— Если вы ждете от них, чтобы они были верными и нетребовательными, чтобы всегда были готовы помочь, были рядом с вами и не требовали ничего взамен, наверное, это просто невозможно. Нельзя требовать от людей слишком многого, иначе вас постигнет разочарование. Временами в детстве и юности я чувствовала себя одинокой. Надеюсь, с годами это ощущение пройдет. С возрастом многое воспринимается легче и проще. Многие глупости отпадают.

Во время развода с Жюно в числе ее друзей оказался сын Ингрид Бергман Робертино Росселини. После всех мучений, связанных с громким разводом, она нашла в нем поддержку и сочувствие. Когда у Робертино умерла мать, Каролина морально поддержала старого друга. А когда через пару лет погибла Грейс, Робертино оказался рядом с ней и в свою очередь поддержал ее. Друзья говорили, что дело идет к свадьбе, но прошло еще несколько лет, и их роман увял. А в 1983 году Каролина встретила другого человека.

Высокий светловолосый немногословный итальянец из окрестностей Милана, Стефано Казираги был на три с половиной года моложе Каролины. Шутя, она говорила, что из него получится идеальный муж, потому что у него есть финансовый интерес в итальянской обувной фабрике, а она, как известно, просто помешана на хорошей обуви.

Узнав об этом, Стефано заказал специальные ярлычки, которые она могла вставить в свои туфли. На ярлычках было написано, что эта пара изготовлена специально для нее.

Они жили вместе и, когда Каролина забеременела, поженились.

Сын богатого итальянского промышленника, Стефано поселился в Монако, где расширил свой бизнес, включив в него недвижимость и кораблестроение.

Их первый сын, Андреа, родился в 1984 году, дочь Шарлотта — в 1986 году, второй сын, Пьер, — в 1987-м.

Они жили впятером, главным образом в доме Каролины неподалеку от дворца, а остальное время — в Рок-Ажель и в Париже. Наездами бывали в Италии.

Дома Каролина и Стефано говорили по-итальянски, а с детьми она неизменно общалась по-французски.

Постоянно видя ее рядом с мужем и детьми, никто не сомневался в том, что у них счастливый брак, что ей очень нравится быть матерью и женой. Иногда они со Стефано мечтали о том, что было бы неплохо иметь шестерых детей.

К ней пришла зрелость, которая чувствуется в ее словах о себе и своей роли:

— Я бы не стала слишком переживать, если бы мне вдруг сказали, что я никакая не принцесса Монакская. Я предпочитаю сидеть дома с мужем и детьми. Внимание папарацци мне не нужно. Я всего лишь сестра будущего князя, и для меня на первом месте — мои дети. Мое расписание строится вокруг них.

Увы, ее счастье было недолгим.

3 октября 1990 года Стефано погиб во время соревнований моторных лодок, проводившихся близ берега Монте-Карло.

Он увлекся морскими гонками за несколько лет до этого и добился хороших результатов. В 1989 году он стал победителем чемпионата мира в Атлантик-Сити. Теперь на катамаране Pinot de Pinot, развивавшем скорость до 200 километров в час, Стефано вместе с Патрисом Инноченти решил подтвердить звание чемпиона.

После получасовой гонки на большой жаре, разогнавшись до скорости 150 километров в час, катер перевернулся. Инноченти повезло, его отбросило в сторону, а Стефано оказался под катером, и его затянуло под воду. Команда спасателей не успела прийти ему на помощь.

Каролина в это время была в Париже. Трагическую весть по телефону ей сообщил отец.

Через несколько часов вместе со своей лучшей подругой и соседкой манекенщицей Инесс де ла Фрессанж в Монако вернулась молодая вдова в трауре. Теперь ей предстояла новая роль одинокой матери троих детей.

На Рождество кто-то спросил шестилетнего Андреа о том, какой подарок он хотел бы получить, и мальчик ответил:

— Хочу, чтобы вернулся папа.

Смерть Стефано, как и трагическая гибель Грейс, которая не любила водить машину и редко садилась за руль, исполнена печальной иронии. Зная, что Каролина всегда волнуется, поскольку любые гонки сопряжены с риском для жизни, Стефано заявил, что участвует в них последний раз. Он собирался оставить соревнования и заняться более безопасным делом — строительством катеров и яхт.

Он не должен был участвовать в гонках в ту роковую среду. За два дня до этого стояла ужасная жара, и он остановил свою лодку, чтобы помочь попавшему в беду сопернику. Тем самым он нарушил правила, и его дисквалифицировали.

Но Стефано был организатором гонок, благодаря ему они проводились в Монако, и, в конце концов, имел звание чемпиона. Поэтому оргкомитет изменил правила и разрешил ему участвовать в соревновании.

В свои 30 лет Стефано был мягким, обходительным человеком, считавшим звездой не себя, а жену. Он всегда сопровождал ее на официальных мероприятиях и никогда не пытался отвлечь на себя внимание окружающих. Они заботились друг о друге. Он обожал детей, которые тоже очень любили его и буквально висли на нем. Стефано играл с ними и всячески помогал жене создать большую, дружную семью, о которой она так мечтала.

В погоне за скандальными происшествиями европейская пресса выяснила, что Стефано уклонился от обязательной службы в армии. Но даже эта история, как и старая басня о том, что к смерти Стефано причастна мафия, не могли опорочить Каролину, ее детей, Ренье, Альбера и Стефанию, которые с достоинством переживали эту трагедию. На самом деле Стефано получил освобождение от армии по медицинским показаниям, а сюжет с мафией — просто нелепая выдумка.

Как будущий единовластный монарх или, точнее говоря, вице-президент совета директоров корпорации «Гримальди», Альбер следил за собой и каждое утро ходил в спортзал или в бассейн. Он был в хорошей физической форме, прекрасно играл в теннис и получил черный пояс дзюдо. Из спортзала он отправлялся к себе в офис, где занимался делами организаций, которым покровительствовал.

Он бывал на заседаниях правительственного кабинета и продолжал заниматься проблемами международного спорта. Если позволял рабочий график, Альбер всегда старался встретиться с отцом в обеденный перерыв, чтобы поговорить с ним наедине.

После обеда его ждали новые дела и деловые встречи.

Как вице-председатель семейного бизнеса, Альбер относился к своим обязанностям серьезно, ибо знал, какую ношу будет вынужден взвалить на себя, став князем Монако.

— Это был длительный процесс, растянувшийся на многие годы. Свои будущие обязанности я начал понимать уже в возрасте 5–6 лет. Иногда меня это пугало, и чем старше я становился, тем больше понимал, какое бремя ответственности будет лежать на мне и какие проблемы придется решать. С некоторыми из них я уже столкнулся и сейчас в меру моих сил стараюсь помочь отцу. Это нелегко, и вряд ли из меня вышел хороший помощник. Хотя, наверное, у меня есть все для того, чтобы им стать. Могу ли я работать так же хорошо, как он, — в этом я пока не уверен.

После этих слов Альбер поспешил добавить: он отлично понимает, что его ждет. Но как подготовить себя к той огромной ноше, какую ему рано или поздно придется взвалить на свои плечи?