– Может, я и женюсь на Марьяне. Если ты изменишь Трофиму со мной.

– Так «может» или женишься?

– Ну вот, ты уже и торгуешься. – Он вспомнил бородатый анекдот про английскую королеву.

– Я не торгуюсь, а уточняю. И Трофиму я изменять с тобой не буду.

– Трофим подъезжал к Марьяне, о чем-то слезно ее просил. Вдруг уступит? А если она замуж выйдет, то ее уже ничем с места не сдвинешь.

– Ты сам в это веришь?

– Да или нет?

– Ты так хочешь переспать со мной? – спросила Тамара.

– Хочу. Дело принципа.

– Ничего не выйдет.

– Очень жаль. – Он бросил на стол салфетку, которую мял в руках.

– Что жаль? – Тамара потянулась к нему, чтобы удержать. – С Марьяной переспишь, если ты такой маньяк!

– Я маньяк?!

– В хорошем смысле этого слова. – Она натянуто улыбнулась.

– Я не женюсь на Марьяне.

Глеб совсем не прочь был совратить жену Высокова, но вместе с тем ему нравилось трепать ее нервы.

– Но она же согласна! – Тамара только сейчас восприняла всерьез его упрямство.

– Я не согласен.

– Хорошо.

– Я знаю одну приличную гостиницу. Думаю, двух часов нам хватит.

– Я же сказала, это исключено. Есть другой вариант, – проговорила Тамара и сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться.

Квартира не могла не нравиться. Три комнаты, смелый дизайн, дорогой ремонт, превосходная мебель. Эту роскошь предложил ей не Трофим, а Глеб. Оказывается, эти апартаменты он приобрел на деньги, которые получил за Никиту. Купил квартиру, оплатил ремонт и на обстановку хватило.

– Я тебе раньше хотел показать, но решил, что лучше после ремонта. С мебелью вчера только закончили. Пока не все, докупать еще надо…

– Все очень хорошо.

– А ты говорила, что не надо деньги брать, – с легким укором сказал он.

Марьяна промолчала. Она и сейчас считала, что Глеб должен был отказаться от взятки, но вслух об этом не говорила. Ей надоело быть дурой.

– Этих козлов стричь нужно. Как баранов, – сказал Глеб.

Марьяна кивнула. Да, Никита козел, и его брат ничем не лучше. Нет, она их не осуждает, но из песни слов не выкинешь.

Глеб подошел к ней, взял за талию, заглянул в глаза. Марьяна не стала вырываться.

– Ты должна забыть этих баранов, – сказал он.

– Как дурной сон, – откликнулась она.

– Пора просыпаться. – Глеб улыбнулся, не сводя с нее глаз.

– Доброе утро! – Она приняла его игру.

– Доброе утро, новая жизнь. Ты согласна выйти за меня замуж?

– Согласна.

– И жить здесь согласна? – спросил он, еще сильней прижимая ее к себе.

Марьяна кивнула.

– И спать?

– И спать.

Она поняла, куда клонит Глеб, но решила не упрямиться. Не в ее положении набивать себе цену. Если с Трофимом легла, значит, и с ним можно.

– Ты в этом уверена? – дрожащим от возбуждения голосом спросил он.

– Я согласна, – тихо сказала она и оказалась на диване, от которого вкусно пахло новой кожей.

Он такой мягкий, приятный на ощупь. А Глеб никакой. Под ним ни холодно, ни жарко. Она и близко не ощутила того волнения, которое охватывало ее в объятиях Трофима. Или хотя бы Никиты. Но и отторжения он не вызывал.

– Ты станешь моей женой? – расстегивая пуговицы на ее блузке, лихорадочно спросил он.

Марьяна согласно кивнула и закрыла глаза, настраиваясь на смирение перед судьбой. От нее не убудет, нужно всего лишь перетерпеть.

– Тогда я должен сделать тебе предложение, – задрав на ней юбку, сказал он.

– Делай, – тихо отозвалась она.

– Я предлагаю тебе руку и сердце.

– Хорошо.

– Ты принимаешь?

– Да. Но все прочее только после свадьбы. – Марьяна напряглась и оттолкнула от себя Глеба.

Если она была с Трофимом, то это совсем не значит, что она должна раздвинуться под Глебом. После свадьбы – пожалуйста, а сейчас – нет!..

– Ты чего? – возмущенно спросил он.

Марьяна ничего не сказала, поправила юбку, застегнулась и направилась к двери.

– А с Трофимом… – начал он.

Она остановилась, резко повернулась к нему.

– Ни слова! Или ты никогда меня больше не увидишь!

Она вычеркивала Трофима из своей жизни и запрещала Глебу упрекать ее им. Если он не согласен, пусть убирается к чертовой матери!

Любовь не продается, но покупается. Правда, чем дальше от Москвы, тем хуже товар. Впрочем, Никите повезло. Сегодня ему попалась шустрая блондиночка с маленьким носиком-кнопочкой. Этот самый носик напоминал иголку швейной машинки. Она так им отстрочила – закачаешься. Прямо в «Лексусе» это и сделала. Мелочь, а приятно.

Никита рассчитался со шлюхой, высадил ее и продолжил путь. Это приключение заняло пятнадцать-двадцать минут – Лариса и не заметит. А если вдруг – по барабану. Кто она такая, чтобы отчитывался перед ней?

Никита глянул на видеорегистратор и озадаченно поскреб затылок. А ведь это палево. Там ведь не только видно, но и слышно, как он общался с проституткой. Надо бы подчистить запись. Или все равно?..

Никита задумался еще крепче. Вчера Лариса брала машину, куда-то ездила. Вдруг она и сама отклонилась от маршрута?

Он остановился, влез в архив, нашел момент, в котором в машину к Ларисе подсела Тамара.

Лариса встретилась с ней у придорожного кафе, но из машины выходить не захотела. Тамара сама подсела к ней. Как оказалось, встреча была не случайной.

– Поговори с Никитой, пусть он съездит к Трофиму и уговорит его вернуться, – сказала Тамара.

– Сама бы и поговорила, – отозвалась Лариса.

– Не хочу выглядеть перед ним бедной родственницей.

– Я скажу Никите. Как там эта сука?

– Блудливой суке – блудливого кобеля. – Тамара хмыкнула. – Свадьба через неделю.

– Кто блудливый, Глеб?

– А кто еще? Марьяна изменила ему с Трофимом. Глеб настаивал, чтобы я переспала с ним.

– И как?

– Что как?! – Голос Тамары завибрировал от возмущения. – Не было у нас ничего! Как ты могла так подумать?

– Извини. Я бы тоже с Глебом не смогла.

– А чего так? Он жених богатый. Степан Данилович ему сто штук приданого за Марьяну отвалит. Лишь бы только женился.