как и все остальные тела вокруг нее. Внезапно она рванулась и вынырнула на поверхность. Раздирающий легкие кашель спас ей жизнь. Но теперь ее реакцией был не ужас.

Нет.

Было что-то еще, больше похожее на любовь к этим телам в океане.

Они поделились с ней секретом. В сотне метров от берега они пригласили ее в свой морской лес – поиграть с ней в прятки. Они играли так хорошо, что, наверное, никто не смог бы их найти.

Никто, кроме нее.

74

Выхватив оружие, Хрисанфос закричал:

– Стоять! Открой дверь! Медленно! Не двигаться! Ты окружен!

Джерри.

Суматоха, вызванная попыткой побега, привлекла внимание толпы зевак. То тут, то там раздавались панические крики. Объект попытался спрятаться в ванной комнате вместе с несколькими другими. Шансов выбраться оттуда не было никаких. Большинство свидетелей не стали ждать прояснения ситуации и узнавать причину появления в клубе полицейских – и просто бросились врассыпную. Люди из группы специальных операций криками и дубинками подгоняли отставших.

Вопрос времени.

На помощь Хрисанфосу подбежали Стелла и Георг, потом подтянулся Цардис с двумя агентами афинской полиции. После задержания на Джерри накинули черный полог, закрывавший его до пояса, и провели, как террориста-джихадиста, через порт.

Туристы не успевали щелкать фотоаппаратами.

Убийцу взяли!

Только когда задержанного отвели в полицейский участок аэропорта, развязали ему руки, сняли капюшон и поставили перед Белласом, стало ясно, что поймали не того, кто накачивал мужчин и женщин наркотиками, чтобы продеть через них цепи.

Взяли магазинного служку.

– Лулис! Он ее хотел! Вот почему я… Лулис попросил меня привезти ее из Пирея!

Магазин «Миконос», начинавшийся как полуразваленная бакалейная лавка, теперь превратился в шикарный дорогой супермаркет с самыми модными деликатесами, сохранив при этом свое непритязательное название. Его основатель, Лулис, накачавшись коксом, частенько выходил на улицу, где раздавал прохожим ломтики сыра фета. Ходили слухи, что в свои шестьдесят с лишним он был любовником Маврудиса.

Супермаркет и стал теперь новой целью. Согласно показаниям Джерри, Лулис послал его за изготовленным на заказ алюминиевым аксессуаром для лебедки «Смиттибилт». Тем самым, к которому подходила леска, обнаруженная Стевисом в теле Дженны Уилл. «Сомнительные шансы», как сказал бы Манос. Офицер Беллас полагал, что это и есть серьезная, методичная полицейская работа.

Двенадцать вооруженных мужчин – в форме, берцах и противогазах – ворвались в элегантное заведение, игнорируя протесты Маврудиса.

– Кто-то совершает ошибку! – сердито бросил мэр посреди всеобщего смятения. – И они заплатят за это!

Ситуация вышла из-под контроля, и ему это не нравилось.

Но поворачивать назад было слишком поздно. Открыв телефон, Беллас обнаружил десять пропущенных звонков от Маноса Ману. Три – от афинской команды. Шесть – от офицеров собственного отряда.

Все были на взводе: «Ты совершаешь ошибку; отступи сейчас же; оставайся на месте!»

Но ни стоять на месте, ни тем более отступать Беллас не привык. О признании собственных ошибок нечего и говорить.

Полиция выбила двери – Лулис прятался за прилавком с фетой.

Покупатели, заглянувшие за продуктами в два часа ночи, в ужасе выбегали из магазина; с полок падали упаковки изысканных сыров.

Но свои вопросы Беллас задавал спокойным, вежливым тоном, услышать который обычно можно на берегах какого-нибудь швейцарского озера.

– Почему вы заказали механическую лебедку?

– Не для себя! Я купил ее не для себя!

– Тогда для кого?

– Для клиента!

– Какого клиента?

– Иностранца! Для… не помню… Ари? Для Ари? Немец, что ли?

– Немец Ари?

– Немец, из Германии! По-гречески не говорит. Она была нужна ему для рыбалки. Лебедка тоже немецкая.

Беллас достал сотовый телефон из кармана формы.

Но никому не позвонил.

75

Ее била дрожь.

Мэй повернула к берегу.

Но теперь она была не одна – на берегу маячил чей-то силуэт.

Она подалась назад. «Надо спрятаться. Но где?»

Человек на берегу оставался на месте и только медленно поворачивался в ее сторону.

Мэй закричала что есть сил.

На берегу ее ждал Го Лун.

Он стоял прямо перед ней, и у нее не было других вариантов.

Она оцепенела. Течение несло ее к нему, и он спокойно ждал на камнях. Позади нее, на глубине двух метров, качались на цепях пять мертвых тел.

Между тем уже налетел тропический шторм. Мэй изо всех сил старалась удержать голову над водой, но не могла. Натянув маску, она погрузилась в полог подводного леса и воспрянула духом, увидев колышущиеся метрах в двадцати буи – что ж, по крайней мере можно не бояться запутаться в них ногами. Мэй знала – и для этого ей не нужно было подплывать ближе, – что на них написано.

«FREE».

«Что, если это не он?» Мэй приподняла маску и, прищурившись, посмотрела на берег. «Я покажу ему, что не боюсь…» Она сделала несколько гребков вперед, и Го Лун – вне всякого сомнения, это был он – удивленно уставился на нее. Но затем его рука потянулась к заднему карману и…

Лезвие ножа тускло блеснуло в темноте.

Мэй кричала и кричала изо всех оставшихся сил. Но кто мог ее услышать?

Услышит ли ее кто-нибудь?

Палаван все еще спал, а шторм бушевал вовсю. Под черным, низвергающимся водопадом дождем казалось, что рассвет и сумерки слились воедино над их головами.

Мэй Ни оказалась в ловушке. Море вздулось. Чтобы не поддаться панике, она попыталась вспомнить жертв. Мужчина, где-то около тридцати. Женщина… две женщины. Одна с короткими черными волосами – или это тоже был мужчина?

Собрав последние остатки мужества, она крикнула:

– Полиция уже в пути! Офицер Хунь Ви!

Го, похоже, не понимал. Он смотрел на нее озадаченно, словно не ожидал увидеть ее здесь и сейчас. Как будто другой день для их встречи подошел бы ему больше. Но все это не имело значения. Важно было то, что она здесь. Она узнала его тайну. И ее нужно убить.

На набережной появился еще кто-то.

Мэй закричала так, что оглушила саму себя. Мужчина – вероятно, из обслуживающего персонала отеля – понял, что что-то происходит, и, увидев нож в руке Го, бросился бежать. Го погнался за ним.

– БЕГИ! – крикнула Мэй. Но мужчина врезался в стоящий на дорожке мусорный бак и, похоже, сильно ушибся. Го подбежал и дважды ударил его ножом.

Оставив на земле окровавленную жертву, он снова повернулся к Мэй.

Но крики услышали, и к месту происшествия бежали люди.

Тяжелые шаги. Голоса, крики. Го всё смотрел на Мэй.

Грохнул выстрел.

Теперь ей ничто не угрожало.

Давай, возьми меня. Я за буями.

Ублюдок.

Себя спасай.