съесть домашний маффин с лобковыми волосами Рейнджера (такого никогда не бывает, я прикалываюсь над вами), а затем неторопливо поехать на велосипеде к подъёмнику, чтобы расслабиться и полюбоваться потрясающим видом по дороге на занятия.

Каким-то образом я попала в сказку, и я не совсем уверена, что заслуживаю этого.

Слегка всхлипнув, я беру Черча за руку, и он тянет меня за собой вверх по лестнице на второй этаж. Он останавливается прямо за дверью и указывает на кнопочную панель.

— Код — это дата нашей свадьбы, — говорит он, и это заставляет меня улыбнуться. Я начинаю плакать и вести себя странно, но полна решимости продолжать вести себя как мудак, чтобы никто не увидел, насколько это меня взволновало.

Я набираю цифры и открываю дверь в коридор. Там лестница, ведущая как вверх, так и вниз, а также два коридора поменьше по обе стороны.

— Все спальни находятся на втором этаже, — объясняет Черч, указывая на них. — Раз, два, три, — он машет рукой в сторону другого коридора и продолжает считать. — Четыре, пять, шесть.

— Шесть спален, — говорю я, задаваясь вопросом, было ли… это намеренно или нет. — Может, нам стоит выбрать какую-нибудь одну?

— Нам? — спрашивает Черч, и я могу сказать, что он ждёт, когда я что-нибудь скажу. — Кто такие «мы» в этом сценарии?

Мои щёки вспыхивают, но я проталкиваюсь мимо него, быстро осматривая все три комнаты по одну сторону коридора, прежде чем перейти к другим. Здесь есть очень светлая главная спальня с примыкающей ванной комнатой; в ней есть душевая кабина размером, подходящим для оргии, и огромная ванна.

Кроме того, большинство комнат здесь, кажется, обставлены, по крайней мере минимально; кровати есть во всех, кроме этой.

— Это хозяйская, верно? — спрашиваю я, поворачиваясь лицом к Черчу, пока он стоит в дверях. Я слышу, как другие парни поднимаются по лестнице, и думаю, что они, должно быть, сначала заглянули в гаражи. Должно же быть где-то место, где можно припарковать эти одинаковые жёлтые «Ламбо», а?

— Это так.

Черч входит в комнату и останавливается всего в нескольких дюймах передо мной. Он без колебаний протягивает руку, заключает меня в объятия и окутывает своим ароматом сирени и розмарина и целой порцией счастливых воспоминаний.

Встреча с ним. Сражения с ним. Выражение его лица, когда он узнал, что я девушка. Всё это.

— Это может быть твоя комната. Ты можешь решить, кого ты хочешь видеть здесь и когда, — он слегка отстраняется, приподнимая пальцем мой подбородок, чтобы я посмотрела на него. Что бы он ни увидел на моём лице, должно быть, это причинило ему серьёзную эмоциональную боль, потому что он с трудом сглатывает и, вопреки своему обычному характеру, на мгновение кажется неуверенным или, возможно, даже расстроенным. — Не плачь, Шарлотта, — бормочет он, и именно тогда я понимаю, что делаю это: рыдаю в полный голос. Слёзы текут по моим щекам, когда я обнимаю Черча за талию, и он становится абсолютно неподвижным.

Я имею в виду, совершенно застывшим.

Его член — единственная часть его тела, которая не расслабляется и не размягчается через мгновение, а затем он наклоняется, чтобы поцеловать меня. Его поцелуй нежный и уверенный, полный уверенности в нашем совместном будущем. Я чувствую его вкус, даже когда мои пальцы впиваются в его свитер, и он хватает меня гораздо менее по-джентльменски, чем обычно.

— Я плачу не потому, что мне грустно, — слова вылетают из меня со странной икотой, когда я цепляюсь за Черча, а в дверях спальни появляются другие парни. Спенсер и близнецы сражаются друг с другом, чтобы пробраться внутрь, вваливаясь в комнату всей кучей, в то время как Рейнджер спокойно входит следом за ними.

— Что ты с ней сделал, Черч? — спрашивает он, и в его голосе слышатся нотки агрессии.

— Он ничего не сделал, — бормочу я, пытаясь неохотно оторваться от Черча. Он не отпускает меня. Вместо этого его рука крепче обхватывает меня за талию, в то время как другой рукой он прижимает мою щеку к своей груди. Парень повелительно оглядывается через плечо.

— Это будет комната Шарлотты. Относитесь к ней как к комнате Шарлотты и не входите без спроса, — Черч останавливается, чтобы посмотреть на меня сверху-вниз, его голос становится таким мрачным, что я прижимаюсь к нему, а Спенсер ругается себе под нос. — Я прошу всего один день в неделю. Только один.

— Только один? — спрашиваю я, когда Черч снова приподнимает пальцами мой подбородок.

— Я имею в виду, что, по крайней мере, один из них причитается мне, — ухмылка окрашивает его губы, когда он наклоняется и смотрит прямо мне в лицо. Наши рты так чертовски близко. Еще чуть-чуть… — Другие дни необязательны, но я надеюсь, что ты будешь звать меня чаще.

— Причитается тебе? — спрашивает Спенсер, когда Мика подходит и встаёт справа от меня, а Тобиас оказывается очарован видом из переднего окна. — Какой придурок.

— А как насчёт других комнат? — Мика рискует, в голосе сквозит подозрение. Черч бросает на него взгляд, и Мика театрально кашляет, делая вид, что прочищает горло. — Я имею в виду, какая-нибудь из остальных занята? Или мы можем выбрать сами?

— Ты же знаешь, что тебе не разрешается жить за пределами кампуса на первом курсе, — отчитывает Черч, но это явно задумано как шутка.

— Оставьте комнаты на этой стороне для меня и Черча, — рявкает Рейнджер, когда Мика проскальзывает мимо него, Спенсер и Тобиас снова борются за то, чтобы выйти за дверь одновременно. В конце концов они вместе протискиваются наружу, и через несколько секунд в противоположном конце коридора начинается спор.

— Что? Ты босс, и он твоя правая рука, так что выбираете первыми? — фыркнув, спрашиваю я, наконец-то ухитрившись улизнуть от Черча, чтобы пару секунд ясно мыслить. Слишком много всего происходит вокруг, чтобы я могла мыслить логически; я ослеплена этим.

Полностью помешана на членах. Даже врать не буду.

— На самом деле дело не в первом выборе. Мы просто хотим облегчить доступ к нашей женщине, — Рейнджер уходит исследовать ванную, а мои щёки загораются, как бенгальские огни, потрескивая и мерцая, и, к счастью, перегорают слишком быстро, чтобы было по-настоящему смешно.

— Есть ещё кое-что, что я хочу тебе сказать, — начинает Черч, но тут возвращаются другие парни. Мика выглядит самодовольным; Спенсер слегка самодовольным. Тобиас раздражён.

— Почему мне досталась самая дерьмовая комната из всех? Она маленькая, и в ней две односпальные кровати.

— Моя мама подумала, что вы с Микой, возможно, захотите жить в одной комнате, — Черч поворачивается, чтобы посмотреть на Тобиаса, и тот в