Темно, холодно, сыро. Под ногами лужи. Кричит ребёнок, надрывно, всхлипывая.

Она побежала.

Дождь в лицо — освежает. Холод под рубашку — отвлекает.

Был ли у неё план, чтобы теперь переживать, что всё разваливается? Понимала ли она, что идти к Ишиану, значит оказаться там, где она, в общем-то, оказалась? Теперь она понимает.

Было ли то, что можно назвать подобие плана, идеально? Она тренировала магов, обучала их чарам. Для чего?

Чтобы сломать стену. Но у демонов есть фухушнагт — крылатый отряд. Он может запросто перемахнуть за стены, и двести крылатых демонов вполне справятся с сотней рыцарей, с тем, что перевес два к одному. Однако и Шатурнэ, и Аазидар почему-то опасались. Возможно рыцари Беллатора всё же сильнее.

Кроме прочего есть ещё шар из бесов. Хоть сами бесы и слабые, ими очень хорошо можно искупать целый город в крови. Голодные и безжалостные, они загрызут всех, кого встретят на своём пути, наведут шороху.

Был ещё вариант с осадными чертями, которых так же некоторое количество имелось. Не смогут же обороняющиеся разобраться со всеми чертями сразу! Восемь сотен демонов при поддержке четырёх магов, плюс черти ко всему прочему и шар из бесов…

Зачем были нужны маги? Запасной план? Или всё же враг настолько опасен?

Или всё же Ишиан не хочет терять своих людей?

Или всё же Ишиан полагает (не беспочвенно), что штурм может сорваться по неизвестным заранее причинам?

Хорошо, скажем так: Ишиан не доверяет ни одному из имеющихся вариантов. Ни армия демонов, ни черти, ни крылатые, ни шар из бесов ничего не смогут поделать.

Как такое вообще возможно?

У Энейи вскипала голова. Она бежала и бежала, успев уже выбежать за черту города и оббегая теперь город по периметру.

Шар из бесов можно взорвать заклинанием, она даже знала необходимое из разряда магии воздуха. Допустим крылатый отряд не пустят дворфийские руны, хотя ей бы об этом сказали. Но предположим, что Шатурнэ подозревает подобный исход. Против чертей пойдёт в ход арсенал рыцарей Беллатора, и те… Умрут? Упадут? Заснут? Впадут в безумие?

Она закричала, не сбавляя темпа.

Слишком много неизвестного. Как, ну вот как Ишиан собирается захватывать эту крепость, когда столько всего ещё предстояло узнать? Тактика демонов её просто бесила, безумно бесила.

Хорошо, допустим, что всё будет именно так. Тогда разрушить стену — последний вариант. В этом случае АнАтор падёт?

И она прогоняла в голове сценарий раз за разом, оценивая силу вражеского чародея, даже, вероятно, переоценивая его силу. Пытаясь посчитать, какое соотношение нужно обороняющихся к атакующим с учётом разницы в силе и с учётом того, что её заклинание должно снести сотню метров стены и, желательно, ворота, к Тинэбрису в Ксерот. Да, разрушить стену — очень хороший вариант.

Но вдруг и тут что-то пойдёт не так?

И она уже думала об этом. Думала и думала, каждый раз приходя к одному и тому же — нужно заканчивать поисковые чары и искать ещё кого-то, кто сможет ей помочь с её маленьким дельцем.

«Доделать чары, а не рыдать по ночам в подушку!» — разозлилась на себя Энейя.

Сердце застучало в висках, руки сами сжались в кулаки, но гнетущее чувство не отступало.

Всё пропало, всё ужасно.

Поляна утопала в дождливой дымке. В воздухе витали маленькие капельки влаги, о голову бились тонкие холодные струйки, тучи висели низко, ветер задувал холодный и злой.

Среди безобразия природы она увидела стоящего и бубнящего себе под нос инкантации Трэ — тот усердно выполнял данное ему поручение. Сидел в луже Буршадар, рядом с которым стояла его голая демонесса, обрабатывая чем-то его раны. Неподалёку бродил Арр. Невдалеке стояла Эштихаль. Увидев Энейю, она опустила взгляд и подошла к ней, став смирно, глядя в землю, и ни слова не говоря. Не хватало Диэ и ещё одной с двумя своими помощничками.

— Повторяем каждый свою часть, — приказала Энейя и отошла в сторонку, наблюдая за остальными.

Демоны были уставшими, но дело своё делали. Эштихаль особенно сильно старалась, периодически забывая, что правой руки у неё нет и тыкая обрубком в черепок, висевший на шее.

Диэ и демонесса с прислугой пришли чуть позже и с разных сторон, обе принялись за работу.

Энейя со всей внимательностью высматривала Аша. Всё ещё озлобленная на него, она всё же надеялась, что демон проявит себя и тогда, возможно, она его простит. Однако же время шло, а Аша всё не было.

Вечер наступил незаметно. Просто серые тучи вдруг потемнели ещё больше. Дождь не умолкал ни на секунду. Под ногами хлюпали лужи, вода пропитывала всё тело. Мокрые жирные волосы липли к лицу, плащ промок насквозь. Если бы не заклинания, она бы уже колотилась от холода, как это делала Эштихаль и Диэ. Некоторые демоны чувствовали себя вполне комфортно в любую погоду, как та же голая демонесса.

Энейя собралась в трактир, командуя отбой и погружаясь в свои тёмные думы. Она медленно шагала мрачными дворами, мимо утробных звуков, криков, лязга посуды, мимо отвратительных запахов, мимо всей этой бесовщины, которая у неё поперёк горла стояла.

Всё же зря она так сорвалась на Аша. Он же действительно ни в чём не виноват. Как бы неприятно не было это признавать, он её, по сути, спас. Без Альфухта может быть они справятся. Энейя сама встанет в круг, будет творить часть, которую положено было творить неудачливому чародею. А вот без Энейи всё развалилось бы совсем целиком и полностью. Магический удар такой силы ослабил бы её, ей бы пришлось отвлекаться на залечивание не самых простых ран, либо терпеть раны и ужасаться самой себе. Нет, такое ей точно не подходило. Зря она выгнала Аша.

В мокром плотном полумраке, лишь немного разбавляемом светом из окон одиноких домов за ней плелось две тёмных тени. Она обернулась и разочаровалась, увидев Трэ и Эштихаль. Трэ тут же упал на колени, Эштихаль просто остановилась. Демон выглядел неважно, ещё больше ссутуленный, хотя ему уже не нужно было на себе таскать все вещи Эштихаль и покойного Альфухта. Эштихаль дрожала и стучала зубами, переминаясь с ноги на ногу. Её обрубок кровоточил.

— Возьмите меня в подчинение, госпожа Темноликая! — крикнул Трэ через улицу.

Энейя нахмурилась, вздохнула и быстрым шагом подошла к нему, подыскивая наиболее действенный способ отвязаться от мелкого уродца.

— Госпожа, — шептал он, — я буду выполнять любые поручения, госпожа. Буду мыть Вам ноги, приносить еду, носить Ваши вещи, — тараторил он. Потом перешёл