— Он тоже хочет чаю! — громогласно сообщила Ева родителям и помчалась на кухню, крикнув на ходу, — Зверюга, к ноге!

«Зверюга», радостно тявкая, выскочил из-под кроватки и, активно перебирая лапами, помчался за хозяйкой. Вернее, попытался помчаться, поскольку короткие лапки щенка пробуксовывали по паркету.

— Кто последний, тот вонючка! — уже с лестницы прокричала девочка и заливисто рассмеялась.

Вика с Федей переглянулись, выбирая, кому же быть «вонючкой» на этот раз.

— Аккуратней на лестнице, — попросил Федька, помогая своей Кнопке подняться с диванчика, на котором уютно устроилось все семейство часом ранее.

— Вонючка, вонючка, а папа у нас вонючка! — громко так, чтобы девочка услышала ее, пропела Вика, тщательно пытаясь подавить смех, но выходило плохо. Поскольку Федор погрозил ей пальцем, взглядом обещая расправу, как только уснет дочь.

Тем временем девочка уже хозяйничала на кухне. Открыв один из нижних шкафов, Ева вынула лакомство для щенка.

— Зверюга, голос! — скомандовала девочка, и щенок звонко залаял, за что и получил угощение.

Вика уже спустилась по лестнице и включила чайник. Ева помогала ей ставить чашки, блюдца и ложки на стол. К приходу «Главного вонючки» стол уже был накрыт, и девочки, сидя на своих местах, ждали, пока вскипит чайник.

— Пап, а почему ты так часто у нас «вонючка»? — поинтересовалась девочка, глядя на отца, подперев руками подбородок.

— Потому что мои принцессы по определению н-н-не могут быть в-в-вонючками, — улыбнулся Федька, разливая кипяток по чашкам.

Вика что-то хитро прошептала Еве на ушко и даже кивнула в подтверждение своих слов.

Девочка уивленно посмотрела на отца, потом перевела взгляд на маму.

— Правда? — недоверчиво спросила Ева, Вика только рассмеялась.

— О чем секретничаете? — полюбопытствовал Федор, добавляя в детскую кружку изрядное количество молока и пробуя поучившийся напиток.

— Мама говорит, что ты остаешься «вонючкой», потому что стареешь, не успеваешь ее догнать, — округлив глаза, поведала Ева страшную новость, — мама сказала, что нашла у тебя седой волос.

— Ох и допрыгается твоя мама, — хмыкнул Федя, подмигнув жене.

Девочка, переключив внимание на щенка кавказской овчарки, позабыла о седых волосах отца. И с громким криком «Зверюга, нельзя!» принялась отбирать у пса свой тапок. А Федя сел около жены, погладил ее по пояснице, отчего Вика облегченно выдохнула и благодарно улыбнулась.

— Значит, старею? — переспросил Федька.

— Угу, еще пару лет и будешь песком в гололед посыпать нашу подъездную дорожку, — предположила Виктория Яковлевна.

— Негодница, — мягко пожурил Федька жену, отпивая чай из своей кружки.

Ева отобрала тапок у щенка и, вынув еще одну галету, скомандовала:

— Зверюга, лежать!

Зверюга лежать не хотел, Зверюга хотел прыгать и грызть тапок. Но девочка была упряма и заставила таки пса выполнить команду, а потом угостила и, подумав, наградила еще и тапком, тем более тот был уже безвозвратно испорчен.

Спустя полгода…. с хвостиком…

— А Глаша что-то жует! — громогласно заверещала Ева, глядя на крошечную малышку в колыбельке.

— Она просто зевает, милая, — рассмеялась Вика, собираясь сменить подгузник дочке и покормить после сна.

— Мам, какая-то она крошечная совсем, — задумчиво произнесла Ева, поглаживая пальчиком крошечную ручку. У ног девочки сидел уже подросший пес и задумчиво смотрел на детей, повернув голову на бок.

— Вот Зверюга растет, а Глаша нет, — продолжала говорить Ева, — Мам, а может быть ее тоже покормить, как и Зверюгу? Она наверное мясо хочет. Вот и не растет.

Виктория улыбнулась, погладила кудрявые волосики, заплетенные в косы.

— Давай подождем еще немного, а потом уже и мяса дадим, — предложила Вика как вариант.

— Ну, давай, — пожала Ева плечами, и, услышав, как по первому этажу разносится голос отца, прибывшего с работы, помчалась его встречать.

А спустя пару минут на пороге пальни появился Федя, неся на руках смеющуюся от щекотки девочку.

— Па! Па! — верещала девочка, когда Федька перестал ее щекотать, — А мы с мамой решили Глаше дать мяса, чтобы она быстрее росла. Только подождем, пока она немного вырастет. Вот.

— Ага, все ясно, — улыбался Федя, подошел к жене, ласково поцеловал в губы, пошептал, как любит и как соскучился, и улегся прямо на пол, разрешая Еве ползать по нему и хлопать ладошками по щекам, сворачивать уши в трубочку, щекотать. В общем, Федька терпеливо сносил любые пытки. А Вика, глядя на это безобразие, только улыбалась.

Три года спустя…

Чувство дежавю не покидало Викторию Яковлевну, когда она смотрела, теперь уже на три рыжеволосых макушки, прижимающихся к ее животу.

— А если там опять девочка? — полюбопытствовала Ева.

— Ну, мы точно знаем, что с ними делать, — рассмеялся счастливый отец семейства, — Так, м-м-молодежь! Чистить зубы, мыть попы и спать!

Ева, на правах старшей сестры, утащила Аглаю за руку из спальни, оставив родителей на минуту одних.

— Федь, ты правда будешь рад и девчонке? — вздохнула Вика.

— Кнопка, я всему и всегда рад, если дело касается тебя, — напомнил Федя, сидя на полу у ног любимой и обнимая ее руками за бедра, поглаживая талию, поясницу широкими ладонями.

— А как же сын-наследник? — поинтересовалась Вика.

— Вик, а какая разница? — улыбнулся Федя, — Сын или дочь? Главное, что они наши.

— И Ева, — кивнула Вика, — Она уже такая взрослая, скоро в первый класс пойдет. А я нашла у себя седой волос.

— Какой кошмар! — в притворном ужасе округлил Федька глаза, — Ты у меня совсем старушка!

— Но-но! — Вика погрозила мужу кулаком, — Сказки иди читай, а я пока….

Вика поморщилась, почувствовав, как живот скрутило спазмом. Вот ведь елки зеленые. А она так надеялась рожать днем.

— Уже? — обеспокоенно спросил Федя, стараясь загнать панику в самый дальний уголок мозга. Все девять месяцев он готовился к этому моменту, но почему-то оказался не готов.

— Звони Игнату, а я за вещами, — поморщилась Вика.

Федька уже вынимал телефон из кармана и набирал номер друга.

— Мы рожаем! — вместо приветствия рявкнул Федя, послушал собеседника, и возмущено, — То есть как ты не приедешь? Что значит, выпил? Слушай, Игнаша, я тебе шею сверну! Быстро с Ликой дуйте к нам, детям спать пора! А ты прекрасно знаешь, что Глаша без нас спать будет только с тобой!

Федька возмущенно посмотрел на мобилку. Перевел взгляд на жену, потом вновь посмотрел на телефон.