просто ставлю тебя в известность и даю время смириться со своей участью. До вечера… хватит?

— А как же мое совершенно неблагородное происхождение? Что скажут об этом в обществе? — я все еще держалась.

Экхарт ненадолго задумался.

— Давай поступим вот как, — наконец предложил он. — Ты закроешь ушки, а я громко и четко скажу, куда стоит отправляться всем тем, кого что-то не устраивает… Ли, я не собираюсь тратить наше время на ублажение всяких щепетильных идиотов.

Разве можно было что-то на это возразить? Разумеется, я осталась. И наш общий уже дом быстренько превратился в тот самый, милый сердцу моего любимого мужчины, проходной двор, где постоянно что-то происходит.

Второй раз Эрх явил свое ослиное упрямство, когда речь зашла о камнях. Тех самых. Я призналась, что давно в курсе их истинного значения. И попыталась убедить его разделить их между нами пополам.

Сначала Экхарт быстренько выпытал у меня источник этой информации и с чувством пообещал придушить одну — цитирую — «скользкую драконью морду». А потом ушел в глубокий и весьма категоричный отказ. Не помогали ни просьбы, ни подкуп, ни шантаж. Его упертость меня ужасно разозлила.

— Ах так! — лютовала я. — Тогда имей ввиду: когда ты состаришься, я быстро найду себе муженька помоложе.

— Долго ждать придется, — с мрачным сочувствием отвечал он. И хоть что с ним делай. Эта его убежденность окончательно вывела меня из себя.

— Все! — заявила. — Раз тебе плевать на наше общее будущее, я ухожу, вот так-то!

Я ринулась в спальню, покидала кое-какие вещи в первую попавшуюся сумку (бывший-чтоб-его-дракон молча следил за моими перемещениями и никаких действий по этому поводу не предпринимал) и, хлопнув дверью, вылетела на улицу. Отправилась я прямиком к Джинни и вечером мы с ней за чашечкой чая с утешительными пирожными перемывали косточки всем драконам — и нынешним, и бывшим.

— Как у вас дела с Дартеном? — спросила я, когда мне надоело жаловаться на баранье упрямство своего избранника.

— Знаешь, неплохо, — удивила меня подруга. — Мы с Мэттом решили в будущем пожениться, но тут всплыла одна проблема: драконы-то уже в курсе моей… особенности. И если сейчас отменить помолвку, нет гарантий, что какой-нибудь другой ящер не захочет заполучить такой вот феномен. Нужно сначала получить какое-то хитрое разрешение. Их толком еще и не выдавали никому, только-только начинают.

— И Фаррийский готов отказаться от тебя и согласился вас прикрыть? — еще больше изумилась я. — Как это вам удалось?

— Угу. По-моему, он понемногу начинает осознавать, что без Гвен ему никуда, — улыбнулась Джинни, — межу ними уже даже не искры летят — целые молнии. Только он артачится — ну никак не вписывается она в его идеальную картину мира — ни так, ни эдак — а он тоже на редкость упрям, только по-своему.

Переночевала я на бывшей своей кровати. И спала плохо — все никак не могла устроиться. Все мне было не так: то холодно, то неудобно и… очень одиноко. А когда утром вышла на улицу, сразу наткнулась на Экхарта.

— Нагулялась? — осведомился он сдержано. И глаза его из-под насупленных бровей сверкнули очень так… по-драконьи.

— Зачем пришел? — спросила как можно безразличней, изо всех сил стараясь не броситься прямо сейчас ему на шею.

— За кем, — поправил он меня. — За тобой. Я же говорил: один день, Ли, не больше, — и, приблизившись ко мне, произнес уже тихо и серьезно: — И на будущее: если злишься на меня — ругайся, дерись, бей посуду… только не уходи вот так. Это была крайне паршивая ночь, родная.

Конечно, я тут же капитулировала и чуть не разревелась, и даже прощение у этого упрямца попросила. Камень, кстати, я ему все-таки подсуетила. Один, самый маленький, и далеко не сразу. Но и это уже было маленькой победой.

Теперь о делах. Второй, усовершенствованный, экземпляр нашей «Детки» был построен просто в рекордные сроки. Оно и неудивительно: у нас уже имелся опыт и мы, по-прежнему, горели энтузиазмом предъявить наше изобретение широкой общественности. Что и проделали, как я считаю, блестяще. Да еще и не один раз: сначала на университетских испытаниях, потом на общих, поучаствовали в трех научных выставках и стали своего рода сенсацией.

Разумеется, не все драконы были счастливы видеть нас в небе. По этому поводу было сломано много копий и составлен целый свод правил поведения для полетов людей и драконов. Угадайте, какой бывший ящер принимал во всем этом безобразии самое деятельное участие? И чьи интересы, в основном, отстаивал? Подсказка: посуды в нашем доме по этому поводу было перебито немало.

В связи с принципиально новой и перспективной разработкой Магтехнический Университет открыл новую кафедру, которую возглавил обожаемый нами магистр Грант. Все наше «боевое ядро» тоже попало туда полным своим составом. Мы получили заказ на первую партию «воздухолетов» для противопожарных и боевых нужд, так что скучать нам было некогда.

Уж не знаю, с подачи Эрха или нет (этот интриган подтверждать или опровергать свое участие отказался наотрез), но за «Детку» государство отстегнуло нам целую россыпь наград, а еще несколько высочайших титулов лордов и леди. Так что я, Гвен, Тоскливый Найджел и Мэтт неожиданно для себя заделались аристократами. Что крайне позитивно сказалось на личной жизни почти всех представленных к награде. Меня же и без того все более, чем устраивало.

— А о чем ты сейчас мечтаешь? — спросила я мужа как-то вечером, когда мы уже лежали в постели.

— Хм… Ну, например, было бы неплохо закончить ту картину, с водяными девами, как считаешь? — задумчиво протянул Экхарт и посмотрел на меня совершенно невинными глазами. — Да все, шучу, не дуйся… На самом деле из того списка, который я тебе тогда называл, один пункт еще точно не выполнен…

«Ага, помню, про дочерей…»

— Кстати о нем, — я приподнялась на локте и слегка откашлялась. — Я сегодня была у лекаря и он подтвердил…

— Врешь… Огонек, ты меня обманываешь? Нет?

Его торжествующий крик и радостный смех были слышны, наверное, даже на соседней улице. И еще я точно видела, как взметнулось на дне его светлых глаз прозрачно-золотое теплое, как весеннее солнышко, пламя.

Эпилог

— И что же угодно прекрасной леди? — глубокий голос мужа звучал так обволакивающе нежно, что я сразу заподозрила неладное и входную дверь прикрыла очень осторожно. А потом, сняв туфли, на цыпочках прокралась к гостиной.

— Не уверен, что это отличная идея.

«Ах, вот так, значит? Не уверен он…»

— Ммм? — чрезвычайно довольный бархатистый смех — и голос его стал чуть тише: —