и сейчас пользуясь моментом, решил это дело исправить. Попутно попробую ещё немного поправить финансовое положение, так как в оперу бедные люди не ходят, то есть, там есть с кого снять стружку. Само собой не прямо там, а на улице после спектакля, если появится такая возможность.

Как оказалось, извозчик нас решил подождать, чтобы не искать долго очередного клиента. Рил всю дорогу рассматривала украшения, не веря в то, что они у неё есть. Я в это время внимательно следил за прохожими, так как у меня появилось предчувствие опасности. Всё было как обычно, но только до того как мы повернули на улицу, где находилось наше временное жилище. Возле входа в дом Елизаветы стоял городовой, а через несколько секунд к нему подошёл тот самый следователь, Тимофей Александрович. Он вышел из дома в сопровождении ещё одного городового и сразу же начал давать им указания. Судя по жестам, он приказывал им устроить засаду.

– Не останавливайся, едем дальше! – сказал я извозчику. Следователь и пара городовых не обратили на пассажиров пролётки никакого внимания, видимо решив, что хорошо одетые мужчина и девушка не могут быть разыскиваемыми лицами.

– Жаль, но жильё придётся сменить, - подумал я и попросил извозчика отвести нас в гостиницу, желательно находившуюся ближе к центру города.

Через некоторое время извозчик остановил пролётку и я, увидел вывеску над входом в здание, - «Гостиница Купеческая», а возле двери небольшую уточняющую табличку, - «меблированные комнаты». Табличка, судя по всему, предназначалась для тех, кто не знал что такое гостиница. В соседнем здании находился ресторан, возле входа в который стоял городовой.

– Всё перекрыли, теперь уже и поесть спокойно не дадут, - подумал я, понимая, что в самой гостинице кормить, так как у Елизаветы, нас не будут. Городовой, посмотрев на нас, входивших в гостиницу, не проявил никакого интереса, он или не нас ждал или не признал по описанию.

– Добрый день, есть свободные номера? – спросил я у мужика, увлечённо читавшего газету.

– А? Да, есть, на какой срок желаете снять?

– Двухместный, пока на три дня, а там видно будет.

Мужик улыбнулся, посмотрев на Рил и подмигнув мне, тихо сказал, - красивая барышня!

Я в ответ ничего не сказал, лишь изобразил недовольную физиономию, после чего мужик вообще больше ни на что не намекал. Номер нам достался на верхнем этаже трёхэтажного здания гостиницы и, имел две комнаты.

– Вот оплата вперёд за три дня, - я отдал ему пятнадцать рублей, то есть по пять за сутки.

– Место в ресторане на вас зарезервировать?

– Буду признателен, если и на ужин место будет за нами.

– Прошу великодушно меня простить, но мне необходим хоть какой-то документ, подтверждающий вашу личность, - извиняясь, пробормотал мужик и пояснил, - новые правила, ничего не могу поделать. Личность вашей дамы не интересует, не она же номер оплачивает.

– Я как знал, что документы вскоре понадобятся, - подумал я и отдал ему паспорт для оформления.

Через приблизительно полчаса мы уже сидели в полупустом зале ресторана. Просматривая меню, чуть не подавился слюной. Чего тут только не предлагалось, хотелось заказать сразу всё, но я сдержал порыв. В итоге заказал две порции запеченной стерляди, какой-то непонятный салат и бутылку шампанского.

Рыба была выше всяких похвал, я мог бы ещё пару порций съесть, но постеснялся, да и подозрение этим мог бы вызвать. Рил обед тоже понравился, она даже шампанского немного выпила, чисто чтобы попробовать. Из ресторана мы с ней поехали в театр, нужно было купить билеты на вечерний спектакль. Извозчик всё время был один и тот же, видимо решил, что имея постоянных клиентов можно вполне нормально заработать.

С трудом, но билеты на сегодняшний сеанс мне удалось купить, правда, места оказались на балконе, а оттуда и видно хуже, да и слышно тоже, микрофонов со звукоусилителями то ещё не придумали. Рил везде ходила с широко раскрытыми глазами, таких роскошных интерьеров она ещё никогда и нигде не видела.

Вечером в «Мариинский» приехали за час до начала оперы. Постановка называлась «Снегурочка», что было достаточно неожиданно для меня, когда я покупал билеты. Сдав верхнюю одежду в гардероб, мы с Рил не сразу пошли на балкон, а несколько минут бродили по театру, рассматривая всё, что попадалось на глаза. Через некоторое время мне «на глаза» попался Тимофей Александрович Сантальский, следователь сыскной полиции по особо важным делам. Он пришёл в театр с дамой, а это значило, что сейчас не занят нашим поиском.

– Вот чёрт, принесла не лёгкая, главное нос к носу с ним не столкнуться, - подумал я, повернувшись к нему спиной и прикрыв Рил от его взгляда.

– Там тот человек что нас ищет, постарайся не попадаться ему на глаза, - сказал я Рил, не позволив ей подойти к афише на стене в коридоре.

– Может, тогда лучше уйдём отсюда?

– Ещё чего, я всю жизнь, можно сказать, мечтал сходить на оперу, сейчас появилась возможность и ей не воспользоваться?! Ну, уж нет! Мне никто не помешает это сделать! Пойдём, до начала осталось совсем немного времени, - взяв Рил под руку, повёл её на балкон. Мест там было всего десять, кресла стояли в два ряда. Наши места согласно билетам оказались в первом ряду крайние справа. Стараясь не нервничать, мы заняли свои места. Через минуту появилась ещё одна пара зрителей, мужчина и женщина, скорее всего муж и жена. Возраста они были предпенсионного, мужик был одет приблизительно как я, то есть почти в такой же костюм. На его спутнице было тёмно-синее бархатное платье и чёрная шляпка с пером.

– Доброго вечера, вы будете нашими соседями? – спросил я, при этом широко улыбнувшись.

– Да, давно не были в театре, всё дела и дела, сегодня вот решили всё отложить. Простите, с кем имею честь разговаривать? – Спросил мужчина, быстро осмотрев нас с головы до ног.

– Прохоров Алексей Михайлович, инженер-механик, - представился я, - моя троюродная сестра Рил, - представил я её.

– Вальцевич Иосиф Альбертович, владелец небольшой книгопечатной типографии, - представился он, - моя супруга Мария Львовна, - представил он жену.

– Очень приятно с вами познакомиться, - я снова расплылся в улыбке. – Первый раз в «Мариинском», как-то не попадал я сюда, тоже, знаете ли, всё дела и дела, - я специально завёл с ним разговор, потому что