По телевизору, в сети все об этом только и говорят. Меня считают смелой девушкой и чуть ли не боготворят. Это приятно. Представляю, что и Карим это тоже видит. Очевидцы дают интервью всему происходящему, только обо мне и отзываются.

Как оказалось, заварушку устроили намеренно. Конкуренты Асадова. Они тщательно подготовили план и действовали по заданному сценарию. Хорошо, что у них ничего не вышло. Но как же ловко они подгадали момент, устроив шумиху сразу в нескольких местах, под видом перепалки компании пьяных людей. Хватило одной секунды, чтобы совершить выстрел. Работали профессионалы.

Разумеется, Карим был настолько зол, что уволил всех охранников. Уволил… это ещё мягко сказано. Он мог их живьём под землёй зарыть.

Сейчас Карим ненадолго отлучился по делам в другой город. После того разговора в больнице мы с ним больше не общались.

Сейчас я сижу в своей комнате и расчесываю волосы перед зеркалом. Думаю, чем бы мне заняться. Погода сегодня хорошая, может пойти в сад прогуляться? Как вдруг в дверь стучат.

— Войдите, — откладываю расчёску в сторону, оборачиваюсь на шум шагов. На горизонте появляется служанка. Она бережно несёт что-то в руках. Похоже на одежду.

Дорогую, роскошную.

Словно это вечернее платье.

— Это вам.

Откланявшись, Марина кладёт его на кровать.

Зачарованная зрелищем, я осторожно касаюсь мягкого, расшитого драгоценными камнями материала.

— Что это?

Оно такое красивое и блестящее…

У меня было около полусотни нарядов, но ни один из них и близко не сравнится с этим.

— Подарок от господина Карима.

— Правда?

Я очень сильно удивляюсь.

— Он приказал, чтобы вы его надели. Прямо сейчас. Я помогу вам с прической и макияжем.

— А что случилось?

— Без понятия. Господин приказал вам нарядиться и быть готовой через два часа. У главных ворот вас будет ждать машина.

— Значит он приехал?

— Да! Господин уже в пути. Его самолёт сел полчаса назад.

Хорошая новость. Хороший знак… его подарок.

Кусая губы, рассматривая платье, сияющее как миллион ясных звезд, я жду подвоха. Ведь Карим никогда не дарил мне подарков. Таким вот образом.

Неужели он собирается нарядить меня именно так, чтобы, быть может, продать кому-то? Очередному другу? Продать или подарить. Как запланировал для нашего ребёнка.

Какие-то глупости всплывают в голове.

Да просто я уже не знаю, что ждать от чёрствого чудовища.

Изначально меня продали ему родители. Потом он захотел вторую жену. Дальше стал кричать, что отдаст нашего ребенка другим людям, сделав из меня суррогатную мать. А сейчас? После такой закономерности логически следует новый вариант.

Я вещь.

Я по-прежнему вещь Карима Асадова.

Живая кукла. Его любимая игрушка.

Которая, несмотря ни на что, продолжает верить в чудо.

* * *

Проходит чуть больше часа. Я переоделась, Марина помогла мне сделать причёску и макияж. Можно двигаться дальше.

— Ох, вы так красивы! Вы словно не из нашей планеты! — восхищаясь, любуется проделанной работой Марина.

Да, это платье… действительно сказочное. Нет, фантастическое. Играет так ярко на свету, что кажется будто оно не настоящее.

Охранник открывает заднюю дверь роскошного седана, я сажусь внутрь. В ноздри бьёт головокружительный запах парфюма. Я поворачиваю голову влево и вижу Карима.

Вот это да!

На нём блистает элегантный смокинг с бабочкой.

— Добрый вечер, — растерянно молвлю. — С возвращением.

Карим величественно кивает.

— Трогай! — деловито приказывает он водителю, и машина плавно стартует с места.

— Ничего себе… — шепчу, не в силах скрыть восторг. — Куда мы едем?

— Скоро узнаешь, — пытается держаться в своей привычной манере куска ледышки. Но я уверена, что лёд тает.

Все-таки, то самопожертвование на трибуне сыграло свою роль.

Всю дорогу мы молчим, смотрим в окно, разглядывая вечерние пейзажи ожившего ночного города.

Карим ещё ни разу не приглашал меня никуда.

Что это будет за сюрприз?

Куда он позвал меня в таком платье?

— Как ты себя чувствуешь? Тебя не тошнит? — внезапно спрашивает муж. — К тебе вчера врач приходил, который ведёт твою беременность, верно?

— Всё хорошо. Врач сказал, что беременность протекает нормально. Тошнота отступает, ведь первый триместр подходит к концу.

Кивает.

Приятно, что он так заботливо интересуется. Аж сердце пропускает удары. Не верится, что передо мной тот самый Асадов — безжалостный варвар.

Непривычно. И в одночасье радостно.

— Мы приехали.

В этот раз дверь мне открывает не водитель, а Карим.

Он возвышается надо мной и жадно меня осматривает. Особенно голодно пялится на мою грудь, которая стала более объемной из-за наступившей беременности.

Я тяну руку ему навстречу, он сжимает мою ладонь. Я будто обжигаюсь, ощутив это необычное прикосновение.

Выхожу из машины, нервничая от предвкушения, и чувствую, как мои зрачки расширяются, когда перед глазами открывается невероятный вид на оперный театр.

Давно здесь не была.

Театр старый, но его отреставрировали, вложив в здание много денег. Он чем-то напоминает Колизей.

— Театр? Мы будем оперу смотреть? — улыбнувшись, спрашиваю я.

— Обязан был появиться, — хмыкает. — В честь открытия. Я главный спонсор.

А я ему не верю! Он пришёл сюда ради меня!

Чтобы отблагодарить за спасение. Просто гордость не позволяет ледышке признаться. Неужели боится показать слабость?

В нашем обществе мужчины должны быть сильными лидерами, держать эмоции при себе и не выглядеть «ванильными мальчиками». Такое поведение рушит имидж могущественного авторитета.

Карим кладёт мою руку на сгиб своего локтя и ведём меня к красной ковровой дорожке. Ступив на неё, мы попадаем под влияние вспышек

фотокамер. Присутствующие люди восхищаются нашей парой и дарят нам комплименты. Приятное тепло опоясывает низ живота. Сейчас я чувствую себя счастливой. Впервые за долгое время.

Мы входим в здание, направляемся в вип ложу, где занимаем свои места и ждём начала представления. Интерьер здесь безупречный. У нас самые лучшие и дорогие места в зале. Мы словно окунулись на время в Средние века.