Строй «юнкерсов», покрытых коричневыми пятнами камуфляжа, все ближе и ближе. Сын советского вождя ловит в кольца прицела крутую куполообразную кабину левого ведомого лидирующей тройки и, когда, казалось бы, столкновение уже неизбежно, открывает огонь. Мгновение спустя, перефразируя слова из известного кинофильма, «стреляют все».

Дымные пушечные трассы втыкаются в фюзеляж, кабину, мотор или, промахнувшись, улетают дальше, и там, как и предсказывал в свое время Покрышкин, находят себе новую жертву. Взрывы снарядов, как бумагу, в мелкие клочья рвут дюраль. Летят во все стороны куски бронированного стекла – флинтгласа, а вырвавшаяся из мотора жирная черная полоса дымного хвоста вдруг заставляет ведомый бомбардировщик камнем провалиться вниз. Скатертью дорога…

Ведущий, мимоходом получивший два «чужих» снаряда в кабину стрелка и подмоторную гондолу, летит как-то боком, оставляя за собой белесый след вытекающего из баков бензина. Выводя свой истребитель из атаки, Василий уже не видит, как подранок раскрывает бомболюки и вываливает свой бомбовый груз куда ни попадя вниз – лишь бы облегчить поврежденную машину. И он такой не один. Сыплются вниз бомбы, падают самолеты, и все это над дорогой, по которой к советским позициям движутся вперед передовые подразделения 11-й танковой дивизии вермахта. Первым же ударом было сбито не менее десятка немецких бомбардировщиков. Еще большее их количество получило повреждения, несовместимые с дальнейшим выполнением задания. В головной формации начинаются хаос и смятение. И тут в нее, как терьеры в кролика, вцепляются приотставшие трехпушечные «яки», превращая бой в беспощадную резню.

Выход из атаки – осмотреться на триста шестьдесят градусов – боевой разворот – выбор новой цели – атака… Это покрышкинские «качели».

В последний момент краем глаза Василий замечает, что там далеко вдали, среди бомбардировщиков самой дальней формации, видимых лишь как темные точки на фоне неба, и где заведомо не может быть никого из своих, творится такой же «праздник жизни». Падают и взрываются самолеты, воздух расчерчен паутиной трасс и черными траурными дымными хвостами падающих самолетов. Но Василию некогда глазеть по сторонам. У него в прицеле уже вспухает очередной «юнкерс».

Атака! На этот раз бомбер просто лопается в прицеле, оставляя после себя лишь летящий вниз мусор и облако черного дыма. Совсем рядом проносятся трассы ведомого. Он тоже стрелял – то ли в того же самого, то ли в кого-то еще. Выходя из атаки, Василий успевает увидеть, как с юго-востока, густо заляпав горизонт черными точками самолетов, приближаются полки «яков» второй волны. Еще один разворот и, о чудное зрелище, паника в воздухе. «Юнкерсы» ломают строй, сбрасывают куда ни попадя бомбы, и со снижением пытаются удрать. Еще одна победоносная атака, и взгляд на бензиномер. Стрелка показывает половину бака. Гнаться за удирающим врагом, чья скорость всего на сто километров в час меньше твоей, в таком случае просто бессмысленно и опасно. Нет ничего глупее, чем остаться без топлива над территорией, занятой противником. Задача выполнена – налет на Брянск сорван. Пора уже и домой.

– Я «Сокол-один», – командует Василий, – работу заканчиваем. «Соколы», как меня поняли? Работу заканчиваем. Прием!

18 мая 1942 года, 08:15. Поселок Мальтина на северной окраине Карачева, штаб мехкорпуса ОСНАЗ

Генерал Бережной склонился над картой с нанесенными на нее последними данными о противнике, добытыми воздушной и радиоразведкой. Шли вторые сутки Брянско-Орловской наступательной операции. Очнувшись от шока, немецкое командование начало снимать свои части с не атакуемых участков фронта, для того, чтобы отразить вполне ожидаемый удар на Орел с запада и нанести контрудар по наступающим советским войскам. Одновременно советской воздушной разведкой было обнаружено начало перемещения значительного количества вражеских танков и мотопехоты от Смоленска в направлении Рославля. По данным радиоперехвата, это была спешно выведенная из резерва 11-я танковая дивизия. Намечались классические клещи, встречные удары со стороны Рославля и Орла с целью окружить и уничтожить его мехкорпус.

Эту же цель – поддержать вражеское наступление на Брянск, скорее всего, преследовала отбитая некоторое время назад попытка массированного налета бомбардировщиков люфтваффе на Брянск и расположенные в его окрестностях позиции мехкорпуса ОСНАЗ. По предварительным данным, полученным с постов ВНОС, в районе Жуковки, потеряв около двух десятков своих истребителей – в основном легких Як-1, – авиакорпус Савицкого сумел уничтожить более сотни вражеских бомбардировщиков Юнкерс-88А и не дать противнику выполнить боевую задачу.

Но главная опасность советским войскам сейчас грозит не на севере, где на переброску войск и их сосредоточение на исходных позициях противнику потребуется три-четыре дня, а как раз здесь, в районе Карачева. Если верить данным радиоперехвата, то ядром кампфгруппы, формируемой командованием 2-й танковой армии, должен был стать спешно выдвигаемый от Брянска 35-й танковый полк – единственная находящаяся в подчинении генерал-полковника Шмидта полностью валентная часть, еще не втянутая в ожесточенные бои за Мценск. Пехотная часть немецкой кампфгруппы в настоящий момент, напротив, представляет собой жуткую мешанину из отдельных рот и даже взводов, разбросанных по значительной территории и не объединенных пока единым командованием.

Придется прервать запланированную ранее оперативную паузу. Сейчас, когда весь этот муравейник в немецких тылах уже пришел в движение, необходимо, используя уже сосредоточенные в районе Карачева танковые и механизированные части корпуса, как можно быстрее нанести удар по этой, пока еще не до конца сосредоточившейся вражеской группировке и опрокинуть ее боевые порядки.

От Карачева до окраин Орла, если двигаться по дорогам, всего-то семьдесят пять километров. Конечно, без отставших пока стрелковых дивизий во втором эшелоне окружение получится довольно жидким, и большая часть немецких войск, попавшая в наметившийся «котел», сумеет из него выскочить, пусть даже без техники и тяжелого вооружения.

Но, как говорится, хорошо бьет тот, кто бьет первым. Ради концентрации наличных сил для этого удара возможно даже снять по два механизированных батальона из состава механизированных бригад, контролирующих сейчас Навлю и Выгоничи, организовав из них второй эшелон. Хоть сколько-нибудь значительных сил противника на тех направлениях пока нет, так что Франк и Борисов должны справиться с обороной и тем, что у них останется.

Объяснив задачу начальнику штаба корпуса полковнику Ильину и наметив исходные рубежи для развертывания частей, генерал Бережной покинул штабной кунг и направился к связистам. Запланированный упреждающий удар необходимо было согласовать со Ставкой. Товарищ Сталин очень не любит разного рода художественную самодеятельность, и будет правильнее заранее предупредить Верховного Главнокомандующего и начальника Генерального Штаба Василевского о том, что план операции лучше всего будет изменить.

Полчаса спустя. Москва. Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего

Сталин был в кабинете один и работал с документами в тот момент, когда на столе неожиданно зазвонил телефон, связывающий этот кабинет с Генеральным Штабом. Недовольно поморщившись, вождь поднял трубку. Вопрос, который он сейчас рассматривал, был очень важным. Если СССР, сконструированный Лениным, как федерация национальных республик продемонстрировал в далеком будущем такую низкую устойчивость и рухнул под напором националистических сил, то это означало, что такую конструкцию надо менять, и менять немедленно, прямо в ходе войны, пока все можно было сделать, так сказать, в рабочем порядке. По крайней мере, в отношении тех территорий Украины, Белоруссии и Прибалтики, которые, как верил Сталин, в ближайшее время будут освобождены из-под немецко-фашистской оккупации…