— Ты же знаешь: аналитики вечно капризничают, — добавил он.

— А кто-нибудь отреагировал на эту меру? — спросил Викландер. — Берг, например?

Да никто. Если бы Берг заметил, эти данные так и остались бы в телефонной трубке, но у Берга, да и у всех вас сейчас, задачи совсем другие.

— Хотя, конечно, я до сих пор испытываю некоторую неловкость. Без одобрения Берга… Простой комиссар вроде меня…

— Да, — покивал Викландер. — Берг должен был одобрить.

— Я так понимаю, наши друзья там, наверху, зашевелились, раз ты ко мне прибежал, — хитро подмигнул хозяин кабинета. — Значит, в точку попали.

Викландер произвел неопределенное движение плечами, которое при желании можно было принять за одобрение.

Где его только выкопали? — подумал он, а вслух произнес:

— Довольно сложно сейчас, ну, ты сам понимаешь… Мы пытаемся оценить имеющуюся информацию в свете новых данных, так сказать… Если ты догадываешься, о чем я говорю…

— Ну конечно. — Комиссар, не имевший ни малейшего представления, на что намекает его гость, понимающе улыбнулся.

— Я не так давно тут работаю, — сказал Викландер, — но у меня такое впечатление, что военная разведка к нам обращается не каждый день.

— В том-то и дело! И знаешь, что я подумал? — Комиссар медленно и значительно покачал головой. — Откуда у них эти данные? Я так напрямую и спросил: откуда у вас эти данные?

— И что он ответил? — Викландер изо всех сил старался изобразить заинтересованность.

— Что эти сведения получены от коллег из Германии. — Хозяин кабинета наклонился к Викландеру и понизил голос. — От ребят из БНД, или как там у них это называется, но, поскольку это не их забота, не военных то есть, они передали информацию мне, ну то есть нам…

— БНД? — Викландер не так давно работал в тайной полиции, ему предстояло еще пройти немало курсов повышения квалификации.

— Bundesnachrichtendienst, — пояснил комиссар. — То же самое, что ЦРУ в Америке.

— Ага, вот оно как… — Викландер заставил себя придать физиономии хитроватое выражение. — И как они в БНД об этом узнали?

Комиссар даже руками замахал:

— Ты же понимаешь, об этом вслух не говорят!.. Однако кое-что вычислить все же можно, а кое о чем, так сказать, и говорить не надо: читается между строк.

— Подожди-ка, — попытался все же уточнить Викландер. — Он тебе сказал, что информация получена от БНД, или нет?

— Я же говорю, это не те вещи, о которых говорят вслух. Это было бы служебной ошибкой.

— Но ты все равно их вычислил?

— Ясное дело, — довольно произнес комиссар. — Не знаю, слышал ли ты, что как раз в это время немцы раскопали ранее неизвестные материалы в старых архивах Штази — так называемый архив СИРА: имена их шпионов и политических единомышленников за рубежом в семидесятые, восьмидесятые годы. Тут и ребенок поймет, откуда что взялось. Это же у нас в Стокгольме дерьмо, образно выражаясь, попало в вентилятор… Так что не исключено, что они таким образом решили щелкнуть нас по носу. Хотя черт его знает, все-таки уже двадцать пять лет прошло, как эти леваки взорвали посольство…

— Извини, последний вопрос, — сказал Викландер. — Как могло случиться, что Штази профукало эти архивы?

— Хочешь официальное разъяснение? Не успели. Не хватило бумагорезательных машинок, — с удовольствием разъяснил комиссар. — Судьба, как говорится, играет человеком… Позвонили бы мне, у нас в то время этих машинок было — завались!..

Чем дальше, тем все страннее и страннее, решил Викландер, вернувшись в свой кабинет. Надо поговорить с шефом.

Юханссон принял его уже через два часа.

— Все страннее и страннее… — будто прочитав мысли Викландера, сказал Юханссон. — Знаешь, что мы с тобой сделаем?

— Слушаю.

— Ты, по-моему, совершенно прав насчет Эрикссона, Веландера и Тишлера. Попытайся вычислить четвертого, и тогда я поговорю с Бергом, может быть, у него возникнут какие-то мысли. По крайней мере, узнаем, почему он вычистил их из регистров два года назад.

— Если будешь с ним говорить, — попросил Викландер, — попробуй узнать, насколько это в порядке вещей — наводки от военной разведки.

— Я знаю только, как сейчас обстоят дела, — широко улыбнулся Юханссон. — Они, наконец, сообразили, что настали новые времена. Нас приветствуют овациями, причем стоя. На прошлой неделе я обедал с главнокомандующим.

— Наверное, неплохо пообедали, — отозвался Викландер без энтузиазма.

Какое это имеет отношение к делу? — подумал он.

— Неплохо, — согласился Юханссон. — У меня такое впечатление, что настроение у них изменилось к лучшему.

Хотя жратва была так себе, подумал он.

— Будем надеяться, — сказал Викландер. — Все-таки и они, и мы получаем жалованье из одного кармана — налогоплательщиков.

Хотя у них командировочные больше, подумал он. Об этом Викландер узнал на курсах повышения квалификации, которые он успел пройти за короткое время службы в СЭПО.

— Ладно, шутки в сторону. — Юханссон внезапно посерьезнел. — Если они просто стараются нагадить у нас на задворках, постараюсь проследить, чтобы этого не произошло. Когда найдешь четвертого, займусь подковерными играми. Кстати, свяжись с Ярнебрингом. Он был в следственной группе по делу Эрикссона, — вспомнил он.

— Найти четвертого… — задумчиво произнес Викландер. — Хорошо, найду.

Как только за Викландером закрылась дверь, Юханссон набрал домашний телефон Берга. Давно пора было, хотя бы из соображений вежливости: с момента их последнего разговора прошло не меньше месяца.

Трубку взяла жена. Настроение у нее было подавленное, грустным голосом она сообщила, что Берга нет дома и не будет еще несколько дней. Когда муж вернется, она может попросить его позвонить Юханссону, но не знает, как он поступит. Сказав «а», она не могла не сказать «б». Берга положили в онкологическую клинику на лечение, уже не в первый раз, Берг болен уже полгода. Она просит Юханссона сохранить это в тайне, она обещала мужу.

— У Эрика рак, — сказала она. — Остается только надеяться…

— Если я могу чем-то помочь… — начал Юханссон и споткнулся.

Что говорят в таких случаях?

— Я обязательно передам ему, что ты звонил, — пообещала она, — но, если речь идет о работе, лучше поговори с Перссоном.

Юханссон положил трубку. Ему стало грустно, хотя Берг вовсе не принадлежал к числу его ближайших друзей. Попробуем Перссона, решил он и нашел в компьютере его номер. Этот-то точно не успеет помереть от рака — при таком весе и кровяном давлении.

— Да, — отозвался Перссон.

Несмотря на краткость ответа, голос его звучал ничуть не бодрее, чем у жены Берга.