осознал, что она приближается — почти незаметно, даже как-то текуще, и, не побоюсь этого слова, маняще. Она была вся такая миленькая, беззащитная, отчего-то вдруг молоденькая…

Болотный инстинкт и память о ночи с Рэд — шепнули — да это вообще не баба! Берегись! Лучше ее убить.

Видимо, инстинкт подвальной красавицы был не тупее моего. Все поняв, она гавкнула:

— На пол, дурни! Сейчас шмондец будет.

Она не отрывала взгляда от меня, но те, к кому она обращалась, осознали и прониклись

— я услышал шум поспешно плюхающихся на пол клерков…

Проклятая тетка оказалась еще ближе ко мне, я попятился, но взял себя в руки и твердо заявил:

— Не будет шмондеца, милая леди. Я не могу стрелять в даму.

После этих слов я кинул револьвер на пол между нами, полагая, что она немедля его подхватит. Уж это-то изящная ведьма точно знала, что за штуковина у меня в руках. Красавица действительно покусилась на «веблей», но не рукой, а ногой — желая отшвырнуть его подальше от меня. Этот маневр ей удался — оружие с дребезжанием укатилось под стойку…

…Больше она ничего не успела, поскольку древко моего верного багра крепко приложило ее по затылку. В последний момент ведьма почти уклонилась, но в работе с киями различного назначения у меня имелся немалый опыт — раздался глухой стук и тетка рухнула на пол…

…Вот тут я ошалел. Несомненно, я чуял, что передо мной магический обман и что все ведьмы безобразны. Но то, что шлепнулось на пол… Длинные немыслимо худые ноги в ужасающих тапочках-подметках из плотного зеленоватого материала, зацепленные за большие пальцы четерехпалых ступней. Выше короткие кальсончики с лампасами и множеством карманов. Еще выше красная безрукавка с изображением усатого мужественного мужчины. Лицо ведьмы… Нет, это было не лицо! Нечто оливковозеленоватое, безносое, леденяще злобное… Единственное, что было нормально в этом существе, это выпавший из руки нож — большой, явно видавший виды и даже на взгляд отлично заточенный.

Я понял, что панически пячусь и крещусь. Мне в зад ударил стол, звякнули мешочки серебра…

Салютом бабахнул выстрел двустволки — у ошалевшего Дока дрогнул палец и проклятый патрон счел своим долгом не подвести и сработать в столь нестандартной ситуации. Впрочем, заряд крупной дроби лишь попортил идеально выбеленный потолок, не повредив никому живому…

Нужно признать, большинство присутствующих сочло грохот выстрела эхом падения ужасающего существа.

— Дарки! — взвыл кто-то из клерков.

Мгновенно помещение забурлило: все ползли, скакали и бежали к дверям. Док что-то заорал, но его с двустволкой отпихнули к стене. Я нашарил края бархатного плаща, свернул увесистый узел:

— Сэр, забирайте!

— Что это⁈ — пробормотал Док, хватаясь за узел с добычей, но не отрывая полного сметения взгляда от лежащего голенастого чудовища. — Lissotriton Homo vulgaris[12]?

— Не знаю, — пробормотал я, понимая, что нужно прийти в себя, хватать, что можно и бежать. — Док, здесь еще полно серебра.

— Черт с ним! — доктор отступал к дверям, заслоняясь добычей.

Нет, так не пойдет. С какой стати мне пугаться дарков, пусть даже таких странных, если я и сам наполовину дарк? В конце концов, я даже более симпатичный дарк…

Эти мысли, пусть путающиеся, но все же утешительные, заставили меня преодолеть замешательство. Я выгреб из стойки кучку мешочков, поискал во что их уложить и увидел ящички этого… Этого Зеленого Ведьминского Оборотня!

— Не подходи. Оно притворяется! — в ужасе зашипел Док.

— Сэр, я бью надежно, — заверил я, хватая ящичек чудовища и отскакивая. Крюк багра легко сшиб маленький замочек: внутри оказались какие-то бумаги и иная мелочь, я принялся швырять на эту ерунду мешочки с деньгами.

— Быстрее, Энди, быстрее! — в панике подвизгивал Док.

Да, следовало торопиться. Снаружи доносился шум, похоже, выскочившие клерки взбудоражили всю улицу. Ну, там один голый толстяк чего стоит…

Запихивая за пазуху мешочки с «коронами», я побежал к распахнутым дверям. Солнце ударило в глаза, ослепило, по ступенькам я прыгал наугад, едва не выронив норовящий распахнуться ящик с добычей.

— Дарки! Мертвые дарки идут! — вопили на улице.

Док догадался ухватить меня за шиворот и направить к фургону. Ящик у меня забрали, я ощупью заполз к помпе…

— Да что там стряслось? — со страхом спрашивал Магнус.

— Даже не знаю. Их подвалы водорослевый оборотень сторожил, — выдал безумную версию Док и опомнился: — Или это MumiaSalamandridae Lapis Philosophorum[13]? К дьяволу вопросы! Гони, старина! Прочь отсюда!

…У меня раскалывалась ослепленная голова, я подпрыгивал на связанных охранниках, фургон несся по мостовой, несколько раз мы что-то крепко зацепили, хотя за вожжи взялся относительно опытный Док. Но, судя по всему, на улице и без нас было весело. Глор оказался крайне отзывчивым городом: о дарках орали в дверях лавок, внутри домов, во дворах и, кажется, даже с крыш…

…Мы бросили фургон в каком-то переулке, Док пихнул в бок охранника и напомнил, чтобы не забыли освободить служащих «Нельсона», скучающих в садике у Драккарной. Страж банка ответил негодующим мычанием и мы, облегчив совесть, поспешили прочь. Направляться прямиком в порт было крайне неблагоразумно. У меня болела голова, и я почти ничего не видел, даже замотав голову повязкой. Зато я кое-что знал в городе и мы, чуть поплутав, выбрались к старой стене. Убежище в башне оставалось вакантным, попадав на старые камни, мы перевели дух.

— Как хотите, но грабить банки я больше не буду, — заявил Док. — Крайне непростое ремесло. Я бы сказал, непредсказуемое!

— Верно! — согласился шкипер. — Я на фургоне страху натерпелся. Связанные ерзают, у вас там непойми что. Потом голый как выскочит! Тут такие дурные мысли заворочались…

— Да, партия пошла не по правилам, — подтвердил я, ощупывая приятно тяжелые мешочки за пазухой…

— Кошмарный сон какой-то. Неужели, действительно настоящий оборотень? Это противоречит фундаментальным основам биологии, зоологии, теологии. И практической патологоанатомии тоже противоречит, — Док со вздохом достал флакон со снадобьем.

Он поставил мне компрессы, обсуждая перипетии нашего беспримерного ограбления и гадая, что за загадочная тварь едва не сорвала нам дельце. Судя по всему, служащие «Глорского Океанско-Коммерческого» не имели отношения к появлению этакого сторожевого ужаса. Что ж, хорошо, что все остались живы. Имелась у меня уверенность, что хищного дарка я не убил — таких вертких особ древком багра не прошибешь. Что и к лучшему — возможно, теперь мне имеет