Из небольшой группы людей, стоявших в отдалении и наблюдавших разговор старого агронома с пришлыми, внезапно отделилась женщина, чуть помоложе Штиля. За её руку держалась маленькая девочка, лет шести, испуганно озираясь по сторонам. Женщина внезапно остановилась перед группой охраны, видимо решая идти дальше или вернуться, потом посмотрела на ребёнка и двинулась дальше, обходя охранников и намереваясь подойти к старшему — Девятову. Один из бойцов поднял в предостерегающем жесте руку, приказывая ей остановиться, но Антон распорядился пропустить.

— Здравствуйте, — спокойный и хорошо поставленный голос пожилой женщины говорил о её образованности. — Меня зовут Шапошникова Вера Андреевна. Я предполагаю, что вам нужны люди определённых специальностей, раз вы взяли Марка Иосифовича?

— С чего вы взяли? — ухмыльнулся Девятов. — Может, мне просто жалко стало деда?

— Молодой человек, я проработала в школе тридцать пять лет и смею вас уверить, что понимаю кое-что в психологии. Сначала вы отшили всех праздно шатающихся и любителей дармовщинки, а потом вдруг снизошли до жалости к старику? Не верю, как говорил Станиславский.

— Вера… э-э-э…

— … Андреевна.

— Вера Андревна, а какой специальностью обладаете вы?

— Я закончила пединститут, физмат. Имею опыт работы, как завучем, так и учителем математики или физики. Ещё, при наличии соответствующей литературы, могу преподавать биологию, литературу и русский язык. Со мной моя внучка — Дашенька. Это всё, что осталось от нашей некогда большой дружной семьи. Кто-то пропал, зять и дочь заразились, а мы чудом уцелели.

— Минуту… — Антон сверился со списком первоочередных специальностей, нужных анклаву. — Учителем и начальных классов, если что, потянете?

— Легко, — женщина чуть приподняла бровь.

— Витя, проводи их до машины, — отдал он распоряжение Полуянову, потом секунду что-то обдумывал и спросил вдогонку. — Скажите, Вера Андревна, а где бы нам достать те самые учебники? — на что женщина остановилась и повернулась к нему лицом.

— Если нашу школу не разграбили, вся школьная библиотека к вашим услугам. Я могу указать дорогу и даже стать проводником вашим людям.

— Хорошо. Думаю, мы на днях совершим туда рейд.

— А мы? А нас? — мигом переполошилась толпа, следившая за развитием событий и снова рванувшая в сторону Девятова.

— Я — менеджер, очень хороший! — орал мужик в видавшем виды спортивном костюме.

— Ну и нахрена мне менеджер? — ухмыльнулся Антон.

— Я тоже еврей и вы должны меня взять, как и старого Марка! — не сдавался он.

— Мне по барабану кто ты по национальности, понял?

— Вы — антисемит? — вскипел менеджер. — Одно слово «еврей» должно стать мне пропуском…

— Хлеборезку закрой! — осадил его Антон. — Ещё раз для всех — мне пох, какой вы веры или национальности. Вообще пох, ясно? Каждый называет свою специальность, если она подтверждена опытом. Учтите, при подозрении во лжи, я могу задать несколько специфических вопросов или потребовать предъявить диплом.

— Вы не имеете права! — снова взъярился еврей.

— Имею, — холодно проговорил Девятов, доставая из-за спины «ксюху». — Ещё одно слово и я тебя успокою по-другому. Следующий или следующая!

— Бранкова Антонина Васильевна, — мигом оттёрла незадачливого менеджера статная миловидная женщина, почти ровесница Антона. — Меня и Вера Андреевна знает — пересекались. Я — учитель физвоспитания. Любой возраст учащихся, любые группы — нормальных или детей с отклонениями.

— Вы одна или есть кто? — изучающее посмотрел на неё Девятов.

— Вы о чём? — она не поняла ни фразы, ни взгляда.

— Я вообще-то женат, а спрашиваю о домочадцах, — улыбнулся он.

— А… простите, пожалуйста. Есть внук — пять лет.

— Мухой домой и брать только всё самое необходимое.

— Спасибо! Большое спасибо! — воспрянула духом Антонина. — Я здесь недалеко…

— Мухой! — напомнил Антон и обратился к остальным. — Кто следующий?

— Трактористы нужны? — из-за голов кричащей в разнобой толпы прорвался хриплый голос мужика.

— Тихо все! Подойди поближе, — на зов Девятова протиснулся мужик чуть за пятьдесят. — На каких тракторах работал?

— Грейдерном, снегоуборочном, потом… ДТ разных моделей…

— Сколько с тобой домашних?

— Так это… один я. Дочку ссильничали ширяевцы, а потом убили… — дрожащими руками он смахнул нахлынувшую слезу.

— Забираем его, парни, — Антон отдал команду.

— Подожди, командир. У меня кое-какой инструмент дома остался. Для машин он не пойдёт, но к трактору…

— Пятнадцать минут на сборы. Время пошло!

За оставшееся время он набрал шестерых взрослых — кроме вышеупомянутых принял ещё одного мужика — сварщика, практически ровесника трактористу, и молодую женщину — терапевта. В разговоре с наводящими вопросами, она с радостью рассказала, что знает как Хромовых, так и Лену. С ней в анклав отправлялся двенадцатилетний сын — Максим. Она даже вызвалась поехать за группой на своём автомобиле и похвасталась, что бандиты не нашли спрятанную канистру с бензином. Остальные отвергнутые снова кричали, топтали ногами и сыпали проклятиями. Что поделать, если этот мир стал так жесток и не все профессии востребованы.

Елена Аркадьевна Мыскова — тот самый терапевт, оказалась деловой и энергичной особой. Мало того, что она оперативно подъехала к месту сбора, так ещё и помогла педагогам — физруку и гуманитарию, съездить за их скарбом в виде кроватей и спальных принадлежностей. Неумело водрузив в каждом случае кровать на верхний багажник авто, он привозила его к конторе сахарного комбината, где мужчины помогали аккуратно разобрать и скомпоновать её. И так несколько раз. К моменту окончания сбора трофеев группой на её автомобиль было страшно смотреть — этакая гора сложенных вшестеро кроватей и не меньшая внутри багажника и даже сверху на нём, перевязанная и утянутая трофейной проволокой. В машину к ней уселись всё те же физрук с внуком на коленях и учительница с внучкой — сзади, а на переднем сидении справа восседала она с сыном. Вести такой нагруженный автомобиль вызвался один из бойцов — тот самый старлей Ерохин, у которого с Еленой как-то сразу возникла обоюдная симпатия. Остальные принятые в анклав мужчины-переселенцы разместились в КУНГе одной из «Шишиг».

К моменту возвращения трофейной команды в Тополиновку медики уже разгребли-рассортировали подавляющую часть своего хабара. К тому же эмоциональный рассказ Риты и Зинаиды об операции спасения невестки свёкром заставил всю женскую половину персонала откровенно сопереживать Лене. Теперь их запас медикаментов охватывал почти все направления