как тяжело приходится некоторым родителям, чьи дочери и сыновья занимаются спортом. Пусть и у детей в регионах будут возможности. – Игорь провел рукой по еще влажным волосам и коротко выдохнул. – Дед был главой крупной фармацевтической компании и после смерти оставил наследство. Моя квартира – его подарок на восемнадцатилетие. Он умер за три месяца до Олимпиады в Ванкувере. Так нельзя говорить, но… иногда я даже рад, что он не увидел позор внука, – грустно усмехнулся Крылов.

Рината слушала его, впитывая каждое слово. А ведь за долгое время они ни разу не затрагивали темы, связанные с их прошлым и будущим. Вроде бы обычный разговор, но до сегодняшнего момента они обсуждали все, кроме того, что действительно идет от сердца. Поначалу Рина считала партнера самовлюбленным богатеньким фигуристом, которому все в жизни давалось легко, и только позже, наверное, летом, поняла – он гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Его мысли и желания, целеустремленность, доброта и терпение по отношению к ней – все это характеризовало Игоря Крылова как человека, который достоин того, чтобы бороться за него.

И бороться вместе с ним, бок о бок. Он сильный. Причем посильнее, чем она.

Рината вздохнула и снова легла, уткнувшись носом в его шею. Сложила руки на груди, уютно устроившись рядом.

– А еще я хочу… – Игорь помедлил, словно раздумывая, стоит ли говорить, но в итоге продолжил: – В общем, сделать так, чтобы ребята никогда не сталкивались с произволом руководства. Чтобы отбирались на соревнования по спортивному принципу, а не как решит глава какой-нибудь из федераций. – В голосе парня зазвучали стальные нотки, а тело напряглось. Пальцы, поглаживающие спину Ринаты, сжались в кулак.

– Ты о Бердникове. – Не вопрос – утверждение.

– Он заставил меня унижаться, возомнил себя богом, вершителем судеб. Издевался над моими попытками вернуться в большой спорт! – Игорь чуть ли не выплевывал слова. – Я подумывал сменить спортивное гражданство, выступать за Францию, но он намекнул, что релиза я буду ждать до бесконечности. – Парень шумно выдохнул, и Рината, пытаясь успокоить его, погладила подушечками пальцев по оголенной груди.

Бердников не только ее жизнь разрушил… сколько еще таких, как Игорь, неугодных, которым он просто перекрыл кислород?

– Я знаю, что он был твоим опекуном, – внезапно сказал Крылов.

Пальцы Ринаты застыли на его коже.

– Откуда? – спросила она, пытаясь скрыть внезапно охватившее ее волнение.

– Федорова навела справки, сообщила мне. Прости.

– Не стоит лезть в мою жизнь, – жестко отчеканила Рината и отодвинулась от партнера. Села и посмотрела на него. – Не нужно копаться в моем грязном белье, Игорь. Не отмоешься. А Бердников… – Она опустила глаза на свои пальцы, сжимающие коленные чашечки. Закусила губу и устремила взгляд на Крылова. – Да, он был моим опекуном. Но после Олимпиады в Ванкувере вернул в детдом. Скажу больше – мог официально стать моим… отцом. Всего одно условие – он должен был женится. Ты, наверное, в курсе, что у него с Богославской был роман.

– Слышал.

– Он предложил ей выйти за него замуж и удочерить меня. Но она отказалась.

– Рината Бердникова… – будто пробуя на вкус, протянул Игорь и сразу же поморщился.

– Вот и все, что тебе следует знать, Игорь. Больше не надо рыться в моем прошлом, пожалуйста. Я хочу отпустить все, что меня связывает с этими людьми и уже никогда их не видеть.

– Иди сюда. – Он протянул руки.

Рината без раздумий окунулась в мужское тепло, крепко сжала Игоря, прерывисто вздохнула, прогоняя подступающий к горлу ком.

– Я обещаю, что больше не буду пытаться выяснить, что тебя связывает с ними. Ты расскажешь. Если посчитаешь нужным, – добавил Игорь, прекрасно понимая, что Рината Ипатова, вероятно, никогда этого не сделает.

Костюм к произвольной программе еще не был готов. Серебристую ткань, которая понравилась Ринате, не привезли из Франции, и девушка была вынуждена выходить на прокат в черном тренировочном платье. Руки и шея закрыты, подол немного скошен. Наряд не имел украшений, но для Игоря его партнерша в этом тесно обтягивающем точеную фигурку платье и плотных черных колготках выглядела прекраснее, чем если бы она вся была обсыпана кристаллами Сваровски. То ли сказывалось влияние выходного дня, то ли и до сочинцев долетели слухи, что в турнире принимают участие знаменитые спортсмены, но на лед Ипатова и Крылов выходили уже под овации гораздо большего количества зрителей, чем накануне. С правой стороны, за судьями, на трибуне был заполнен весь нижний ярус.

Музыку для произвольной программы – Адажио – они выбрали не случайно. После яркой и страстной короткой хотелось предстать перед зрителями в совершенно других образах… Нежность и грусть, расставание, невозможность исправить что-либо… Каждый акцент благодаря Новикову отработали до автоматизма. В конце, ведомые мелодией, они разъехались сразу же после заключительного вращения. Игорь поймал Ринату за ногу, подтянул к себе, обхватил за талию, а она, выгибаясь, расправила руки. Глядя, как тяжело вздымается ее грудь, он с силой зажмурился, выбрасывая из памяти купание в Черном море. Дождавшись последних аккордов, Рина выпрямилась. Взгляды фигуристов скрестились. По ее загадочной улыбке он догадался, что и у нее мысли витают где-то очень далеко. А стоило бы думать именно об удачно завершившемся прокате.

Игорь взял Ринату за руку, и они оба поклонились единственной заполненной трибуне, а затем поехали к бортику, где учеников поджидал Николай Петрович и сжимал в пальцах чехлы. Довольный тренер широко улыбался и не пытался скрыть радости. Сегодняшний прокат получился даже чище и эмоциональнее, чем вчерашнее танго. Рина и Крылов исполнили сложнейший каскад: тройной лутц – тройной тулуп, который, так же, как и тройной аксель, в мировой практике никто никогда из парников не прыгал. Помимо этого, сделали сольный лутц, так что баллы должны были получить хорошие.

В ожидании оценок все делились впечатлениями от проката. Ринате показалось, что она недокрутила тулуп в каскаде, но Николай Петрович уверенно заявил, что все в полном порядке.

– Прыжки сегодня идеальны. – Савченко хлопнул себя по коленям, с надеждой всматриваясь в еще пустой монитор. Ему хотелось, чтобы прокат Рины и Игоря судьи оценили по достоинству.

Пусть ребята получат запас энергии, толчок к дальнейшему движению вверх. Гораздо проще карабкаться на вершину, когда на середине пути удается сделать глоток воды. И этот старт – тот самый живительный глоток на пути к Олимпиаде.

– Рината Ипатова и Игорь Крылов за произвольную программу набирают сто тридцать пять целых и сорок сотых балла. Общая сумма за две программы – двести четыре целых и сорок три сотых балла. Это первое место. Поздравляем победителей!

– Как у нас за ночь подросли компоненты, – ухмыльнулась Рината, цепким взглядом уставившись в монитор с оценками. – Наверное, надо почаще гулять по набережной, – она вполоборота повернулась