— Ненадолго, — предупредила дежурная, указывая на палату под номером «восемнадцать». — Пять минут, не больше. Я предупрежу девчонок.

— Конечно, — заверила ее и нырнула в палату.

Здесь стояла только одна койка. Кир лежал, закрыв глаза. Бледный как мел. Исхудавший. Но живой. И будет жить, потому что Эд обещал. Я присела на стул возле койки. Скользнула взглядом по трубкам, тянувшимся к телу Кира, показателям приборов. Погладила по плечу.

Он открыл глаза. И вдруг улыбнулся — устало, одними уголками губ.

— Алька, это ты, — прошептал едва слышно. — Тяжело, Аль. Так тяжело.

— Я знаю, — прикоснулась к коротко остриженным волосам. — Ничего, Кирюш. Пройдет. Скоро поправишься, бегать будешь. Врачи говорят, быстро идешь на поправку.

— А Эд? Год же еще не прошел.

— Эд вернулся в свой мир, — отвела взгляд. — Но я его найду. Обязательно. Ты отдыхай, Кир.

— Ты еще придешь? — вцепился в мою руку парень.

— Конечно. Каждый день буду приходить. Спрошу завтра у врача, что тебе можно. Куплю что-нибудь вкусненькое. А то ты долго на одних уколах не протянешь. Прорвемся.

Кир едва заметно кивнул и закрыл глаза. Устал. Я поднялась и тихо вышла. На сердце стало легче. Кир со мной. Уже не так страшно. Вдвоем мы точно справимся. Скорее бы он выздоровел!

Если бы не позднее время, поехала бы в «Кассиопею» сразу из больницы. Но кто там будет сейчас? Надо вернуться домой. И в то же время — не хотелось. В «Комету»? Как там все без Эда? Надо проследить до его возвращения.

То, что Эонард вернется, я даже мысленно не ставила под сомнение. Села на автобус и поехала к клубу. Скользнула в знакомый проулок. Темнота и пустота не пугали. Не так, как пустота внутри меня. Постучала в двери. Так хотелось бы увидеть Яна!

Незнакомый мужчина в ярко-красной рубашке появился на пороге.

— Добрый вечер. Александрина, как я понимаю?

Удивилась, откуда он меня знает.

— Да…

— У меня распоряжение насчет вас. Проходите. Меня, кстати, Игнат зовут.

Игнат. Какое редкое имя. Я прошла за новым управляющим. Почему-то не возникло сомнений в его должности, раз уж он заменил Яна. Игнат провел меня в знакомый коридор, но не к Эду, а в другой кабинет, где я ни разу не была. Самый простой. Стол, офисные стулья, компьютер, даже кондиционер. Ничего внеземного.

Присела на стул, а Игнат занял место за столом.

— Хозяин нанял меня недавно, — заговорил он, нажимая невидимый потайной рычаг и открывая ящик стола. — Говорил, если исчезнет, я должен встретиться с вами и передать бумаги. Вот. — Передо мной опустилась объемная папка. — Здесь — завещание Яна, на которого все было записано, свидетельство о его смерти и документы на банковские счета. Наши юристы ускорят процедуру вступления в наследство. Счета уже на ваше имя.

Я слушала — и не понимала. Что происходит? Какие счета? Или Эд знал, что так будет? Вряд ли. Скорее всего, продумывал такой вариант после нападения Лессандра. Был уверен, что брат не отступит. И Лесс не отступил. Просто отправил Эда в их мир моими руками. Но зачем мне все это наследство? Я не умею управлять компаниями, клубами и что там еще у Эда было… Продать? Не смогу. Рука не поднимется — это не мое. И я виновата, что Эда тут нет.

— Аля? — Игнат заметил мой отсутствующий взгляд. — Вы не переживайте, я пока займусь клубом, в фирмах тоже работают профессионалы. Вам нужно только вступить в наследство. Постепенно втянетесь, уверяю. Есть еще счет на лечение некоего Кирилла Игнатова. Знаете такого?

— Конечно!

И тут Эд позаботился. Понимал ведь, что Кирилла обобрали до нитки, пока он пытался отомстить убийце родителей. Эд… Как же мне его не хватало! Я чуть не расплакалась, но здесь и сейчас надо быть сильной.

— Я вступлю в наследство, — ответила Игнату. — Когда нужно встретиться с юристами?

— Давайте завтра с утра. Сможете?

— Смогу, — кивнула я, раздумывая, как совместить юристов и «Кассиопею». — Только давайте лучше в полдень.

— Хорошо, как скажете. Бумаги оставите здесь?

— Пока да. — Не было ни сил, ни желания вникать в документы. — Завтра в двенадцать буду в клубе. До встречи.

— До свидания.

Игнат проводил меня до двери. Мороз усилился. Я подышала на замерзшие руки.

— Давайте отвезем вас домой, — предложил управляющий.

— Не стоит, — качнула головой, но он подозвал какого-то парнишку и приказал отвезти меня, куда захочу. Это было кстати, потому что я с ног падала от усталости. Чуть не уснула прямо в авто. Дома наскоро отзвонилась маме, узнала, как у нее дела, и бухнулась на диван, даже не раздеваясь.

Мне снился сон. Такой реальный, хоть и понимала, что сплю. Эд стоял напротив меня. Не такой, каким я его знала. В лице появилось нечто внеземное. Словно разом исчезли эмоции, и осталась только холодная маска. Щеку украшала знакомая татуировка. Он смотрел на меня — и словно не видел.

— Эд! — кинулась к нему — и натолкнулась на преграду. Судя на ощупь — стекло. Попыталась разбить — не получилось. — Эонард!

Не докричаться. Эд поднялся и обернулся к двери. Это комната? Да, за его спиной виднелась комната. Очень необычная. Высокие стены, потолок, словно в старых замках. Много холодного света из узких высоких окон. К нему кто-то пришел. Мужчина. По земным меркам — лет пятидесяти-шестидесяти. Но там не Земля.

Мужчина что-то говорил. Я не слышала слов, но догадывалась, что передо мной — отец Эда. Они не были сильно похожи внешне. Только взгляд — холодный, стальной. Мужчина злился. Я видела это по сведенным бровям, гневному изгибу губ. А Эд улыбался — гордо, с вызовом. Он ведь не должен был возвращаться домой. Не имел права. Наверное, ему там непросто…

Мужчина вышел, от досады хлопнув дверью, а Эд вернулся к преграде между нами. Он устал. Я видела отражение усталости в его взгляде, движениях. Прислонился лбом к стеклу. Что это может быть? Зеркало?

— Аля, что же ты наделала?

Я не услышала его голос. Скорее, прочитала по губам. По щекам градом покатились слезы. Кричала в ответ, но не докричаться… А потом — проснулась.

Подушка была мокрой от слез. Тело ныло из-за неудобного положения. А внутри окрепла уверенность — ему там плохо. Я должна найти способ вернуть Эда. Как угодно. Любой ценой.

Всего восемь, а я уже стояла на Краснофлотской. Впервые за долгое время надела наручные часы — почему-то казалось, что так я ближе к Эду. Их мерное тиканье успокаивало. Вдохнула, выдохнула — и дернула дверь нужного дома. Заперто. Может, рано еще, не открылись?

Разглядела дверь — вывеска маленькая, куцая. Часов работы нет. Просто «Кассиопея». Подергала — нет, не открывается.