— Кажется, мы уже сегодня отправимся в путь, — негромко сказал я.

Нграг оставил нас на попечение Кервуда и ушёл решать производственные вопросы. Появился он только через час.

— За мной, — приказал опцион, перекинувшись с ним несколькими короткими фразами.

Для нашей центурии были выделены несколько огромных фургонов. Одна повозка на каждый контуберний и ещё несколько для имущества центурии, которое часть самых крепких рекрутов тащили в огромных мешках за плечами.

— Как-то тут тесновато и простенько, — поморщилась одна из девушек.

— Тесновато? — хмыкнул я, не сдержавшись. Было странно такое слышать после совместного проживания в казарме с минимумом комфорта. — Ты в простых караванах не ездила, вот где тесно и просто. А тут очень даже ничего. Видно, что руководители экспедиции позаботились о народе.

В самом деле, внутренняя часть фургона имела явные следы переделки. Лавки стали шире и удобнее, все доски зачищены до идеальной гладкости и покрыты лаком, благодаря этому можно не бояться поймать занозу. Все острые края срезаны, а где-то закруглены. Сиденья обиты слоем кожи, поверх лежат подушки из стёганой ткани с шерстью. Спинки лавок также сделаны для удобства седоков.

«Хм, а не позаботиться ли мне о ещё большем комфорте?», — перед глазами проскочил образ дорожной подушки для шеи. Сам я такую штуку не потяну, руки-крюки и всё такое, но в караване просто обязаны быть швеи и им подобные рукодельницы с соответствующими навыками. То, с чем я буду возиться не один час, они изготовят минут за двадцать, максимум тридцать. Осталось только их найти, что будет непросто в окружающей предвыездной суете и неразберихе.

Самой первой трудностью оказалось уговорить командиров отпустить меня в кратковременное свободное плавание. Не знаю, что они там решили, но мне стоило огромных трудов получить их «добро» на кратковременную отлучку. И то не в одиночку, а под присмотром аж двух деканов! Моего — Ясира, и командира другого контуберния. Если мой товарищ пошёл с интересом и удовольствием, желая размяться и взглянуть на экспедицию изнутри, а не через узкую бойницу фургона. То вот второй декан всем своим видом демонстрировал, что у него хватает дел в подразделении и ему тяжело тратить ценное время на то, чтобы присматривать за суматошным рекрутом. Павда, отделывался только взглядами да гримасами. Как-то вслух демонстрировать недовольство стеснялся. Наверное, опасался моего резкого ответа. За пару месяцев службы я уже успел зарекомендовать себя опасным типом. Сослуживцы рассказали мне несколько слухов, которые ходили про меня в Академии. Так вот про Сталина и Берию в постсоветской жизни описано меньше страшилок, чем в историях обо мне.

Отыскать швей вышло как бы не тяжелее, чем уговорить опциона с тиссерарием отпустить на короткую прогулку. Дважды чуть до серьёзного конфликта дело не дошло, когда некие типы посчитали, что я с товарищами мешаю им работать и отвлекаю расспросами. Не опознай они в нас клановых, да ещё и рекрутов Академии, драке было бы быть. А так они быстро сдали назад, не успев толком перейти к ругательствам и угрозам.

Наконец, я нашёл тех, кто мне был нужен. Группа женщин возрастом от тридцати до сорока были артелью портних. И вот тут случилась третья трудность: оказалось очень тяжело донести до них то, что я хотел получить. Мне пришлось сделать несколько эскизов с подробным описанием. Благо, что бумага у меня имелась. Но даже так до швей не сразу дошло и пришлось из ткани крутить рулончики, складывать те и показывать вживую. Не скажу, что слушательницы были тупы. Просто с подобным они не сталкивались и могли вместо моих пожеланий в процессе работы внести что-то своё. То, к чему привыкли и что умеют делать хорошо. Наконец, с объяснениями было закончено. Я ударил по рукам со старшей артели, передал ей небольшую сумму в качестве аванса и пообещал премию за скорость и качество исполнения.

— Зачем тебе так много этих тряпочных подков? — спросил у меня Ясир, когда мы двинулись обратно к своему фургону. А интересовало его то, что я заказал дюжину дорожных подушек.

— На весь наш контуберний. Подожди, ты ещё оценишь все прелести поездки с этой, как ты сказал, тряпочной подковой и без неё, — ответил я соратнику.

Только к вечеру огромный караван тронулся в путь. В нём было не меньше сотни повозок и сотен шесть или семь людей. Только четверть фургонов везла груз. Прочие были заполнены пассажирами. При этом немаленькая группа наёмников и городских дружинников передвигалась верхом.

Ехали всю ночь и часть утра. После сделали короткую остановку, чтобы дать отдых иитам и лошадям охраны, проверить фургоны и дождаться дальней разведки, исследующей дорогу с окрестностями на многие километры вперёд. Уже в полдень вновь двинулись в путь, а спустя пять часов, опять случился часовой привал. Вот во время него меня и нашли две женщины из портняжной артели. Они принесли мешок, полный моих заказов. Но как оказалось, цель визита была не в том, чтобы передать дорожные подушки и получить остаток марок.

— Господин, а есть у вас ещё такие же вещи, которые нужно сшить? — поинтересовалась одна из них. — Всё сделаем за самую крохотную оплату.

— Пока нет. Но если появятся, то непременно обращусь к вам, — ответил я им и поинтересовался причиной такого живого интереса и желания продолжить со мной сотрудничество.

Ответила мне старшая артели. Кивнув на спутницу, она сказала:

— Аргелия первой сделала подушку точь-в-точь по вашему чертежу и описанию, и сразу же получила новую ступень Возвышения. А у неё уже и так двадцать четвёртая уже более трёх лет как достигнута. По сути, предел для таких, как мы.

— Уже почти четыре года. Я и поехала с караваном в надежде, что в тех местах смогу возвыситься благодаря густой амбре, — вставила слово вторая портниха, когда её начальница