Мы с Крапивой спустились в холл особняка. Скользнув в Ясность, я вытащил друзей и расставил их вокруг Стафы. Как он сказал, хватит цирка, — я узнал все, что хотел.

Вернув свой настоящий облик, я вышел из убыстрения. Советник застыл на лестнице, окруженный «пробужденными». Избавившись от дебафа, парни быстро осознали, что происходит.

— Кончаем гада, Скиф? — Бомбовоз вытащил меч.

Рион Стафа буравил меня взглядом, не обращая внимания на парней. Он их будто не видел или не считал серьезными противниками.

— Я не Рагнар, Крапива, и твой талант подчинения не сработал.

— Скиф? — мертвые глаза оживились, на лице советника появилась улыбка. — А это уже намного интереснее! Враг Преисподней, надо же! За твою голову князь одарит меня влиянием на весь Дисгардиум, а после смерти назначит офицером!

— Призываю темных братьев! — вскричал первый советник Туафа.

Стафа резко развернулся, его глаза полыхнули дьявольским огнем, благородные черты исказились. Оскалившись, он двумя пальцами нарисовал в воздухе пятиконечную звезду, вспыхнувшую алым светом. В это же время кожа Стафы потемнела и будто бы поплыла, рот искривился, показались клыки, ноздри начали выворачиваться.

Можно было сразу врубить Ясность и покончить с Крапивой, но я решил разобраться, что тут происходит. Огненная пентаграмма уперлась концами лучей в пол и потолок, а сам Крапива раздался в плечах, увеличился так, что едва умещался в комнате, за его спиной появились багряные кожистые крылья, выросла вторая пара многосуставчатых конечностей с пиками на концах…

Последнее, что я увидел перед тем, как врубил Ясность — полуорка, лезущего из пентаграммы, и системку над головой первого советника:

Кхра’Пивион, необращенный демон 1305-го уровня

Вот так сюрприз! Вот и медальон «Свирепость демоноборца» пригодился!

Я чуял, что Стафа непрост, но чтоб настолько… Размышлять о том, что значит «необращенный демон» я мог долго, но хотелось просто поскорее с ним покончить и попасть в Преисподнюю.

Остроконечная рука-пика метнулась ко мне, причем двигалась она так быстро, что движение было заметно даже в Ясности. Он атаковал первым, и я подался вперед, буквально насаживаясь на костяное копье. Урон был незначительным, зато заработали Гнев Нергала и Правосудие Спящих.

Скользнув с линии атаки, я решил опробовать новый прием, выученный у Оямы, и стал воплощением Стремительности урагана. Первый же удар Комбо должен был размазать демона 1305-го уровня, но я получил такую обратку, что кувыркнулся, впечатался в стену, и перед глазами заплясали разноцветные круги. Как? У меня слетело 2 % жизни, но еще хуже, что выбило из Ясности. Чертов демон владеет чем-то вроде моего Отражения?

— Неожиданно? — загрохотал Кхра’Пивион.

Он сейчас словно состоял из красной текучей магмы, которая застыла и поблекла. Ага, значит это защита, которая активируется только в момент получения урона…

— Стоп! — заорал я, видя как на демона опускаются клинки Гироса, Бомбовоза и Утеса.

Хотел предупредить, чтобы парни не били Стафу, но не успел, они атаковали одновременно: Краулер пустил Морозное дыхание, Бомбовоз врезался Погибелью, Утес обрушился с другой стороны, а Гирос начал шинковать демона кинжалами — в стороны полетели огненные брызги.

Бома, Гироса и Утеса долбануло обраткой, урон засчитался мне, однако титана почему-то застанило. Краулер продолжил пулять ледяными копьями, нанося крохи урона и пытаясь заморозить демона, но из-за разницы в уровнях не получилось. Стафа посчитал его самым опасным и плюнул магмой. Краулер завопил от боли, хотя весь урон я забрал на себя.

Тем временем из пентаграммы полезло призванное Темное братство, ближний круг Крапивы. Первым вылез полуорк, за ним минотавр и темный эльф, и все трое одновременно бросились на меня, а когда показался оскалившийся хоббит, я снова ушел в Ясность, уворачиваясь от атак.

Мир снова замер, бить Стафу мне было нельзя, а вот призванных помощников — вполне себе можно. Четыре удара сократили Темное братство на четыре разумных.

Из портала проявилась чья-то нога. Врезав по ней мимоходом, я приблизился к демону и активировал еще один новый прием. Раз Стафу не берет физический урон…

Выброс духа! Я увидел, как все каналы духа во мне разом пересохли, потеряли цвет, отдав все разгоревшемуся в груди шарику. Он не вырос, напротив, сжался, как пружина, и выплеснулся передо мной.

Незримая смертоносная волна пронеслась сквозь демона и, казалось, не причинила ему ущерба. И тогда я вышел из Ясности.

Замедленная реальность лопнула, будто шарик. Необращенный демон вмиг потерял очки жизни и осыпался исчезающей пылью, под которой обнаружился еще живой Рион Стафа. Портал закрылся, рассекая вламывающегося огра на две части. Из половинки рухнувшего тела вывалились кишки.

Советник рванулся к окну, но не успел удрать — я догнал Полетом, скопировал его облик, ударил, и он сложился. Теперь уже навсегда.

Разблокировано эпическое достижение «Первое убийство: Крапива, лидер Темного братства»!

Вы первым в мире раскрыли сущность Риона Стафы, первого советника города Туафа, оказавшегося Крапивой, лидером Темного братства! Вы одолели его, таинственного лидера преступной организации, протянувшей щупальца по всей Латтерии!

Крапива, лидер Темного братства, погиб, но перед смертью непредумышленно передал вам толику своей силы.

Награда: перк «Подчинение грешных» (разумные, чьим душам после смерти уготовано место в Преисподней, будут безропотно выполнять ваши приказы).

Штраф: перк «Вендетта» (все члены Темного братства будут стремиться вас уничтожить!)

Из-под ног падающего Стафы выстрелили тончайшие черные лучики — паркет будто бы расплавился, покрылся дырами, откуда вырывался зловещий багряный свет. Тело утратило материальность и превратилось в духа — прозрачно-золотистого с черными прожилками.

Дух завертел головой, разинул рот в беззвучном крике, когда черные лучики сплелись с черными прожилками, закрепились и потянули душу вниз. Врешь, не уйдешь!

Призрачные вытянутые руки духа уже впитались в Косы Жнеца. Ругнувшись, я попытался уйти Полетом, но даже несмотря на грузоподъемность, увеличившуюся в тысячи раз, сдвинулся лишь на пару сантиметров.

Душу Стафы тянуло в разные стороны, и будь она материальной, уже давно разорвалась бы. Мои руки выворачивало из суставов, рвались связки и… душа. Косы Жнеца, казалось, впились в нее крючьями, пустили корни, пытаясь поглотить дух покойника. Но я не сдавался, скрежетал зубами и обливался потом, наблюдая, как по капельке душа Стафы впитывается в Косы.