Ночевать Гагарин и Титов отправились в домик на «площадке номер два», в котором еще год назад останавливался погибший маршал Митрофан Неделин. Вместе с сопровождавшим их Каманиным перекусили «космической» пищей из туб. Затем врачи укрепили на телах космонавтов датчики для записи физиологических функций организма перед полетом. Процедура продолжалась полтора часа, все это время космонавты слушали русские народные песни, записанные на магнитофон, – Юрий Алексеевич очень любил их. Рядом сидел Каманин, и Гагарин признался ему: «Завтра лететь, а я до сих пор не верю, что полечу, и сам удивляюсь своему спокойствию». На вопрос Каманина «Когда ты узнал, что полетишь первым?» он ответил: «Я все время считал мои и Германа шансы на полет равными, и только после того, как вы объявили нам свое решение, я поверил в выпавшее на мою долю счастье…»

Позднее в домик зашел Сергей Королёв с пожеланием спокойной ночи. В 20:00 по московскому времени космонавты стали укладываться. Николай Петрович Каманин сделал запись в дневнике:

В ночь с 11 на 12 апреля Юрий Гагарин и Герман Титов были, пожалуй, единственными людьми на полигоне, кому удалось выспаться. Всю ночь на площадках Тюра-Тама кипела работа. В подготовке первого пилотируемого запуска участвовало большое количество людей. Только список боевого расчета содержит 678 фамилий. Сколько всего военных и гражданских специалистов было занято в предстартовых процедурах, не установлено до сих пор.

В 3:30 по московскому времени космонавтов разбудил Евгений Анатольевич Карпов. После физзарядки, умывания и завтрака из «космических» туб (мясное пюре, черносмородиновый джем, кофе с молоком) космонавтов повезли на автомобиле в монтажно-испытательный корпус. Там был проведен еще один предполетный медицинский осмотр и проверены датчики. Убедившись, что все нормально, специалисты приступили к одеванию космонавтов, причем первым одевали Германа Титова: сначала тонкое шерстяное белье, потом – оболочки скафандра. Перчатки пока отложили – их следовало пристегнуть уже в кабине корабля. Когда процедура подошла к завершению, вдруг заметили, что нигде на демаскирующей оболочке нет указаний гражданства космонавта. А вдруг люди, которые сбегутся на место приземления, примут его за инопланетянина или, хуже того, за американского шпиона? В памяти советских граждан был еще свеж образ Френсиса Пауэрса, пилотировавшего высотный самолет-разведчик «U-2» и сбитого 1 мая 1960 года неподалеку от Свердловска. Тогда специалист по скафандрам Виктор Тигранович Давидьянц принес банку с красной краской и прямо на гермошлеме Гагарина вывел кисточкой четыре буквы «СССР».

Полностью облаченные Юрий Гагарин и Герман Титов сели в бело-голубой автобус «ЛАЗ-695Б». Их сопровождали врачи, Николай Петрович Каманин и члены отряда космонавтов: Валерий Быковский, Григорий Нелюбов, Андриян Николаев, Павел Попович. По дороге Гагарин попросил остановиться, вышел на «бетонку», расстегнул скафандр и помочился на заднее колесо автобуса. Так он заложил еще одну традицию космонавтов, позаимствовав ее у авиаторов Великой Отечественной войны, которые справляли малую нужду перед посадкой в самолет. Почему-то это простое действо вызывает нездоровый интерес и смешки у публики, хотя ничего особенного в нем нет – любой здоровый человек справляет нужду несколько раз в день, а пилоту в принципе необходимо «облегчиться» перед дальним тяжелым вылетом.

В 6:50 космонавты и сопровождающие прибыли на старт. Там их уже поджидала целая делегация во главе с председателем Госкомиссии Константином Николаевичем Рудневым, главным конструктором Сергеем Павловичем Королёвым и маршалом Кириллом Семёновичем Москаленко. Гагарин, ступая чуть неуклюже, направился к Королёву, поднял руку к гермошлему, бодро отрапортовал: «Товарищ главный конструктор, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом в мире космическом корабле-спутнике готов!» Тут же осекся, смутился, сообразив, что доложить он должен был председателю Госкомиссии. Извинился. В ответ Руднев обнял космонавта. Потом то же самое проделали Королёв, маршал Москаленко, генерал Каманин. Вслед за ними с Юрием попрощались космонавты.

Спустившийся с фермы обслуживания Олег Генрихович Ивановский, поддерживая космонавта под локоть, повел по лестнице к площадке лифта. Там Гагарин на минуту задержался, повернулся к провожающим и поднял руки, прощаясь. На верхней площадке встречал кинооператор Владимир Андреевич Суворов, стремившийся заснять подробности посадки в корабль на портативную кинокамеру «Корвус». Подошли к открытому люку. Гагарин по-хозяйски осмотрелся, заглянул внутрь. Затем сопровождающие помогли ему забраться в кресло. В 7:10 космонавт вышел над связь под позывным «Кедр». В соответствии с программой он подключил скафандр к системе вентиляции и проверил его, протестировал средства связи, работу бортового магнитофона и широковещательного радиоприемника, оценил работоспособность приборной доски и пульта управления, убедился в правильном исходном положении тумблеров.

В 7:3 °Cергей Королёв принял доклад Гагарина о готовности. Ивановский показал Гагарину, где и какие заложены продукты, – их разговор оказался записан и вошел в стенограмму исторического полета наряду с официальным радиообменом. В 7:45 группа Ивановского закрыла люк над головой Гагарина. Однако по телеметрии не было зафиксировано срабатывание концевого переключателя КП-3, который прижимался крышкой люка и после ее отстрела замыкал цепь катапультирования кресла. Оставить его в таком положении было нельзя. В 7:58 по решению главного конструктора Олег Ивановский и слесари-монтажники открыли люк. Ивановский немного сдвинул контакт вдоль паза, после чего люк снова был закрыт. К всеобщему облегчению контакт КП-3 появился.

В 8:25 была проверена герметичность кабины. По 15-минутной готовности Гагарин надел перчатки скафандра, по 10-минутной закрыл гермошлем.

В 9:07 ракета-носитель оторвалась от стартового комплекса, медленно поднимаясь в небо. И тут Юрий Гагарин, вспомнив о том, как учил его заслуженный летчик-испытатель Марк Галлай, воскликнул: «Поехали!»

Олег Ивановский позднее вспоминал: