мужик, все его уважали. Так отвлёкся извини, от него значиться направо и по прямой, а уж трактир Лииткин, ты не пропустишь!»

И ведь правда, пропустить это было сложно. На крыльце валялся пьяница, из-за полуоткрытой двери доносились крики, кто-то пытался что-то спеть, а в окнах плясали тени. Меня что-то смущало, а что я не мог понять, но имея козырь в рукаве, решил взять его в руку:

«– Сейчас будет весело, давай зажжем! Будем пить и веселиться, повезёт, ещё морду кому-то набьём, ну чего ты стоишь перед ним? Заходи, заяви о себе, кричи во всё горло – теперь я тут главный! Только кошель спрячь и не забудь вынуть пару монет, а потом в пляс!

– Спасибо тебе не нормальный, очень помог!

– Давай, давай, повеселись!»

Но веселиться мне не хотелось. Меня поражало, как точно Шут считывал всё, что я чувствую и желал всего наоборот, но он в очередной раз помог, а это главное. Забрав из кошелька пару серебряников и пару медиков, я убрал его в подальше за пазуху, чуть ли не засовывая в штаны. Зайдя аккуратно внутрь, я заметил полный хауз, но только в одной части трактира, прям около входа, дальше находились столы, за которыми сидели посетители и видимо, только в усмерть пьяный мог рыпнуться туда. Там царило спокойствие, за котором из-под деревянной стойки наблюдала суровая женская физиономия. Видимо моя следующая цель, я коснулся рукой Шута, но не для общения, а чтобы в случае чего подсказал. Его трёп сразу залился смехом и весельем, но я старался фильтровать информацию, хотя было крайне неудобно. Подойдя за стойку и встретившись с угрюмом и суровом лицом, я поздоровался. Получив в ответ грубое, – Ага, чего тебе?

Да что ж ты весь контраст портишь, так много отзывчивых людей, а ты тут угрюмая стоишь, ладно поехали. Я наплёл ей байку, о том, как оказался тут и чего мне нужно, спросив сможет ли она помочь. В ответ лишь был выдвинут ценник, – Комната на неделю, два серебряника, хочешь жрать три раза в день, ещё два, хочешь быть, как эти, – она указала на толпу рядом с дверью, через которую я с трудом прорвался, – ещё два серебряника.

Я достал из кармана четыре серебряника и один медяк и протянул ей, – Комната на неделю и еда.

Взяв их с явным недоверием, она дыхнула на них и начала протирать полотенцем. Поднеся ближе к свече, она покрутила пару раз, разглядев печать империи и посмотрев на медяк, спросила, всё также не доверчиво, – Этот зачем дал? Считать не умеешь?

– Проверял вашу честность, – спокойно произнёс я, – Вы прошли, так что можете оставить себе.

Впервые на её лице морщины чуть разгладились, а мне почему-то захотелось услышать её смех. Она пошуршала в кармане и достав ключ, протянула мне, – Комната номер 3, на ней подписано. Сортир общий, на нём тоже подписано. Еда даётся три раза в день здесь и ни где более: в восемь утра, в обеденное время и в шесть часов вечера, не успел, значит не хотел есть. Баня через дорогу и это, осталось не много от ужина, будешь?

– Буду – с довольным лицом, ответил я. Ужином был суп из картофеля, овощей и слабо напоминающего мяса, но было вкусно, хотя сейчас для меня всё было вкусно. Я ел не спеша, аккуратно осматриваясь по сторонам, чем люди занимались за столами. За одним что-то обсуждали, иногда переходя на крик, но замечая выражение лица тети Лииты, сразу же успокаивались. За другими всё было скучно, кто-то, напившись спал за столом, кто-то читал, хотя место было не самым лучшим для подобного. Поев за отдельным столом, я принёс тарелку и кружку чая обратно к тетке за стойку, чем крайне удивил её, видимо тут не каждый так поступал. Сил больше думать не было, особенно слушать Шута, который так ничего полезного не сказал, а всё время призывал присоединиться к буйным у входа. Я отпустил его перед тем, как упасть на кровать и сразу же вырубился.

Глава 21. Чем живёт простой народ.

Колесо. Вновь. Сколько можно? Почему оно до сих пор крутиться во сне? Стоит ли из-за этого переживать? Правильно ли я понимаю, что раз оно крутится, то я иду по пути судьбы? Меня беспокоили эти мысли, но я вспомнил мудрость, которую услышал где-то в прошлом мире: «Выбирая дорогу, чтобы уйти от судьбы, мы именно там её и встречаем», она меня успокоила. Я точно решил, что не буду стараться убежать от судьбы и точно стараться найти её. Всё, что меня сейчас волновало, возбуждало и заставляло двигаться вперёд, это месть. Я найду этот клан и уничтожу его! Я сожгу каждого члена этого культа, снесу все их мемориалы и сделаю всё, чтобы память о их идеологии навсегда пропала из истории!

Услышав звон колокола, я решил, что наступил определенный час и вспомнил про время для еды. Пахло от меня не очень, но ванну принять можно и потом, главное успеть на завтрак. Почувствовав нытьё тела и жар солнечных лучей, пришлось быстро спуститься вниз. Я с облегчение выдохнул. Пару человек уже сидели за столом и ещё пара находилась в очереди. Встав за ними, я заметил, что на завтрак сегодня каша, два куска хлеба и кусок масла. Даже чувствуя запах, когда я забирал свою порцию, предчувствовал, что будет очень вкусно, хотя на вид это было больше похоже на помои.

– Компот или чай? – с легким раздражением, но без грубости, спросила тетя Лиита.

– Компот, спасибо вам, – ответил я с улыбкой и получил легкую в ответ. Отлично и её сердце начало таять. С одной стороны её можно было понять, здесь отношение к друг другу у людей было, мягко говоря, не дружеское.