снимаем, только быстро. Не хочу больше растягивать этот балаган.

Вокруг все сразу же засуетились, а я еще какое-то время постоял на одном месте, чтобы неровным шагом добраться до невест, которые улыбались, но через силу.

– Итак! – рядом стояла Ольга, которая была радостнее остальных, – сегодня мы будем знать, кого выберет наш жених! Роман!

А жених открыл колпак, из-под которого достал два букета желтых тюльпанов и ювелирные подарки, которые преподнес застывшим девушкам. Сразу двум. Конечно, там были не кольца, а просто серьги. Сердце мое давно принадлежало другой девушке. Надо хоть себе в этом признаться.

– Я не поняла, а кого вы выбираете? – вылезла на первый план Ольга.

– А жених выбирает ту, что всегда была рядом, – устало проговорил я.

И именно в этот момент медленно повернул голову, чтобы увидеть застывшую Веронику.

– Сняли, – говорю, смотря исключительно в глаза Ники, – Илья, не дойду, – произношу и достаю из кармана браслет, который парень забирает и относит Веронике.

Не так я себе все это представлял, не так. Но сил нет, даже сделать шаг, зато опускаюсь на стул, и, кажется, к горлу даже тошнота подкатывает. А после каким-то чудом заметил Сергея, который подхватывает меня под одну руку, а Илья под другую. Рядом с ними Ника, которую они просят отойти чуть в сторону.

– Вот что ты задумал, Морозов? А?

А я понимаю, что попал.

– У твоей жены младшая сестра ветрянкой болела, – пробормотал, с трудом ворочая языком. – Она же к ней ездила, то лекарства отвозила, то продукты.

– И? – не понял Илья, усаживая меня в машину и собственноручно вызывая врача.

– А я не болел, – как-то не пришлось. Ведь сколько раз был с детьми, которые болели, а сам так эту заразу и не подхватил, а прививку сделать не додумался. А ведь умная мысль приходит слишком поздно! Я ведь только сегодня пятна на теле странные заметил, да поздно было что-либо решать по их поводу. И вот тебе результат.

До дома меня довезли быстро, а там уже и доктор, который качает головой и рассказывает, как я влип.

– Выкарабкаюсь, – тихо отвечаю, после дозы лекарства, которая должна сбить температуру, которая стала как-то стремительно ползти вверх.

Только уже засыпая, кажется, услышал, как Сергей ругается с Алисой, которая называет друга нехорошим человеком, который не досмотрел за моим здоровьем.

– Вот как! Как он с тобой живет? – бурчание друга до сих пор стояли в голове, с ними я и заснул, под них и проснулся.

– Алиса, – зову свою неизменную подругу, – не издевайся над Сергеем, он нам нужен.

– Я совсем немного, – интеллект видимо оторвался по полной программе, донимая моего помощника. “Шваброида” ей мало. – Как вы себя чувствуете?

– Паршиво, – признался.

– И не удивительно, ведь ветрянка…

А дальше я прослушал курс лекций о том, чем заболел, как заболел, когда и как скоро встану на ноги.

– Вот спасибо, – отозвался, поднимаясь с кровати. Тело безбожно зудело, и сделать с этим ничего нельзя было.

– О! – Сергей появился в дверях, – раздевайся.

– В смысле? – не понял, замечая, как за ним следом едет робот-пылесос.

– В прямом, и раздевайся полностью! Буду тебя зеленкой мазать.

– Алиса сказала, что кроме зеленки есть еще масса средств! – возмутился.

– Есть, – согласился товарищ, – но я не могу отказать себе в удовольствии измазать директора фирмы в зеленый цвет. Ну хоть спину!

Боже мой! Куда я попал!

– Алиса!

– Слушаю.

– Я забираю свои слова обратно! Можешь мучить Сергея дальше!

– Вот спасибо, дорогой ты мой человек! Всегда знала, что вы лучший!

Друг только глаза закатил, а потом пальцем погрозил. Но, спину измазал в зеленый цвет, а потом ноги тоже покрасил в столь же яркий оттенок, как и руки. А вот лицо и голову было принято сильно не тревожить, во избежание последствий, так сказать.

Глава 16

Вероника

Пока я выступала на сцене, Морозова как ветром сдуло. Из-за этого я немного нервничала. Видела же, как он поморщился, когда меня увидел. Не ожидал, видимо, что я юрист. Он почему-то вбил себе в голову, что я визажист и стилист, и ни разу не спросил, чем я на самом деле занимаюсь. А сама о себе рассказывать я не люблю, если не спрашивают. Поэтому, если он обижен, то я не виновата! Сам придумал, сам обиделся!

После выступления даже Олю не увидела в зале, хотя она точно была, непонятно правда, для чего. Решила все же пройти в ресторан. Можно, конечно, включить режим маленькой девочки и уехать домой обиженной. Но кому от этого хорошо будет? Так и будем обижаться друг на друга, каждый у себя в квартире? Лучше поговорить и тогда уже принимать решения.

Но поговорить не получилось.

Я успела как раз к кульминации проекта. Полина и Злата стояли в белых платьях с букетами желтых тюльпанов в руках. А Рома смотрел на меня и что-то говорил, но я не услышала слов. Только смотрела на мужчину внимательно.

Вид у него был измученный и больной, глаза немного красные. И я не успела даже шагу сделать, как ко мне быстро подошёл Илья и положил в руку какую-то коробочку. Автоматически закинула её в клатч и пошла к Морозову, прекрасно понимая, что с ним что-то случилось. Но меня оттеснили и вскоре мужчину увезли, помогая при этом идти. Сердце сделало кульбит, а от страха мгновенно вспотела спина, потому что буквально вчера с Морозовым все было хорошо!

Я хотела поехать с ними, но меня остановила Романова, преградив собой дорогу.

– Солнцева, стой! Как это понимать? Сейчас же разберись со своим любовником, пусть снимет нормальный финал, – схватила она меня за руку.

– Значит, так, Оленька! – пришлось руку вырывать и с тоской посмотреть вперед, потому что не успела – мужчину уже увели и, скорее всего, увезли. – У Морозова своя голова на плечах. И если он решил, что финал будет таким, значит, таким он и будет! Радуйся, что Роман вообще принимал участие в этом цирке.

– Но рейтинги… – начала,было, Оля.

– О рейтингах надо было раньше думать, когда ты его решила героем сделать. Причем обманным путем!

– Вы испортили мою жизнь, – обреченно махнула рукой уже явно бывшая подруга и поджала губы.

Я, наверное, должна была пожалеть её и выслушать. Но, если честно, устала быть жилеткой. Дружба должна быть игрой не в одни ворота. Поэтому я просто посмотрела на неё и сказала:

– Нет, ты сама её испортила.

А потом  вышла на улицу и закрыла за собой дверь, ведущую в ресторан.