Некоторые афоризмы Е. М. Короленко могли заметно подействовать на Владимира Вернадского, ясно выражая то, что он сам неявно ощущал. Например, такое утверждение: «Трус не может быть нравственным человеком». Или: «Чрезвычайно вредно должно действовать на умственное развитие человека чтение без критики. Научиться читать вовсе не так легко, как кажется».

Некоторые мысли Евграфа Максимовича удивительно созвучны с теми научными идеями, которые три десятилетия спустя начнет развивать В. И. Вернадский. Вряд ли это случайное совпадение.

Так, Е. М. Короленко писал о двух мирах на Земле: живом и мертвом, органическом и неорганическом. О великой работе органического мира Земли над перемещением материалов неорганического мира. О деятельности чудесных лабораторий – живых организмов, – в которых перемещение земного вещества совершается посредством питания и размножения. Участвует в этой работе все живое – от мельчайших существ до человека включительно.

Он ссылался на такие сведения: три мухи, по Линнею, способны съесть лошадь столь же быстро, как и лев; по Левенгуку, одна муха в три месяца производит 746 496 особей; по Р. Оуэну, одна травяная вошь в десятом колене производит миллиард миллиардов детенышей. Эти факты Короленко отметил и, очевидно, поведал о них Владимиру Вернадскому. Пройдут годы, и в работах академика Вернадского – бывшего маленького гимназиста с пытливыми, ясными глазами – вновь будут упомянуты подобные сведения, ставшие одной из опор его замечательной научной теории.

Сходная судьба будет ожидать и другие идеи Е. М. Короленко. Он высказался против гипотезы первоначально жидкой огненной Земли и действия вулканизма в результате внутренней энергии, вырывающейся из огненного ядра планеты. По его мнению, вода, проникая в недра, растворяет минеральные вещества и производит газы, которые под гнетом страшной тяжести лежащих выше слоев Земли повышают давление и температуру, в результате чего вырываются на поверхность.

В. И. Вернадский первым выдвинет научные положения о выдающейся роли газового дыхания Земли и деятельности природных вод в формировании земной коры, вулканической деятельности и во многих других планетных геологических явлениях.

Была у Евграфа Максимовича заветная мечта: постичь гармонию природных процессов, всего мироздания, разума Вселенной. Ощущая бессилие человеческой мысли, он обращался к музыке, брался за скрипку и подолгу упражнялся в игре на ней.

Как обычно бывает, мечта его, воплощаясь в жизни, приобретала вовсе не те формы, к которым он стремился. Играл на скрипке он неплохо. Но его упражнения надоедали окружающим. Чтобы не досаждать им, он уходил в дальнее помещение и там отдавался во власть музыкальной гармонии. Как вспоминаел Владимир Иванович, вскоре появились у Евграфа Максимовича внимательные, молчаливые и миниатюрные слушатели – мышки. Они рассаживались кругом, как истинные ценители искусства, и замирали, поблескивая глазками и пошевеливая усиками…

Были, конечно, и другие следствия музыкальных занятий Евграфа Максимовича. Настраивая скрипку, он думал: «Не так ли происходит в природе? Человек не оставляет ее в покое, вмешивается в ее жизнь, пытается управлять ее процессами. Человек искусственным образом придает Земле те силы и свойства, которых она не имеет вследствие одних лишь естественных законов. Безмерны возможности человека разумного. Он способен осушать морское дно, обнажая плодородные земли, и затоплять бесплодные части Азии и Африки; он, если нужно, выровняет горы и спрямит реки…»

В то время, о котором сейчас идет речь, в начале семидесятых годов позапрошлого века, неуемный фантазер и мыслитель Евграф Максимович Короленко вряд ли догадывался, что суждена ему роль сеятеля, бросающего семена в благодатную почву.

«Мне иногда кажется, – писал В. И. Вернадский, что не только за себя, но и за него я должен работать, что не только моя, но и его жизнь останется даром прожитой, если я ничего не сделаю».

Подобные субъекты не сумасшедшие, а безрассудные, поступающие в ряде случаев по своей прихоти, не так, как принято в обществе. Называют их, в зависимости от характера чудачеств, – чудиками, самодурами, чудилами, а то и чудовищами. Но именно благодаря своим сумасбродствам они сохраняются в памяти потомков. Нередко это личности незаурядные, буйные, возможно, талантливые, но так и не нашедшие достойного применения своим недюжинным возможностям.

К этой категории можно отнести едва ли не любых оригиналов. Мол, одним из них удалось найти свое призвание, проявить незаурядность натуры, а другим просто не повезло. Но, все-таки, по сути своей данное понятие имеет негативный оттенок. Как пояснял Владимир Даль, самодур – это человек «безумный, безрассудный, дикий, бестолковый, ни с чем несообразный, противный здравому смыслу». Несколько мягче в словаре Д. Н. Ушакова: «Человек, поступающий безрассудно, противно здравому смыслу, по случайной прихоти».

Но вопреки привычным представлениям, а то и здравому смыслу совершались научные открытия. Солнце всходит и заходит, говорим мы, хотя это объясняется не движением светила, а вращением Земли. Мы воспринимаем земную твердь недвижной, а наша планета, вращаясь, несется в космическом пространстве и вокруг Солнца, падая вместе с Галактикой в космическую бездну…

«Безумству храбрых поем мы песню!» – восклицал Максим Горький. Действительно, человек, жертвующий, казалось бы, самым дорогим, что у него есть – собственной жизнью – иному покажется сошедшим с ума сумасбродом. Однако он герой, если приносит жертву во имя чести и справедливости, любви к людям и Родине.

В нашем случае речь пойдет главным образом о тех героях, которых следует считать сумасбродами преимущественно в негативном смысле. Хотя и среди них были люди, достойные уважения. А бывало и так, что странное и даже сумасбродная на первый взгляд затея оборачивалась выдающимся результатом.

Чаще всего люди сохраняют дурные наклонности, приобретенные в детстве, когда их баловали и развращали, позволяя помыкать няньками и дядьками, слугами и прислугой. Царевичи и принцы в этом отношении отличались в лучшую сторону от детей многих знатных господ благодаря своему более высокому воспитанию.

Например, разбалованный донельзя маленький маркиз де Сад (будущая знаменитость, именем которого назовут одно из психических извращений – садизм) воспитывался вместе с принцем де Конде. И хотя принц был значительно старше его и крупней, «маркизик» де Сад порой с такой яростью набрасывался на него по пустяковым поводам, что принц вынужден был звать на помощь. Именно из таких несдержанных, злых, болезненно самолюбивых и самодовольных детей вырастают настоящие самодуры, а то и маньяки-преступники.

В обширном списке сумасбродов и самодуров одно имя повторяется на разных языках вот уже почти 24 столетия. В этом отношении с ним могут соперничать немногие, скажем, правитель и полководец Александр Македонский или мыслитель Сократ.

Говорят, в 356 году до н. э. мечтавший о славе житель Эфеса Герострат поджег храм Артемиды, считавшийся одним из чудес света. Суд приговорил преступника к смерти, запретив упоминать его имя. Но греческий историк Феопомп упомянул об этом событии, припомнив Герострата.