Шпионы – если это были шпионы – исчезли. Зато вернулась женщина, за которой увивался Меджах. Она демонстрировала свои прелести все более откровенно. Вейдин не обращали внимания – они были слишком заняты слухами о турецком нашествии.

– Полюбуйся, сейчас наша милая голубка замашет крылышками, – со смехом окликнул брата Меджах и решительными шагами направился к своей красотке. Та заметно встревожилась и заторопилась прочь. Меджах не отставал.

Некоторое время Йосеха занимала надоедливая муха, которая упорно пыталась усесться ему на нос. Одержав славную победу, он наконец задремал.

– Йосех, Йосех, проснись. Смотри, что мы тебе принесли. Йосех вздрогнул, очнулся. Перед ним стоял тот парнишка, Ариф, и робко улыбался. Младший братишка цеплялся за его руку, но, стоило Йосеху открыть глаза, отпустил ее и затопал к ближайшему верблюду.

Девушка Тамиса стояла сзади. Она и в самом деле что-то принесла. Старуха с порога метала на них грозные взгляды. Старшая дочь – сестра девушки и мать мальчиков? – вышла из дома с помойным ведром, вылила его содержимое за решетку канализации посреди улицы и вернулась обратно. На дартар она даже не смотрела.

– Доброе утро, Ариф. – Йосех снова изо всех сил боролся с трудностями кушмарраханского наречия. На девушку он глянул лишь мельком, но хватило и этого – щеки мигом залились краской. Он чувствовал себя еще более скованно из-за присутствия Ногаха – Йосех не сомневался, что брат из-за неплотно сомкнутых ресниц прекрасно все видит. – Как ты поживаешь, Ариф?

– Миш принесла тебе обед. Она все сама приготовила. Папочка сказал, что есть можно. – Мальчонка устроился рядом с Йосехом.

Девушка стояла молча, только краснела. Йосеху хотелось попросить ее о чем-то, но он не знал, о чем именно, и лишь сделал неопределенный жест рукой. Она восприняла это как приглашение, поставила узелок на землю на почтительном расстоянии от Йосеха и присела сама. Но глаз упорно не поднимала.

– Слышал от турках, Йосех? – болтал мальчик. – Ты пойдешь воевать с ними?

– Слышал, Ариф. Не знаю, пойду или нет. Но кое-кто из наших пойдет наверняка.

– Матушка того же мнения, – вмешалась Тамиса. – Поэтому она позволила принести вам поесть. – Итак, теперь он должен посмотреть, что в узелке. – А ты в порядке? Ведь вчера тебе здорово досталось…

– Все хорошо. Отделался синяками.

– Рада за тебя.

Йосех покосился на старуху. Она уселась на обычном месте у двери и принялась штопать чулок, не обращая внимания на пинки прохожих. Улица Чар не желала ради дартар менять свой раз и навсегда установленный распорядок дня. Йосех развязал узелок. Эти блюда были ему незнакомы. Он отщипнул несколько кусочков и нашел, что стряпня – высший класс, пальчики оближешь.

– Ужасно вкусно. Но мне столько не съесть. Не возражаешь, если я поделюсь с братом?

– Нет, конечно.

– Ногах, иди сюда, помоги.

Ногах подошел – и только тут девушка поняла, что перед ней не Меджах, а другой, незнакомый воин.

– Сколько же у тебя братьев?

– т Трое. Меджах с Ногахом, а еще Эмар, он командует подразделениями в Куадайдехе.

Ногах отведал кушанье, с довольным видом кивнул.

– Отлично. Как зовут твою подружку, Йосех?

– Тамиса.

– Ты отлично готовишь, Тамиса. Она вспыхнула.

– Матушка с Лейлой очень помогли мне.

– Ну и что же. Все равно ты была за главную. Ногах ничем не рисковал и потому спокойно и непринужденно поддерживал разговор. Йосех в основном слушал. Ариф тоже – глядя на них большими серьезными глазами, а младший карапуз тем временем лазил по верблюду, по-прежнему проявлявшему чудеса терпения. Один раз он чуть не свалился, Йосех подхватил малыша, поставил на ножки и с изумлением отметил, до чего упитаны кушмарраханские ребятишки.

Маленькие дартарята до сих пор напоминали мешочки с костями. Лишь один шаг отделял их от голодной смерти.

Благодаря Ногаху Тамиса расслабилась и разговорилась. Ариф, наоборот, заскучал. Он разочаровался в своем новом друге и принялся слоняться вокруг, рассматривая животных, оружие и снаряжение.

– Что за женщина приходила к вашей двери прошлой ночью? Сроду не видал такой красавицы, – обратился к Тамисе Ногах.

– Рейха? Красавица? – Тамиса рассмеялась. – Да она же просто старая карга. Ей уж стукнуло тридцать. – Девушка ахнула и прикрыла рот рукой: наверное, ей запрещали так говорить.

– Возможно, мы говорим о разных женщинах. Подумай хорошенько. Та, что я видел, просто постояла несколько минут у вашего порога.

– Это ведь сына Рейхи тогда похитили? – спросил Йосех. Тамиса кивнула.

– Они с моей сестрой дружат всю жизнь. Даже Арифа и Зуки родили в один день. Рейха приходила, потому что у мужа ее большие неприятности.

– Видел я эту Рейху, Ногах, – заверил брат Йосех. – Если она-то и покорила твое сердце нынче ночью, боюсь, с глазами у тебя неладно.

Ногах усмехнулся.

– Не важно, кто это был. Главное, я видел одну из тех женщин, которых довольно раз увидеть – и не забудешь никогда.

– Начинаешь выражаться совсем как наш разлюбезный папаша.

– Что ж. Я его сын и наследник. Ладно, вы тут потолкуйте вдвоем. – Ногах отвязал свою лошадь и посадил ребятишек вейдин ей на спину. Ариф испугался и запросился вниз, Стафа был совершенно счастлив – более счастливого двухлетнего карапуза и представить было невозможно.

– А откуда твой брат знает, что ночью к нам кто-то приходил? – поинтересовалась Тамиса.

Йосех на секунду задумался. Но разве их ночные рейды секрет для жителей улицы Чар?

– Он провел ночь в переулке, чтобы никто не мог выйти из лабиринта или войти в него.

– Вот как…

– Сегодня здесь заночует еще больше дартар. Я точно останусь.

– О! – Миш смутилась, замялась. – Мне пора. Дома дел по горло. А то матушка… Ариф, Стафа, идемте. У нас нет времени. Йосех не понял, что он сказал или сделал не так.

Целое утро Аарон не мог сосредоточиться на работе. Он все делал правильно, но ужасно медленно. Кулло отметил это – без злобы, но с искренней заботой. Но Аарон не в состоянии был оценить его доброту.

Во время перерыва на завтрак к Аарону подсел Билли-козел.

– Думаешь, будет дождь? Похоже, собираются тучи. Аарон недовольно заворчал. Какой, к черту, дождь. Прости облака.

– Городу не помешало бы принять ванну. Аарон заворчал снова.

– Ты когда-нибудь задумывался, чем человек отличается от собаки, Аарон? Собака прибегает, начинает попрошайничать – ты кидаешь ей жалкие объедки, и пес полон благодарности. Человек приходит со своей бедой, ты протягиваешь ему руку помощи – и в четырех случаях из пяти он на тебя же и огрызается. Честное слово, собаки мне нравятся больше.