Они молча идут к машине. Блейк падает на переднее сиденье, игнорируя вопросы Поппи.

Грейс торопится в Далвич-Хэмлет и забирает Чарли. Та устраивается рядом с Иззи и нетерпеливо подается вперед.

– Новости есть?

– Пока нет, но полиция продолжает поиски, люди прочесывают весь Лондон…

– Может, хватит, а? – обрывает ее Иззи. – Вы нервируете Поппи. И Блейка.

Она тянется вперед и проводит пальцами по лицу мальчика. Тот замирает, в его неподвижности Грейс чувствует нечто напоминающее ей попавшего в ловушку зверька.

– Бедный Блейки, – бормочет Иззи и снова откидывается на спинку сиденья.

Идея осеняет Грейс, словно веление свыше.

– Вот ведь разиня. Забыла заехать в книжный магазин. – Она сворачивает на улицу, где живет Ева и останавливается у ворот. – Девочки, идите в дом, Блейку нужно купить пару книг. Придется рулить обратно.

– А можно и мне? – спрашивает Чарли. – Я тоже хочу книжку.

– Это для школы. Выходите, мы скоро.

Девочки молча покидают машину и медленно бредут по дорожке. Иззи обнимает поникшую Поппи. Чарли следует за ними, набросив на плечо рюкзак и оглядываясь.

– А что за книги? – спрашивает Блейк.

– Я вдруг подумала, давай-ка выпьем чаю, а книжки подождут.

В кафе полно народу – в это время дня уже пора подкрепиться, тянет съесть что-то сладкое. Они садятся неподалеку от трех женщин, поглощающих сдобные булочки, и компании учеников младших классов, уплетающих песочное печенье. Расспросы о секаторе придется отложить, пока они не вернутся в машину. Грейс заказывает чай с парой миндальных пирожных и кусочком шоколадного торта. Сейчас они просто поболтают, Грейс давно мечтала об этом.

– И как тебе в новой школе?

Блейк пожимает плечами.

– Мистер Ричардс вроде ничего.

Сын смотрит Грейс в глаза, потом отводит взгляд.

– А как другие учителя? Тебе кто-нибудь нравится больше других?

Он снова пожимает плечами. Приносят торт, пирожные и чайник. Грейс наливает чай. Блейк быстро съедает пирожное, потом еще одно и принимается за торт. Похоже, он пришел в себя.

– Тебе нравится обрезать деревья?

– Очень.

– Эрик ценит твою помощь. Ты знаешь это?

– Угу. – Голос Блейка спокоен, но лицо краснеет.

– Я подумала, не выбраться ли нам куда-нибудь на выходные. Может, поедем в лес? Всей семьей, что скажешь?

– Годится. – Блейк выпрямляется. – Папа тоже поедет?

Грейс выглядывает в окно. Мимо под руку проходит пара, оба толкают коляску и улыбаются лежащему в ней ребенку. Не следовало употреблять слово «семья». Блейк думает, что у них все хорошо, но ей трудно сохранять спокойствие при Мартине, с ним семейная вылазка на природу невозможна.

– Папа будет занят, – отвечает Грейс, по-прежнему глядя в окно. – Ученики, сам знаешь. – Она переводит взгляд на Блейка. Тот пристально смотрит на нее, на его лице презрение и кое-что похуже – жалость. Грейс ошиблась. Ее сыну известно, что произошло, и возможно, он догадывается почему. Вероятно, это Иззи его «просветила».

– Пора возвращаться.

Грейс встает, задевая столик. Ее чашка опрокидывается, остатки чая быстро расползаются темным пятном по белой скатерти. Грейс расплачивается, они молча едут к Еве и паркуются рядом с воротами.

– Теперь мы одни, и можно серьезно поговорить о том, что не нашел учитель, – начинает Грейс. – Я точно знаю, ты что-то утаил.

Блейк замирает и только часто-часто сжимает и разжимает кулаки.

Глава 12. Ноябрь

Мелисса

Мелисса осторожно сворачивает на подъездную дорожку, выключает зажигание и без сил откидывается на спинку сиденья. Скоро полдень, обратная дорога из Солсбери заняла больше времени, чем поездка туда. Пол сейчас на работе и злится, что она воспользовалась его машиной. Ей нужно найти кое-что из одежды для себя и для Иззи, взять материалы для проекта в Уилтшире, позвонить риелтору насчет просмотра съемных квартир, а потом вызвать такси, чтобы забрать дочь из дома Евы. И все это до возвращения Пола. Выходить из машины не хочется. Если бы не Иззи, сегодня утром она не смогла бы заставить себя покинуть приют. Там безопасно, гораздо безопаснее, чем в доме, куда ей предстоит войти.

Когда открылась дверь, им в лица повеяло теплом. Они зашли внутрь, протиснувшись мимо теснящихся в крохотном вестибюле детских колясок. На нижней ступеньке лестницы лежал забытый плюшевый мишка. Откуда-то сверху лилась тихая музыка, из холла доносился запах тостов.

Их впустила женщина лет около тридцати, с перекинутой через плечо толстой каштановой косой и стопкой белья в руках. Несмотря на усталый вид, она широко улыбалась.

– Меня зовут Карен, – представилась женщина и положила белье на столик. Мелькнувшая в ее глазах тревога быстро исчезла. – Проходите, выпейте кофе. Вы, должно быть, устали с дороги.

Собственное отражение в зеркале на стене изумило привыкшую ко всему Мелиссу. Теперь синяк распространился на всю левую глазницу, края раны на щеке разошлись. Наверное, ее придется зашивать, а после останется шрам. Карен тактично воздержалась от вопросов, и они расселись в теплой кухне, где молодая девушка расставляла тарелки. Сидевшая у ее ног кудрявая малышка пыталась открутить голову кукле. Женщина постарше с загипсованной правой рукой сидела за столом и читала газету. Карен поставила перед Мелиссой и Линой тарелку с тостами и кружки с кофе. Лина взяла тост, быстро съела и взяла второй. Женщина с рукой в гипсе подняла глаза и улыбнулась ей. Затем приковыляла малышка и протянула Лине свою куклу. Мелисса выдохнула. Лине здесь будет хорошо, она найдет друзей. Карен рассказывала о приюте, о его устройстве, режиме и распорядке дня. Лина, не отрывая взгляда от наставницы, слушала и запоминала. Их проводили в спальню, которую отвели Лине: непритязательную комнатку с кроватью, шкафом и стулом. Из окна открывался вид на соседние дома, ухоженные сады и шпиль собора вдалеке. Дверь запиралась изнутри. Когда Карен вышла, Лина повернулась к Мелиссе. Та никогда не видела, как Лина улыбается по-настоящему – не только ртом, но и глазами. Они обнялись. Когда Мелисса отъезжала, рану на щеке защипало от слез облегчения и печали. Она будет скучать по Лине.

Теперь, осторожно отперев свою дверь, она стоит в прихожей и прислушивается. В доме тихо. Она поднимается по лестнице и, достигнув верхней ступеньки, вдруг слышит шум воды в ванной. Ее сердце падает. Пол не уехал на работу. В памяти всплывает вчерашняя бутылка из-под водки, валявшаяся у раковины. Он и без того был сильно пьян, когда избивал ее и Лину, но, видимо, посчитал, что недостаточно, и решил напиться до бесчувствия. Ему повезло, он остался жив после такого количества алкоголя. Мелиссе следовало сообразить, что он не мог прийти в себя к утру. Пол