Нацыпочках подкравшись кокну, мы осторожно выглянули из-за портьеры. Внизу горели факелы, ив кругу огня стоял мужчина, одетый вчерное ив черной маске. Он перебирал струны гитары и, кажется, собирался петь!

–Тетушка,– уменя почти пропал голос,– чтоэто?

–Местный обычай, Иоланда. Кавалер поет любовную песнь подокном понравившейся синьорины. Если она принимает его ухаживания, то бросает кего ногам цветок.

–Аеслинет?

–Я слышала, строптивые красавицы выливают таким певцам наголовы воду…– шепотом ответила графиня.– Но, ваше высочество, этоже принц Розан! Его сложно неузнать. Он может обидеться!

Обида принца меня мало волновала. Я призадумалась. Горшка тут нет. Цветок? Обойдется. Чтобы такое швырнуть?

Пока я размышляла, наигрыш кончился, ипринц запел. Красиво запел, надо сказать. Я невольно прислушалась, приоткрыла створку окна, чтобы лучше слышатьи…

Кто оставил наподоконнике вазон сцветущим базиликом? Легкого толчка хватило, чтобы керамическая посудина, полная земли ицветов, рухнула вниз, разбиваясь намелкие осколки обрусчатку.

Гитара жалобно тренькнула. Певец замолчал иподнял голову. Сквозь прорези маски наменя сверкнули глаза. Закинув инструмент наплечо, принц ушёл, так ине раскрыв своё инкогнито. Факелы затушили фигуры вчерном.

–Ваше высочество!– потрясенно выдохнула графиня.

–Значит, несудьба!– я пожала плечами изакрыла окно.

Апотом плакала вкровати, потрясенная своей неудачей.

Однако ночью мне приснился тот самый странный мужчина, украшенный лозами.

–Нерыдай, принцесса,– сказал он мне,– слезы портят цвет лица!

Я хотела рассказать ему прозлосчастный горшок, нонезнакомец подул мне влицо ишепнул:

–Принцу нужно научиться просить прощения!– ипропал.

Когда я утром вышла изалькова, графиня ахнула:

–Ваше высочество!

–Доброе утро, тетушка, что случилось?

–Наверное, ничего, новы прекрасно выглядите!

Я подошла кзеркалу иубедилась вправоте моей дуэньи. Кожа светилась здоровьем, волосы, пусть ичерные, лежали красивой волной, глаза сияли, губы пунцовели… Никаких следов ночных слёз неосталось! Даже загар сошел!

–Вот ипрекрасно!– решилая.– Идем назавтрак сих величествами!

* * *

Розан раздражённо содрал маску слица ишвырнул гитару накровать. Инструмент жалобно загудел.

Он идиот! Повелся науговоры друзей, ухаживать заИоландой какза лигурийской дамой!

Думал, устроит принцессе романтичный вечер, споёт серенаду, закинет вокно букет, июная зареванка сразу сменит гнев намилость. Аона, похоже, догадалась, кто там сидит сгитарой, исбросила нанего горшок. Хорошо, непопала!

Аможет, обвинить её впокушении нанаследного принца? Тогда он точно привлечёт её внимание. Жаль только, это врядли улучшит её мнение онём.

Розан, сердито дергая завязки, разделся иупал вкровать, потеснив гитару. Заснуть неудавалось. Полная луна издевательски светила вокно. Принц ворочался, переворачивал подушку, номысли опринцессе, смешанные сраздражением, недавали уснуть. Почему он считал ее странной идикой? Она решительная исмелая! Проехала одна через два королевства! Сминимальной охраной иединственной служанкой! Получается Иоланда совсем неизбалованная девица. Ведь ее люди были уставшими, носпокойными, тревожились только оздоровье иблагополучии госпожи.

Розан невольно вспомнил слуг шариярской принцессы, скоторой его познакомили вовремя дипломатической поездки. Утой все ползали наколенях, боясь поднять голову! Ивздрагивали откаждого резкого жеста повелительницы. Да исама девица выглядела хищницей, облаченной водежды кротости. Нет уж, лучше открытые эмоции зареванской принцессы, чем такая волчица вовечьей шкуре!

Только перед рассветом принца наконец сморилсон.

Зазавтраком Розан был хмурым изевал. Авот Иоланда, напротив, выглядела свежей, хотя инемного бледной. Да, загар, который делал её похожей напростолюдинку, окончательно сошёл, открыв идеальную белизну кожи, которую лишь подчёркивали чёрные каквороново крыло волосы.

Её снова посадили между принцем икоролём Заревана. Но, когда Розан попытался поухаживать заИоландой, она быстро повернулась котцу иподставила свой бокал:

–Папа, налей мне сока, пожалуйста.

Эван сверкнул напринца недовольным взглядом ивыполнил просьбу дочери. АРозан снова почувствовал себя дураком. Принцесса явно издевалась надним, ноон совершенно непредставлял, какэто можно изменить.

Более того, чем дальше, тем больше принц начинал сомневаться– аможет, он иправда заслужил такое отношение?

Что он сделал, чтобы вызвать симпатию Иоланды? Лишь предпринял неудачную попытку спеть ей серенаду. Причём тайно. Может, она его ине узнала. Точно– неузнала, онже был вмаске.

Значит, унего ещё есть шанс изменить её мнение осебе? Иоланда ведь сдетства была внего влюблена. Возможно, какие-то чувства унеё ещё остались? Нужно их только подтолкнуть…

Утешив себя этими мыслями, Розан приободрился итутже начал активную кампанию позавоеванию сердца одной упрямой принцессы.

Вкабинет немедленно были вызваны главный садовник, главный повар истаршая горничная. Принц отдал чёткие инструкции, что каждому изних необходимо сделать вближайшиедни.

–Будет исполнено, ваше высочество,– произнесли они хором ипоклонились, прежде чем покинуть кабинет его высочества. Всё-таки быть принцем очень удобно– можно быть уверенным, что твои пожелания выполнят навысшем уровне.

Наследник Лигурийского трона потянулся вкресле изаложил руки заголову, наего губах играла предвкушающая улыбка.

Днём водворце планировался торжественный обед послучаю приезда короля Заревана. Предыдущие два дня его величество отдыхал сдороги– поофициальной версии. Насамом деле Эван сРикардо, запершись вкабинете, пили вино истроили планы набрак своих детей.

Теперь мысль поженить их выглядела нетолько привлекательной, нои единственно возможной.

Короля Заревана смущало лишь одно– ослиное упрямство второй дочери.

–Понимаешь,– жаловался он Рикардо,– если она что удумала, ничем неперешибёшь. Да икак перешибить? Онаж моя дочь.

Мнение короля Лигурии особственном отпрыске было соответствующим.

–Розан такойже. Сын ведь, наследник. Привык все нахрапом брать.

Монархи тяжело вздохнули и, чокнувшись, выпили поглотку «Королевского лекаря». Чтобы исполнить задуманное, здоровья им потребуется немало.

Кажется, вино придало ясности мысли, потому что вовзгляде Рикардо загорелась идея.

–Амы их обхитрим!– воскликнул он иналил ещё «лекаря». Исключительно длятого, чтобы лучше думалось.