– Прыгай на стуле. Давай. Попробуй. Или ты хочешь, чтобы Славка это все увидел?!

Этот аргумент подвигнул Андрея на активные действия. Охранник без особого труда доскакал на стуле до изголовья кровати, развернулся и подставил свои связанные руки Костиным зубам. Потом он поворачивался несколько раз и сам зубами пытался развязать узел, которым правая Костина рука была привязана к спинке кровати. У охранника получилось. Костя вздохнул с облегчением, утер пот со лба. Теперь дело пошло гораздо легче. Наконец они оба освободились.

Охранник пошел умыться, потом принес таз с губкой к кровати, на которой лежал Костя.

– Тебя перевязать? – спросил он.

– Давай. – Костя прикрыл глаза, потом добавил: – Дверь к Светке прикрой. Вроде мы не знаем, что она сбежала. Ну какие же эти бабы стервы!!!

* * *

– Сильно вы им вжарили, – заметил Вадим, осматривая Юлькину голову и собственноручно оказывая ей первую помощь. – Поласковее надо быть. Грубо работаете.

– Так ты ее сам сейчас полечишь, – усмехнулся один из друзей. – Ласково. И тебе приятно, и ей.

– Все равно сильно. Чуть-чуть бы оглушили, и хватит.

– Если б баллон какой-нибудь был… – вздохнул приятель.

– А с остальными что делать? – спросил еще один, уводя начальство от болезненной темы расшибленной головы любимой женщины.

– Рыжую – в чулан. Татьяну с Пашкой потом вместе с Юлей отнесете на базу.

– Шеф, а рыжую можно?.. – спросил только что сменившийся дозорный. Он видел сквозь окно, что Светка вытворяла с мужиками.

– Потом. Когда она очухается. Думаю, этой на всех хватит.

Мне снился эротический сон. Вроде как я открыла глаза и увидела над собой склоненное лицо Вадима. Я хотела у него что-то спросить, шевельнула губами, но Вадим не дал мне ничего сказать и накрыл мои губы своими. Его губы оказались сухими и жаркими, но в то же время такими мягкими и нежными! Создавалось впечатление, что моих губ коснулись цветочные лепестки. Но пахло от него одеколоном, который я ему сама покупала. Одеколон был одной из немногих вещей, которые он забрал из моей квартиры.

Потом он раздвинул языком мои губы, его язык встретился с моим и словно стал его изучать, исследовать и ощупывать. Боже, кажется, меня никто никогда так не целовал… Или такие ощущения бывают только во сне? Его губы впивались в мои так, словно пытались вытянуть из меня душу, потом наши языки сражались, затем сплетались, а в телах в это время зарождался и разгорался огонь страсти.

Кровь бешено неслась по моим жилам, я чувствовала поднимающуюся во мне жаркую волну, сердце Вадима стучало с такой же силой, как мое собственное. Его сильные и умелые руки быстро раздели меня. Ему самому пришлось скинуть только тренировочные и плавки: торс его был обнажен и прижимался к моей набухшей груди. Я чувствовала его жаркое дыхание на своей щеке, я чувствовала, как его сильные, мозолистые и привычные к грубой работе руки ласкают мое тело…

А потом наслаждение пронзило меня с головы до пят… Я окунулась из сна в другой сон, улетела в страну блаженства… Где-то рядом, над собою, я слышала его стон – и застонала сама. Не хотелось открывать глаз, не хотелось возвращаться в реальность, но хотелось видеть его…

Усилием воли я открыла глаза. Рядом со мною, на какой-то неизвестной кровати в незнакомой мне комнате в самом деле лежал Вадим – разбросав руки и с зажмуренными глазами.

Я дотронулась до него, так пока и не поняв, сон это или явь… Потом приподнялась на локте – и в это мгновение в затылок мне ударила боль. Я застонала уже не от блаженства, а от боли. Вадим раскрыл глаза, опустил меня на спину и снова накрыл мои губы своими. После второго раза я опять погрузилась в небытие…

* * *

– Юля! Юля! – меня будил женский голос. Где-то я раньше его слышала. – Юля, просыпайся!

Я открыла глаза. Опять незнакомая комната, незнакомая кровать… Нет, пожалуй, в этой комнате я уже просыпалась. Я у Ирины и Анфисы Васильевны. Но как я здесь оказалась?

Приняла сидячее положение. Тут же в глазах мелькнули искры: болел затылок.

– Юль, на вот, выпей, – Анфиса Васильевна протягивала мне кружку с каким-то отваром. – Пей, не бойся, это от головной боли. Я ведь травница. Меня еще моя бабка обучала. Выпей – и сразу же полегчает.

Я выпила, осторожно встала, бросила взгляд на соседнюю кровать. Она была пуста. Где Татьяна? Анфиса Васильевна взяла меня под локоток и проводила в кухню, где стоял большой чан, наполненный теплой водой.

– Залезай. Ты в нем целиком поместишься.

Я скинула ночную рубашку (свою собственную) и влезла. В воду тоже были добавлены какие-то травы… После ванны и второй кружки чая с травами я почувствовала себя человеком.

– Как я к вам вернулась? – спросила я у Анфисы Васильевны. – Где Таня? Где Пашка? Светка?

– Отвечаю по порядку, – улыбнулась Анфиса Васильевна.

По ее словам, нас с Татьяной и Пашкой среди ночи нашла Ирина. Дочь Анфисы Васильевны, как и обычно во время заезда финнов на базу, делала с подругой ночной обход территории – чтобы разнести пьяных чухонцев по домам. Финнам такой сервис очень нравится, в особенности в зимнее время, поэтому они так часто и приезжают на эту базу. Знают, что тут им не дадут замерзнуть в сугробе. А у Ирины и других сельчан, в свою очередь, есть работа и неплохие чаевые.

Так вот, во время последнего обхода, где-то в начале четвертого ночи, женщины наткнулись на нас троих, мирно спящих в недавно зазеленевшей травке. Рядом с нами была аккуратно положена Пашкина камера, а также авоська с нашими «игрушками», как выразилась хозяйка.

– Оружие было? – автоматически спросила я.

– Вот и Татьяна первым делом об этом спросила, – усмехнулась Анфиса Васильевна. – Нет, никакого оружия не было, но все ваше – как сказала твоя подруга – в целости и сохранности.

– А Таня сама где?

– Мяч пошла по деревне искать. Для вашей «головы». А вообще, тебя и Татьяну по макушкам хорошо шарахнули. Павла – нет.

Я невольно дотронулась до затылка. Нащупала что-то липкое.

– Это мазь. Не трогай! Так быстрее заживет, а дома голову вымоешь. Тебе-то проще, Юля, у тебя волосы короткие, вот Татьяне будет тяжело косы промыть… Но ничего. Кстати, вам обеим раны кто-то обработал. До меня еще.

Я хлопнула глазами. Анфиса Васильевна кивнула.

– Ты вообще ничего не помнишь?

– Меня ударили по голове. В лесу. Я отключилась. Потом… – Я покраснела. Значит, Вадим на самом деле со мной был? Или то был какой-то другой мужчина, которого я приняла за Вадима? Тогда кто?

И тут я вспомнила про Светку…

– Никакой рыжей девушки Ирина не находила, – объявила Анфиса Васильевна.