Иван Захарович восседал во главе стола в расстегнутой на груди рубахе, из-под которой виднелись синеющие купола, по правую его руку сидела какая-то неизвестная нам личность мужского пола, судя по выражению радостного идиотизма на лице – иностранная, но не Отто Дитрих. Радостный идиот был облачен в футболку со слоном на груди, сверху латинскими буквами было написано «Кения», снизу «сафари». По левую руку от Ивана Захаровича сидел Лопоухий, рядом с иностранным гостем – Кактус.

При виде нас с Татьяной и Пашки Иван Захарович тихо застонал. Холоп оправился от удара и уже вознамерился было совершить над нами тремя насилие, но Сухоруков рявкнул: «Отставить!» и велел холопу убираться, но больше никого не пускать. Лопоухий тихо выругался. Кактус промолчал. Девушки с юношами невозмутимо продолжали петь, правда, слегка сбавив громкость.

– Не живется вам спокойно, да? – устало спросил Сухоруков. – Приключений ищете на свои задницы? А если б не я тут был?

– Да уж справились бы как-нибудь, – заметила Татьяна и рявкнула: – Мы так и будем тут стоять, как бедные родственники?!

– Виталя, – повернулся к Лопоухому Иван Захарович, – организуй.

Виталя, судя по выражению морды лица, с гораздо бóльшим удовольствием организовал бы для нас с Татьяной смертоубийство или, в крайнем случае, членовредительство, в особенности для меня. Но вместо этого он принес откуда-то деревянную лавку (одну на троих), потом привел какую-то девицу в сарафане, расшитом крестиком, которая выставила перед нами тарелки. Дополнительных блюд не требовалось: стол ломился от яств – целый поросенок, от которого, правда, уже откушали, несколько видов рыбы, не говоря уже про многочисленные овощи, как в свежем, так и в соленом и маринованном вариантах. У нас аж слюнки потекли.

Лопоухий шмякнул мне на тарелку кусок поросенка и сказал тихо – так, что услышала я одна:

– Чтоб ты подавилась!

О делах Иван Захарович нам сразу говорить не дал – как и обычно, он считал, что вначале нужно откушать. Мы и откушали, под русские народные песни. В процессе нам был представлен американский гость, прибывший поохотиться на медведя. У меня чуть не вырвался вопрос, а водятся ли в окрестностях медведи, правда, я смогла сдержаться. Зная возможности Ивана Захаровича, я не сомневалась: понадобится косолапый для дела – сам организует. Тем более что в нашем городе таковые есть. Одна моя коллега недавно рассказывала, как утром (в смысле часов в одиннадцать) шла она по Невскому от площади Восстания к Литейному и вдруг увидела, как какой-то здоровый мужик ведет на поводке собаку несколько странной породы. У коллеги не очень хорошее зрение, и она вначале не разобралась, кого на самом деле ведет мужик. Приблизившись, удивилась еще больше: таких хвостов у собак она никогда не видела. Более того, вокруг хвоста была или проплешина, или лишай… И только потом, уже поравнявшись со странной парой, коллега поняла: это топтыгин, и не только на поводке, но и в наморднике! Шел он неторопливо, лапами перебирал, мужик (кстати, с сильно испитой рожей) его то и дело подгонял. Позже, когда коллега водила сына в Эрмитаж, увидела того же мужика, по всей вероятности, с тем же медведем на Дворцовой площади. Они там на мед попрошайничали – по крайней мере, так было написано на русском и английском языках на берестяной емкости для сбора подаяния.

Раз Иван Захарович принимает американца лично – значит, это какой-то нужный американец, иначе Сухоруков поручил бы его кому-то из своих подчиненных. Но меня гораздо больше интересовало местонахождение немецкого барона, и после трапезы, вернее, первичного набивания желудка, я полюбопытствовала, где мой законный муж.

– Сбежал, – невозмутимо заметил Иван Захарович, собственноручно наливая себе водки из запотевшего штофчика.

– Куда? – поразились мы с Татьяной. Пашка молча налегал на закуску. Хор пел.

– А не вы ли это постарались, красавицы? – прошипел Виталя.

– Тихо! – цыкнул на него Сухоруков. – Приперлись бы они тогда сюда? А вообще, дамы, вам пора бы и домой. Немец, думаю, пойдет или к вам, или к Светке Ковальчук. Так что с ней свяжитесь, вы ведь, кажется, дружите?

– А Светка не у вас? – спросила я.

Иван Захарович аж не донес водку до рта.

– На фига она мне сдалась, эта рыжая бестия? – спросил он, примолк в задумчивости и уточнил: – А что, она тоже пропала? Значит, вместе с немцем куда-то рванули. То есть это она его умыкнула у меня? Спасибо, буду знать, с кого спрашивать. Сделаю ее папаше предъяву. Пусть возвращает мне немца с процентами.

– Не могла Светка, – подала голос Татьяна. Я же размышляла над смыслом странного выражения «немец с процентами». Ну, «немец» – понятно, что такое «проценты» – тоже, но как перевести на доступный русский язык это выражение в целом?

– Это еще почему? Светка и не могла? Она почище вас будет, красавицы. – Иван Захарович посмотрел на нас обеих взором, не предвещающим ничего хорошего, и потребовал отчета о наших последних подвигах. Зная его крутой нрав, мы предпочли отчитаться, умолчали только о моем эротическом сне и Вадиме вообще, а также о закупленных «ужастиках», в первую очередь потому, что горели желанием как-нибудь втайне подложить «голову» Лопоухому.

Иван Захарович, Виталя и Кактус выслушали нас внимательнейшим образом, хор так и пел, американец тихо надирался, как, впрочем, и Пашка: они все время молча чокались, понимая друг друга без слов и без переводчика. А вообще вид у иностранного гостя был жалкий. Я подумала, что американцы проявляют героизм и удаль лишь в фильмах, отснятых в Голливуде.

– А что ваши ребята искали в доме с привидениями? – спросила я, закончив повествование.

– Не твоего ума дело, – отрезал Сухоруков и глубоко задумался.

Потом Иван Захарович велел Витале отвести американца спать, а то он завтра не то что в медведя, вообще никуда из ружья не попадет и удержать в руках оружие не сможет, сказал хору: «Брысь!», певцы и певуньи испарились, правда, отвесили на прощание земные поклоны, а Иван Захарович объявил нам с Татьяной, что сегодня ночью нам обеим – или мне одной, это уже на наше усмотрение – следует снова проникнуть в дом, где базируется Ящер, и выкрасть оттуда Татаринова.

Мы с Татьяной посмотрели на Ивана Захаровича в большом удивлении, и соседка заметила, что «батюшке-барину» это сделать гораздо проще – с его-то холопами.

– Не хочу привлекать к себе внимания. А Юлина инициатива, даже если ее и поймают на месте, будет вполне объяснима. Сколько уж времени она рвалась к милому? Из «Крестов» к себе она забрать его не могла, а из загородного дома решилась. Если тебя, Юля, там запрут, не волнуйся – освобождение сорганизуем. Но мне нужен твой Сереженька.

– Он не мой!

– Мне просто нужен Сергей Татаринов. В помощники дам тебе Олега. Он виноват в том, что его упустил. Олег будет в твоем полном подчинении и распоряжении.

– А Ящер вам не нужен?

– Нет. Убьете его ненароком – туда ему и дорога. Не убьете – тоже не страшно.