советская музыка. Аллеи украшены по зимней моде — стильными гирляндами, павильоны аккуратно подсвечены, что подчеркивает их изящную архитектуру.

В районе катка, размером двадцать тысяч квадратных метров, который считается самый большой в России, очень людно, шумно и весело. Мы взяли коньки в прокате, решив покататься, вспомнить детство. Я три года не стоял на коньках, боялся опозориться, развалившись на льду. Но оказалось ноги помнят, за всё катание упал только один раз, и то Кир специально подрезал. Мы час просто дурачились, как подростки. Очень здорово покатались, я даже вспомнил несколько трюков.

Немного подмёрзнув решили выпить кофе в павильоне, где продавали вареную кукурузу и жаренные каштаны

— Дальше куда? — спросил Кир, обогревая ладони о картон горячего стакана.

— Здесь по соседству Ботанический сад, можно туда.

— Скукота. Может в парк Зарядье, на «Китай-городе». Эта станция не далеко от гостиницы, надо было сразу туда рвануть.

— Оттуда можно в какой-нибудь бар завалиться, пивка попить.

— Сегодня же хоккей, может возьмём пивка и в номере посмотрим.

— Давай — взглянув на него с подозрение. — Ты, когда стал такой одомашненный?

— С хера ли?… — замялся. — Просто устал, я же с самолёта.

— Ну, да… не хочешь не рассказывай.

— Да, не чего особо рассказывать. Здесь не хочу, давай в номере. У меня будет к тебе ещё серьёзный разговор.

— Ты меня заинтриговал прям.

— Всё погнали — соскочил с кресла, стрельнув в меня глазами.

Добрались быстро и вот он перед нами, Парк Зарядье — чудо ландшафтной мысли. Построен на месте, когда-то самой большой в Европе гостиницы — «Россия». Гостиницу снесли, разбили парк, и теперь мы неспешно гуляем по холмистой местности с чудными видами на Кремль, храм Василя Блаженного, Москву-реку.

«Парящий мост» над рекой, просто завораживает, идя по нему, ты словно повис в воздухе, а под нами проходят, разламывая лёд, яхты ледокольного класса, которые даже зимой катают туристов.

Прошлись по мосту, прошли в противоположную сторону, оказались на улице Варварка с её старинным храмом святой Варвары, в честь, которой и названа улица. Храм считается местной «Пизанской башней», за то, что колокольня чуть наклонилась, будто падает.

Храм последнее, что сегодня посмотрели, ноги гудели, начали постепенно замерзать. Я даже рад, что Кир отказался идти в бар. Охота вернуться в номер, завалиться на кровать и вытянуть ноги.

Домой решили ехать на такси, сил не было идти пешком от метро до гостиницы. Затарились пивом, купили пиццу, роллы, наконец-то вернулись в номер.

— Слушай, Гор, а чё ты Нике не звонишь? — спросил Кирилл, когда мы устроились напротив огромной плазмы, по которой уже шёл хоккей.

— Звоню… иногда… по делу. Она про меня спрашивала? — сердце затрепетало, услышав имя любимой.

— Конечно, все уши прожужжала. Как там Егор? Когда вернётся? — передразнил голос Ники, — и в том духе… — взял ролл обмакивая в соус, закинул в рот, тщательно прожёвывая. — Готовит она кстати, зачётно — сжав кулак, показав большой палец вверх, — курочка с картошкой в духовке, вообще топчик, а пирог с творогом… м-м-м… огонь. Ради такого праздника живота, даже готов жениться — Кирилл причмокивал, нахваливая стряпню Ники.

Я чувствовал дикую, всепоглощающую ревность. Меня готово было разорвать на кусочки, на тонкую материю тела. В голове, словно сорняк, поселилось чувство ревности, которое ходит по коридорам моего сердца. Такое чувство, что хотят занять мое место… в широком смысле… я знаю, что занимаю особое место в жизни и душе Ники. Она ведь только для меня любила готовить, потом смотрела заворожёнными глазами, когда я ел, ждала похвалы. Ей всегда было важно услышать, что блюдо очень вкусное, она эмоциями восхищения заряжалась.

— Ну, так женись… совет вам, да любовь?… — Кирилл посмотрел на мои взбешённые глаза. — У тебя такой вид, словно ты готов меня задушить или слегка покалечить… Остынь Отелло, я не твоя Дездемона — положил руку мне на плечо, тряханул рукой, показывая, что сейчас не стоит этого делать. — Я между прочим для тебя старался.

— В чём, к бабе моей подкатывать?

— Теперь она твоя баба?… А как оставлять её одну с новорождённым ребёнком, звонить раз в неделю…

— Кир, не лезь, ты ни хрена не понимаешь.

— Мне кажется, это ты… ты мой ревнивый друг, дальше своего носа ничего не видишь — че за хрень он нёс. — Вот скажи, ты малую вообще видел?

Наш разговор прервал телефонный звонок. «Вера» — загорелось на экране.

— Алло?

— Егор, привет! Не занят? Можешь говорить?

— Да, конечно.

— Вот звоню тебя поздравить… Ты конспиратор, конечно. Когда собирался сказать? Когда в школу пойдёт — подхихикивала.

Динамик на телефоне громкий, обратил внимание, что Кир напрягся и начал прислушиваться к нашему разговору, который я пока не вывозил. Какой конспиратор… какая школа.

— Алло? Егор ты здесь? Чё молчишь?

— Здесь… здесь, так задумался немного?

— В общем, наша семья поздравляет вас с таким замечательным событием. Растите здоровыми, на радость маме с папой — перевёл взгляд на Кира, он кивнул, моргая двумя глазами.

— Спасибо большое Вера — решил поддержать этот балаган, здесь походу только я один ничего не знаю. Мля-ять. — А ты как узнала?

— Нику встретила в сквере, когда она гуляла с коляской. Такая бусинка, тьфу-тьфу, с тобой одно лицо. Папина доча. Я аж сама дочку захотела. Сашка, а ну вылезай оттуда! — закричала Вера, ругая сынишку, который залез ни туда. — Ладно, Егор, побежала я, пока мой сорванец все вещи из шкафа не выкинул. Я рада за вас! Ты не теряйся теперь, хватай Нику в охапку и тащи в ЗАГС. Нафиг обращать внимание на эти числа… Сашка! Всё, Егор пока, чмоки — чмоки.

— Пока, Вер, спасибо ещё раз — ответил уже в пустоту.

Положил телефон с бешено колотящимся сердцем, посмотрел на Кира.

— Ты об этом хотел серьёзно поговорить? — он кивнул. — Как догадался?

— Да, че ту догадываться?… Стоило её увидеть, у неё всё на лице написано. Я поэтому и спросил, ты малую то видел?

— Только издалека, не мог на неё смотреть… Она же мне клялась. Сука — подошёл к бару, взял бутылку коньяка, налил полстакана, выпивая залпом. — Я же хотел попробовать с ней… простить, принять чужого ребёнка! Столько себя корил, что ничего не чувствую к малышке, даже каких-то родственных чувств… Ни-че-го! — налил ещё, выпил не закусывая, только занюхивая кулаком.

— Ладно брат, успокойся — подошёл ко мне Кирилл. — Наверняка у неё были веские причины скрывать от тебя. Не из-за прихоти же своей она спиздела. Да, она любит тебя! Кормила меня, только чтоб о тебе что-нибудь узнать — похлопал по