Из всей восьмерки встать на ноги и попытаться оказать сопротивление успел только один. Крепкий бородатый, хотя по виду и вполне европейского облика мужик, он обладал отменной реакцией и успел сгруппироваться, что позволило ему приземлиться без особых повреждений. Всех остальных Костин оглушил (некоторых даже насмерть) прежде, чем они начали осознанно шевелиться, но последний оказался крепким орешком. Во всяком случае, сам он считал, похоже, именно так и, для начала, зарядил в лоб лейтенанту крышкой от разбившегося ящика, благо этого добра здесь хватало.

Откровенно говоря, Костин такой прыти даже не ожидал, поэтому и замешкался, пока разбирался с остальными. Ну и получил в лоб предметом твердым, но, по счастью, легким. Обычно ящики на таких вот окраинных планетах делали из практически дармового дерева, однако эти были пластиковыми, так что весили в разы меньше. Именно данное обстоятельство уберегло пострадавшего от серьезных травм. При столкновении двух твердых тел родился разве что звук, громкий и звонкий. Неизвестно правда, от чего – от крышки или от головы, но у Костина не было времени раздумывать над такой ерундой.

Крышка столкновения не выдержала и разлетелась на куски, разорвав лейтенанту кожу на лбу и на какой-то миг слегка дезориентировав. Это и спасло его противника – удар, который нанес Костин, мог запросто свалить быка, но вышел скользящим и просто отбросил бородача назад, сбив с ног.

Подхватился он моментально и даже не потерял присутствия духа. Кто другой при виде надвигающейся бесформенно-расплывчатой фигуры (а именно такую картину сейчас давал комбинезон лейтенанта) мог и в панику удариться. Но этот успел не только сориентироваться, но и верно оценить расклады. Моментально сообразив, что оружие достать не успевает, встал в красивую и, судя по движениям, намертво вбитую стойку и прохрипел:

– Ну, иди сюда, урод! Я тебя сделаю…

– Ну что же, попробуй, – ухмыльнулся во всю ширь окровавленного лица Костин и тут же, уклонившись от внезапного (ну, так этому дятлу казалось) удара, сломал ему опорную ногу. Получилось неплохо. Все же каратэ в чистом виде не слишком эффективно, если ты не великий мастер, а так, умник, учившийся у сэнсэя, где-то что-то видевшего. Удар ногой в голову достаточно амплитуден, а значит, и не слишком быстр. Армейский рукопашный бой проще и жестче. Так что уклониться, ударить ногой по ноге бородача, перешагнуть через свежеиспеченного инвалида и продолжить общение с пока еще целыми оппонентами… Впрочем, таковых и без дополнительных физических усилий уже не наблюдалось.

Усмехнувшись, Костин быстро обездвижил пленных, попутно отбирая у них оружие. Посмотрел на получившуюся в результате груду стреляюще-режущего железа, усмехнулся еще раз и аккуратно, двумя пальцами вытащил из нее угрожающего вида тесак. То, что надо – стиль «сдохни от зависти, Рэмбо», то есть вариация на тему боуи с агромадным клинком и устрашающей пилой по обуху, сколь грозной, столь и малопригодной для реальной жизни. Но выглядит, надо сказать, впечатляюще. Да, такой точно подойдет.

Окинув цепким взглядом пленных, Костин решительно выбрал среди них самого молодого и, вдобавок, жестоко страдающего от полученных увечий. На взгляд самого лейтенанта, вывих плечевого сустава, усугубленный легким сотрясением мозга – это, конечно, больно до тошноты, но отнюдь не повод строить из себя умирающего лебедя. Решительно выдернув его из группы таких же, как он, бедолаг, попавших под жернова имперской военной машины, лейтенант демонстративно покрутил у него перед носом трофейным ножом.

– Ну что, дружок, будем говорить или вначале громко кричим, а потом уже разговариваем?

Парень столь же демонстративно поджал губы, но Костин тут же поддел кончиком на совесть отточенного ножа его левую ноздрю. Достаточно было упасть первой капле крови (а большего из крошечного, скорее случайного разреза и не вытекло бы), как стало ясно – пациент «потек» и готов выложить хоть все тайны генерального штаба. Оставалось только задавать вопросы и стараться ничего не упустить, хотя последнее было не столь уж страшно. В конце концов, всегда можно повторить процедуру.

Ну, что же, Пророка среди пленных и убитых не наблюдалось. Его вообще здесь не наблюдалось – отъехал куда-то по своим делам, будет только утром. Как будто камень с души упал, право слово – Костин всерьез опасался, что придавил его ненароком. Ну что же…

– Като, ты как там?

Рация в ответ проскрипела что-то возмущенное. Очевидно, девушка намеревалась донести до Костина всю низость его поступка и глубину падения, но броня корабля экранировала и искажала сигнал, так что разобрать удалось далеко не все.

– Ну, молодец, молодец, я тебя тоже люблю. Значит, так, берешь ноги в руки – и сюда. Ночуем сегодня в комфорте, но вначале надо целую кучу чудиков где-нибудь запереть, а в одиночку это делать неудобно.

Рация опять что-то скрипнула. Костин вздохнул:

– Ладно, не сердись. Сама понимаешь, с кем поведешься – от того и забеременеешь. Ты вот со мной повелась, – и, не дожидаясь нового потока возмущения, повторил: – Давай, давай, ругаться потом будем, у нас не так уж много времени.

То же место. Утро

Пророк оказался человеком предусмотрительным, иначе чем объяснить тот факт, что утром он прибыл не один, а в сопровождении аж трех бронетранспортеров охраны. Причем и его личный лимузин, и бронетехника были не поделками местных умельцев, а вполне себе солидными агрегатами европейского производства. Бронетранспортеры – производства Бельгии, здоровенные, гробоподобные, на соответствующих размеров поляризаторах гравитации, а машина, ни много, ни мало, «Бентли». Причем, когда она мягко опустилась на землю и Пророк из нее вылез, то по его прямо-таки светящемуся от гордости лицу Костин понял – раньше главе бородатых дятлов на таких машинах ездить не приходилось. Ох, сдавалось ему, что Пророк эту машину тоже на свой корабль загонит и с собой ухомячит. Впрочем, мысль хорошая, почему бы и нет…

– А броневики-то полицейские, – голосом Каталины пискнула в ухе горошина рации. – Надо же, и тут дорожная полиция…

– Угу. Хранители члена зебры. Ты за ними следи внимательно, а то мало ли…

– Не волнуйся. Всю жизнь мечтала полицейским плюх навешать.

– Не отвлекайся, анархистка. И смотри, не повреди мою новую машину.

Наушник хихикнул тем же голосом и смолк. Впрочем, Костину было не до болтовни – он с интересом разглядывал Пророка, а заодно и следующих за ним телохранителей, в очередной раз все более убеждаясь, что дело тут нечисто.

Начать с того, что Пророк был арабом не более, чем сам Костин. Высокий, белобрысый… Это, правда, ни о чем не говорило, у Костина однокашник, татарин, тоже выглядел образцом «истинного арийца», но все же фенотип арабов в основном несколько иной.

Охрана, опять же, не арабы – вновь наемники, причем, что характерно, европейцы. Впрочем, как раз к этому Костин был готов, как-никак, пленные оказались словоохотливы. Жаль только, насчет личности Пророка вопрос прояснить не смогли. Он держался обособленно, а они не интересовались. Логично, кстати, меньше знаешь – крепче спишь, а голова какого-то техника в больших и воняющих серьезными деньгами раскладах стоит недорого и с плеч слетает махом.