» – это она. Венеция добивалась его, а он ее отверг. Так вот что он мне пытается втолковать! Он ее отшил!

А я-то ему не верила, побежала частных детективов нанимать. Будто совсем его не люблю.

– Люк, ты меня тоже прости, – в порыве раскаяния прошу я. – Пожалуйста!

– За что? – удивляется Люк.

– За… (Не вздумай выпалить все разом, Бекки!) За тот раз – помнишь, когда я забыла заказать продукты? Мне до сих пор так стыдно…

– Иди сюда. – Люк смеется и притягивает меня к себе, чтобы поцеловать.

Мы долго сидим в обнимку, а солнце греет нам лица. Ребенок энергично ворочается у меня внутри, мы оба смотрим, как живот под платьем ходит ходуном. Жутковато, правильно Сьюзи говорила. Зато интересно – не оторвешься.

– Так когда пойдем выбирать коляску? – спрашивает Люк, положив ладонь мне на живот.

– Скоро!

Я с облегчением крепко обнимаю его обеими руками. Люк меня любит. Мы снова счастливы. Я знала, что так и будет.

Кому: Дейву Мастаку

От: Ребекки Брэндон

Тема: Люк Брэндон

Уважаемый мистер Мастак!

Повторяю сообщение, которое оставила на Вашем автоответчике: я хочу, чтобы Вы ПРЕКРАТИЛИ работу по делу моего мужа. Повторяю: ПРЕКРАТИТЕ расследование. Нет у него никаких интрижек на стороне.

По поводу уплаченного задатка я свяжусь с Вами дополнительно.

С уважением,

Ребекка Брэндон.

Оксфорд

Оксфордский университет

Кафедра классических языков

Миссис Р. Брэндон

Квартал Мейда-Вейл, 37

Мейда-Вейл

Лондон

11 ноября 2003 г.

Уважаемая миссис Брэндон,

Я рад приложить к письму перевод текстовых сообщений на латыни, которые Вы прислали мне. Надеюсь, перевод поможет Вам успокоиться. Сообщения совершенно невинные: например, «sum suci plena» значит «я полна жизни», а Ваш буквалистский подход к переводу в корне ошибочен.

Кроме того, Вы напрасно придаете глубинный смысл фразам «licitum die», «fac me» и «sex»: последнее слово на латыни означает цифру шесть.

Если я могу помочь Вам еще чем-нибудь, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне. Может быть, Вам нужны уроки латыни?

С наилучшими пожеланиями,

искренне Ваш

Эдмунд Фортескью,

преподаватель классических языков.

Весь мир становится другим, когда понимаешь, что муж тебе не изменяет.

Телефонный звонок оказывается просто-напросто телефонным звонком. СМСка – обычной СМСкой. Позднее возвращение домой – никакой не повод для ссоры. И представьте себе, даже «fac me» значит… В общем, совсем не то, что я думала.

Слава богу, расследование я отменила. Даже сожгла все бумаги от частного детектива, чтобы Люк случайно не нашел. (А потом, когда включилась дымовая сигнализация, быстренько сочинила историю о том, как загорелись бракованные щипцы для завивки.)

Люк в последнее время такой довольный, что даже не вспоминает о Венеции уже две недели. Только когда пришло приглашение на встречу выпускников Кембриджа, небрежно обронил: «А-а, это. Вен говорила». Выпускники собираются в ратуше, при всем параде, и я решила выглядеть блестяще и шикарно, как Кэтрин Зета-Джонс на вручении «Оскара». Вчера я уже купила платье своей мечты – обтягивающее, сексуальное, из темно-синего шелка, осталось подобрать шпильки под цвет. (И пусть Венеция зеленеет от зависти!)