Но кое-какие мысли у меня возникли, поэтому не откладывая в долгий ящик, я решил проверить запасы взрывчатых веществ экспедиции.

И не ошибся. Вскрылась недостача двух килограммов тротила, пропали детонаторы и средства для дистанционного подрыва заряда. Иными словами, бомба была изготовлена на месте, из нашего собственного материала. Повреждения контейнеров минимальны, диверсант точно знал где и что лежит, взял немного, тщательно скрыл следы взлома. Хорошо замаскировал, беглым взглядом почти не заметно.

Если бы я допросил с пристрастием хотя бы одного человека, наверняка пошли бы слухи по кораблю, и тогда резидент немедленно залег на дно. Пришлось делать вид, что мы ни о чем не догадались. Выводы и размышления я оставил при себе, не сообщив результаты расследования никому. Даже Эмиссару ничего не сказал.

— Так Быков не знает?

— Догадывается, конечно. О нарушенных пломбах на ящиках со взрывчаткой ему не могли не доложить. Если, конечно, кто-нибудь кроме меня заметил следы взлома.

— Это все? — уточнил Стивен.

— К сожалению — да.

— Понятно.

Мысли Стива закружились хороводом, постепенно выстраиваясь в какой-то непонятный, но удивительно знакомый узор.

— Твоя очередь, — хмыкнул политрук, — говори вслух, вижу по глазам — мозги кипят.

— Вслух, значит вслух — не стал возражать Стивен и почему-то замолчал. В машине повисла тишина, и прежде чем он заговорил вновь, прошло несколько минут.

— Я думаю, что резидент иностранной разведки находится среди командования экспедиции.

За окном величественно проплывал очередной бархан, в небе нещадно палило солнце, а рядом хохотал и фыркал контрразведчик.

Отсмеявшись, Лев Исаакович извлек из кармана грязный платок, вытер лысину и уточнил:

— Быков, Пауль, Шибарин, я, ну еще боцмана можно притянуть за уши к командованию. Все?

— Чернецкий, — добавил Стивен.

— Да, действительно, Чернецкий иногда присутствует на совещаниях.

Политрук перестал улыбаться.

— Ты это серьезно?

— Вполне серьезно, — твердо ответил Стивен, глядя прямо в глаза Чекисту.

— Мда… — поперхнулся политрук, — чувствую, что не зря назначил тебя Комиссаром. Действительно, незашоренный взгляд и полное отсутствие комплексов.

— Я могу объяснить.

— Да уж постарайся, будь любезен. Все-таки обидно самому попасть в число подозреваемых.

— Но это будет долго, — предупредил Стивен.

— А мы пока никуда не торопимся. Едем в колонне, общаемся, строим версии.

Политрук выделил слово «версии» интонацией, что не могло не ускользнуть от Стивена.

— Хорошо, — начал Стив, — постараюсь объяснить. Я не знаю, как правильно вести расследование и ничего не понимаю в юриспруденции. Я даже детективы читать не люблю — скучно. Поэтому мне сложно сформулировать собственные мысли правильно.

— Говори как есть, чего уж там, — махнул рукой политрук.

— Вот вы сказали, что производили отбор претендентов на участие в миссии. Не знаю как среди водителей, но у нас в части, чтобы попасть в состав охраны, нужно было пройти очень серьезные испытания.

— Верно, — кивнул головой Чекист, — я тщательно изучал личные дела, и физподготовка при этом не была основным критерием. Плюсуй к этому еще проверку на воздействие излучением артефакта. Так что, как минимум, нужно было соответствовать нескольким важным параметрам.

— Предположим, — Стивен и сам не заметил, как заговорил интонациями политрука, — что внедренный агент находится среди штурмовиков и хочет попасть в состав экспедиции…

— Я понял, к чему ты клонишь, — раздраженно перебил политрук, — да, признаю, шансов у него было бы немного. С водителями обстоит так же. И я даже скажу больше, на каком корабле мы поплывем не было решено до самого последнего момента. То есть затесаться в состав команды сухогруза или затеряться среди водил автобазы и ждать подходящего момента — не вариант. Вместо «Летящего» мы вполне могли выбрать «Кровавую Мэри» или «Джона Сильвера», а водителей так вообще набирали из разных городов чуть ли не произвольно.

— Вот… — задумчиво протянул Стивен, — теперь вторая проблема. Допустим, что резидент все же сумел как-то проникнуть в штат экспедиции. Как он будет осуществлять диверсии, ведь он же все время на виду?

— Продолжай, — нахмурился Чекист.

— На корабле штурмовиков распределили по каютам по пять — шесть человек. В каждом кубрике — старший, из числа сержантов. Свободное перемещение по палубе запрещено. Спускаться в грузовой трюм — категорически запрещено. Шляться по другим каютам без уважительной причины — запрещено. В камбуз на обед ходили чуть ли не строем. Гальюн — в конце коридора.

Личного времени минимум, а в служебное все время какие-то дела: то уборка, то построение, то инструктаж. Отсутствие одного из бойцов в течение пятнадцати минут не могло не вызвать вопросы у старшего. А тот непременно обязан доложить руководству. Чтобы прогуляться в трюм, вскрыть ящики, изготовить взрывчатку и заложить мину, нужна уйма времени.

— Не так уж и много, — отмахнулся политрук, — при наличии необходимых навыков это займет считанные минуты. Но продолжай, мне нравится ход твоих мыслей.

— После высадки часть штурмовиков распределили по экипажам, часть загрузили в бортовой КрАЗ.

— Да, понимаю, — снова нетерпеливо перебил политрук, — и снова вы все оказались на виду. А после того как Симонян угробил машину, вас вообще рассадили по одному — под присмотр экипажей машин.

— А экипажи под наш присмотр, — дополнил Стив, — это значит, что у резидента не было свободы действия. Он непрерывно находился под наблюдением посторонних — других штурмовиков, командиров, водителей.

— Да, признаю, — наморщил лоб политрук, — это сильно усложняет действия резидента, но не делает их полностью невозможными.

— С водителями все обстоит точно так же, только свободы у них побольше. И все-таки достать рацию и начать вести переговоры со своими хозяевами…

— Логика железная, — ухмыльнулся политрук, — а начальство по-твоему ходит где хочет и делает что хочет. Так?

— Ну, почти, — немного смутился Стивен.

— Это вся аргументация?

— Нет, — помотал головой Стив, — еще — личные вещи.

— А при чем тут вещи? — нахмурился Чекист.

Стивен замялся и выдал:

— Вы согласны, что у шпиона должны быть какие-то личные вещи? Ну как у Джеймса Бонда — стреляющая лазером авторучка, часы со встроенным огнеметом, пистолет с бесконечным запасом патронов и несколько противотанковых мин в виде зажигалок с монограммой.

Чекист рассмеялся в ответ.

— Это кино, Стив. Шпион сам по себе — оружие. Если ему понадобится