В равной степени не ясно, свойствами чего, согласно двухаспектной теории, являются ментальные и физические свойства. И эти неясности, по крайней мере, столь же серьезны, как и неясности относительно понятий "сознание" и "материя" во всех других теориях. Однако Юм, вероятно, ответил бы, что нет ничего, что мы могли бы знать более непосредственно, чем наши собственные впечатления и что, если мы не способны знать, чем они являются, то мы вряд ли будем знать, чем являются сознания и физические объекты. Нейтральный монизм меняет на обратный наш обычный порядок приоритетов. Мы обычно считаем, что непосредственно знаем наше собственное сознание и внешние физические объекты, а затем возникают вопросы: являются и то, и другие реальными, и если это так, то каковы отношения между ними, можно ли одно свести к другому, и т.д. Нейтральный монизм обычно постулирует в качестве того, что мы наиболее непосредственно знаем содержание нашего опыта – например, наших восприятий звука, формы и цвета. Сознания же и физические объекты описываются в таком случае как интеллектуальные, или логические, конструкции из содержания опыта. Содержание же само по себе не является ни ментальным, ни физическим.

Независимо от того, обеспечивает ли любая из этих стратегий решение проблемы сознания и тела в пользу нейтрального монизма можно указать на некоторое его интуитивное правдоподобие. Вполне возможно, что большинство вещей, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни, не являются или строго ментальными или физическими; вполне возможно, что некоторые из них являются одновременно и ментальными и физическими. Вероятно, классификация вещей на ментальные и физические не является ни взаимно исключающей, ни полностью исчерпывающей. В этом случае проблема сознания и тела могла бы быть результатом философского допущения о том, что все является либо ментальным, либо физическим, но не одновременно тем и другим. Теперь мы уже можем рассмотреть аргументы трех философов, которые ставят под вопрос это фундаментальное допущение, я имею в виду Спинозу, Рассела и Стросона.

СПИНОЗА

ЕДИНАЯ СУБСТАНЦИЯ

Центральная метафизическая идея Спинозы заключается в том, что существует только одна субстанция и что ее можно мыслить двумя главными способами. Она наделена сознанием, и ей присуща протяженность (size). Он имеет в виду, что единственный существующий мир – тот, с которым мы знакомы, частью которого являемся, и о котором можем мыслить, – обладает двумя существенными свойствами, или атрибутами: мышлением (thought) и протяженностью (extension). Существующее обладает этими атрибутами объективно, т.е. независимо от того, считаем мы так или нет, а саму реальность можно назвать двумя именами в зависимости от того, рассматриваем ли мы ее под атрибутом мышления или под атрибутом протяжения. Если мы мыслим мир как протяженный, то нам следует называть его "Природой". Если же мы мыслим его как обладающий сознанием, то нам следует называть его "Богом". "Бог" и "Природа" – два альтернативных термина, обозначающих одну и ту же единую субстанцию, которая одновременно обладает и ментальными и физическими характеристиками.

Чтобы оценить метафизическую теорию Спинозы, нам потребуется прояснить некоторые используемые им термины. Его понятие субстанции скорее всего напоминает то, которое Декарт унаследовал от Аристотеля через средневековых схоластов:

Под субстанцией я разумею то, что существует само в себе и представляется само через себя, т.е. то, представление чего не нуждается в представлении другой вещи, из которой оно должно было бы образоваться ("Этика", с. 361).[20]

Если нечто есть само в себе, то оно существует, но в своем существовании не зависит от существования чего-либо еще. Если его можно представить через себя, то, как поясняет Спиноза, есть возможность составить о нем понятие, не испытывая при этом потребности мыслить понятие чего-либо еще, от чего, как можно было бы предположить, оно зависит. Итак, субстанция в своем существовании и в своей природе не зависит ни от чего, кроме самой себя. Никакая другая вещь не сможет причинно обусловить субстанцию быть или не быть тем, что она есть.

Спиноза считает единственным возможным кандидатом на роль субстанции в этом смысле реальность в целом – целокупность существующего. Мы можем выдвинуть предположение, почему все существующее отвечает этому определению. Во-первых, оно существует – есть существующее. Во-вторых, существующее охватывает собой все существующее, поэтому, видимо, не может быть ничего, от чего целокупность существующего зависела бы в своем существовании. Отсюда следует, что все существующее зависит в своем существовании только от самого себя или, как говорит Спиноза, "существует само в себе".

Из этого следует, что единственная субстанция, если она имеет причину, то является причиной самой себя. При условии, что она существует и охватывает собой все существующее, то не может быть никакой иной причины ее бытия, и никакой иной причины ее бытия в качестве того, что она есть, кроме нее самой. Спиноза следующим образом разъясняет, как нечто может быть причиной самого себя:

"Под причиной самого себя (causa sui) я разумею то, сущность чего заключает в себе существование, иными словами, то, чья природа может быть представляема не иначе, как существующею" (Ук. изд., с. 361).

Сущность любой вещи заключается в том, что она есть, поэтому, как утверждает Спиноза, если нечто является причиной самого себя, то для адекватного определения, что это за вещь, необходимо упомянуть о ее существовании. Ее существование является частью того, что она такое. Разумно предположить, что конкретные существующие вещи, с которыми мы сталкиваемся, в своем существовании зависят друг от друга. Например, одно событие причинно обусловлено более ранним событием и так далее, и, видимо, в равной степени это истинно и в отношении ментальных и физических событий. По мысли Спинозы, такого рода регресс в объяснении не может продолжаться ad infinitum; объяснения должны иметь предел. Его решение заключается в том, что мир как система в целом – единая субстанция – включает в себя свое собственное объяснение. Ее существование есть часть ее сущности. Она есть собственное основание для своего бытия.

ИНДИВИДЫ

Решение Спинозой проблемы сознания и тела заключается во включении человеческих существ в описанную выше метафизическую картину. Мы являемся частями или аспектами единой субстанции. Подобно тому, как единая субстанция может быть представляема под атрибутом мышления и потому известна как "Бог" и подобно тому, как она может быть представляема под атрибутом протяжения и потому известна как "Природа", так и отдельное человеческое существо может быть представляемо как одновременно ментальное и физическое, и потому его можно мыслить и как душу, и как тело:

Душа и тело составляют один тот же индивидуум, представляемый в одном случае под атрибутом мышления, в другом – под атрибутом протяжения (Ук. изд., с. 426).

Это основополагающее утверждение Спинозы по проблеме сознания и тела следует хорошо помнить, когда читаешь другие положения его теории. К примеру, если попытаться вырвать из контекста всей системы такие утверждения, как "человек состоит из души и тела" и "человеческая душа соединена с телом" (Ук. изд., с. 414), то в них можно было бы ошибочно усмотреть вариант картезианского дуализма. Спиноза же отвергает дуализм. Когда он говорит, что у человека есть душа и тело, он подразумевает, что каждому из нас присущи атрибуты мышления и протяжения, но он совершенно отвергает тот картезианский взгляд, будто каждый из нас состоит из двух субстанций, одна из которых называется "душой", а другая "телом". А когда он говорит, что человеческие тело и душа соединены, он имеет в виду, что они суть два аспекта, или атрибута, человеческого существа. Он относит к величайшим достоинствам своего монизма то, что удается полностью обойти любую проблему относительно каузального взаимодействия между ментальным и физическим. Если нет двух субстанций, то не может и возникнуть проблемы, как они "объединены" в картезианском смысле или как они могут каузально взаимодействовать. Если мы принимаем ту посылку, что каузальные взаимоотношения могут иметь место только между различными вещами, то, согласно Спинозе, душа и тело каузально не взаимодействуют.