– Да! – продолжил словоохотливый маг. – Только у меня есть жесткое условие по оказанию вам консультации.

– Какое условие? – Моему изумлению не было границ. Пудрил нам мозги битый час, всучил траченную молью рукопись, а теперь еще условия ста­вит.

– Мой труд, – он указал на том, который я держал в руках, – слишком ценен. Поэтому мне нужны ваши твердые гарантии, что я поимею книгу в зад.

– Это мы моментально. – У Алекса появился опасный блеск в глазах, и я понял, что сейчас он может выполнить пожелание мага в полном объеме. И даже добавить к «великому» труду еще книг, во множестве стоящих на полках.

Я наступил ему на ногу, чтобы он остыл, и повлек его к выходу. Во внутреннем дворе нас нагнал Джаб. Алекс посмотрел на него и замысловато выругался.

– Извини, – облегчив душу, произнес он. – Мы совершенно забыли, что должны тебя вознаградить за незабываемую встречу.

– Я не поэтому догнал вас, – ответил клерк. – Господин маг послал меня проконтролировать, правильный ли адрес своего местожительства вы ему дали.

– Держи. – Алекс протянул ему золотую монету и творение мага. – Этот талмуд отправь в то место, куда очень хочет твой начальник.

Джаб поклонился, забрал книгу и покинул нас у ворот. Когда мы получали изъятое при входе оружие, дежурный офицер насмешливо поинтересовался:

– Господа, полностью ли удовлетворил вас маг?

На что Алекс воспроизвел длинное непечатное выражение, которое я уже слышал во внутреннем Дворе. Провожаемые веселым гоготом стражи, мы покинули дворец наместника.

… Это знала Ева, это знал Адам:

Колеса любви едут прямо по нам,

И на каждой спине виден след колеи,

Мы ложимся, как хворост, под колеса любви…

Я смотрел из окна мансарды на неторопливо опускающийся за горизонт огненно-красный пульсирующий шар здешнего светила и с нетерпением ждал темноты. С недавних пор что-то стало твориться с моим зрением. Мало того что окружающие люди виделись мне разноцветными факелами, так еще и солнечный свет стал восприниматься в виде непрерывной серии вспышек. Это немного напоминало стробоскопический эффект, популярный в годы моей юности в дискотечных клубах. Если учесть, что я и тогда не был фанатом топтания в плотной и потной толпе под дикие выкрики тупого диск-жокея и мигание света, то можно представить, какое неудобство доставлял природный стробоскоп мне сейчас. Морис как-то сказал мне, что в моем роду был пришелец из истинного мира. Иначе нельзя объяснить вдруг прорезавшиеся у меня способности, нехарактерные для обычного человека. По его словам, обычные люди (короткоживущие, как он выразился) начали появляться в Белом мире по меркам племени вампиров относительно недавно. Но, появившись, человек быстро обжил всю свободную экологическую нишу благодаря быстрому и неконтролируемому размножению. У тех же вампиров или кобольдов рождение ребенка – событие. Люди же, получившие от Создателя короткий, подобно мигу, срок жизни, получили и могучий инструмент, с помощью которого смогли не только удержаться, но и стать доминирующей разновидностью в мире, – плодовитость. Непонятно, чего в этом творении Создателя было больше – простого интереса (типа: а что получится, если…), далеко идущего замысла или просто издевательства над миллионами разумных существ, заполонивших мир. Так вот, меня начали одолевать опасения: уж не с вампиром ли подгуляла какая-то моя прапрабабка? Тут Морис меня успокоил, заявив, что таких эффектов с солнечным светом за собой не замечал. Дарк ощущал свет, как и другие нормальные люди. Из какого же мира пришел в наш мой таинственный предок? Ответа от двух хорошо знакомых мне долгоживущих я не получил. Правда, Морис попытался меня утешить в том смысле, что я смогу со временем контролировать свои новоприобретенные способности. К сожалению, я не получил с этим пакетом терпения, которым обладали мои друзья из этого мира. А терпение было мне сейчас необходимо. Ведь ждал я не столько ночь… Меня должна была посетить женщина, и какая женщина!

* * *

А все началось с того разговора с Морисом… Мы сидели в небольшом кабачке рядом с крепостной стеной, ожидая, когда с наступлением утра стража откроет ворота в Минос.

– … Я бы тебе не советовал торопиться искать своих соплеменников, – заявил после третьей бутылки Фил.

– Почему? – вскинулся Морис.

Он порывался кинуться на розыски по темным окрестностям сразу после нашего визита к караванщику, но нам удалось его удержать. В конце концов он внял нашим просьбам и согласился подождать утра. Ахмед мог наговорить чего угодно, и, пускаясь наобум на поиски, можно было влететь в серьезные неприятности.

Подействовали на Мориса, по моим наблюдениям, слова Алекса, заявившего:

– Дару мы не успели вытащить. Сейчас надо спокойно дождаться отплытия корабля и загрузиться на него по возможности без лишних проблем. Если еще и ты вляпаешься во что-нибудь, то на два фронта воевать мы не выдюжим.

Я увидел желто-оранжевую волну, прокатившуюся по Морису, он сразу сник и забился в самый темный угол.

– Морис, – подсел я к нему. – Мы давно хотели поговорить с тобой о той стычке на горной дороге.

Морис сверкнул на меня глазами:

– Я знаю, что виноват…

– Подожди, – перебил его я. – Не гони лошадей. Ты сделал все, что сумел в той ситуации. Любой из нас и этого бы не смог. Не казни себя за случившееся.

– Я опозорил свое имя. Воины нашего клана или побеждают, или погибают. Я проиграл и остался жив…

– По-моему, остаться живым и попробовать повторить то, что не получилось, более эффективно, чем твои убеждения. Или, ты считаешь, лучше кормить земляных червей?

– Мы не кормим могильных червей после смерти. Ты же видел в доме кузнеца, как это происходит.

Я с содроганием вспомнил нашу схватку с вам­пиром-воином. Даже со спины он внушал какой-то мистический ужас. Что испытал Фил, заглянувший ему в глаза, описать обычными словами, наверное, невозможно.

– Ты уходишь от ответа…

– Я ответил на твой вопрос. – Морис упорно не хотел идти на контакт.

– Не притворяйся глупцом. Я тебя спрашивал о другом.

– На другой вопрос я тебе тоже дал ответ.

– Послушай меня, – вмешался Фил – Ты понял, почему я тебе не советовал торопиться с поиском твоих соплеменников?

– Нет.

– Помнишь, как ты покинул родные пенаты?

Морис молча кивнул.

– Так вот об этом я и хотел тебе сказать. Может быть, при вашем строжайшем иерархическом подчинении ты уже не являешься воином клана? А стал таким же бродягой-одиночкой, как и мы?

– Но… – начал было Морис и замолчал. Молчал он довольно долго. Мы не мешали ему осмыслить его вероятное настоящее положение.