«Становлюсь сильнее и расту».

Это до каких же размеров он вырастает, если уже сейчас величиной с крупную собаку?

Кожистые веки приоткрылись, зрачки в огненных глазах расширились.

— Спать-то будем? — спросил он.

— А ты ко мне из Загранья поспать пришел?

— В том числе. В Загранье попробуй поспать.

Я покачала головой и вздохнула. Нет, разбираться со всем этим я точно буду не сегодня. Но кое-что еще нужно спросить.

— Как тебя зовут?

— А-акромангдраилговарнмархармтуэльгевджхаросан-ко-ломанр.

Что, блин?

— Призыв таких, как я, — поясняет дракончик, — происходит с помощью звуковых заклинаний, каждый раз с разными завершениями, потому что создается новая особь. Поэтому вот этот набор звуков и считается моим именем. Ну, в переводе на ваш, человеческий. Или драконий.

Я попыталась вспомнить хотя бы что-то из того, что он сказал, чтобы как-то сократить, но память упорно подсказывала нечто непроизносимое в принципе, поэтому я сдалась.

— Ладно. Будешь Дракуленком.

— Мне нравится, — сообщил Дракуленок и снова смежил веки.

А я, рассматривая его плотную, острую чешую и когти-кинжалы, подумала, что спокойной жизни в этом мире у меня не будет. Никогда.

— Ленор, поторопись! Максимилиан может опоздать в школу! — донесся голос Хитара, когда я уже спускалась по лестнице.

Брат с независимым видом стоял рядом с ним в холле, перекатываясь с носков на пятки и обратно. На лице его читалась смертельная скука, в глазах — абсолютное наплевательство на все и вся, но, что самое странное, сегодня он аккуратно причесался, зачесал волосы назад, как того требовал Хитар, а еще застегнул серую школьную форму на все пуговицы. Которые поблескивали, как его начищенные ботинки да серебристая форменная окантовка на пиджаке.

Для Хитара такое явно было в порядке вещей, а вот я откровенно насторожилась. Вчера, когда я зашла к нему попросить прощения за то, что обвинила его в разодранном платье, он отреагировал в своем привычном стиле:

— Может, свалишь уже из моей комнаты? — поинтересовался лениво.

— Да что с тобой не так?! Я пришла извиниться!

— Извинилась? Вали.

Поскольку я понятия не имела, что за всем этим кроется, то реально свалила. В конце концов, не лезть же к здоровому парню с сюсюканьями на тему «Что с тобой случилось?» Да и по лицу Макса становилось понятно, что он мне ничего не скажет, кроме очередного адреса, куда я могу пойти. Поэтому свой выходной я посвятила раскладыванию вещей, кое-что отдала в стирку Тирине, кое-что сразу распаковала и аккуратно повесила.

Все лишние мешки и коробки тоже забрала горничная, а всю вторую половину дня я усиленно готовилась к занятиям и восполняла пробелы по мироустройству. Завтрак у меня прошел в вежливом нейтралитете с Хитаром, обедала я одна, потому что дядя куда-то отбыл, а Макс так и не соизволил спуститься, а ужин вообще попросила подать мне в беседку, где сидела и смотрела на становящиеся невыносимо легкими осенние листья.

Стараясь не думать о том, что было между Ленор и Люцианом, а заодно и о том, что было между Люцианом и мной. Получалось с переменным успехом, но в целом день прошел уютно-спокойно. Дракуленок больше не появлялся — видимо, посчитал, что раз никого нельзя жрать и ничего нельзя драть, то со мной ему скучно. По крайней мере, когда я вчера проснулась, о его присутствии напоминала только распоротая простынь.

Тирине я сказала, что неудачно распаковала кое-какую покупку, а сама попыталась мысленно вызвать дракончика. Но то ли между нами не было связи, то ли это вообще так не работало, то ли он не захотел приходить — все было тихо. Не появился Дракуленок и следующей ночью, то есть уже сегодня, и сегодня же я собиралась задать Валентайну много вопросов. Очень много вопросов!

В том числе и о своем новом говорящем знакомом.

Втроем, как обычно (я, дядя, Макс), мы погрузились в маджикар, где нас уже ждал водитель.

— Сегодня сначала выйду я, — произнес Хитар, когда мы тронулись. — Потом Макс, потом ты, Ленор.

— Ты же во Дворце правителей работаешь, а он дальше всего, — сказала я. Теперь я даже представляла, где мой дядя-архимаг проводит свои рабочие часы. Преимущественно.

Макс фыркнул.

— А он к любовнице.

За что заработал убийственный взгляд Хитара, на который опять никак не отреагировал, откинулся на спинку сиденья и безучастно уставился в окно.

— Я не во Дворец правителей с утра, — пояснили мне. — Нужно будет заехать в одно ведомство.

Мы действительно поехали другой дорогой — вырулили в противоположную сторону, прокатились по мосту над речушкой, свернули в район с очень широкими улицами, где стояло множество богатых особняков, похожих на наш, почти весь оставили его за спиной, и где-то ближе к концу всей этой роскоши и великолепия Хитар и попросил водителя остановиться.

— А я что говорил? К любовнице, — снова фыркнул Макс, когда дядя скрылся между двухэтажными домами, окруженными небольшими уютными садами.

Я посмотрела на него:

— Ты всем специально дерзишь? Зачем нарываешься?

— Не всем, только тем, кто особо дерзибелен. — Парень пожал плечами. — Тебе, например. А что касается «нарываться», так это в прошлом. Моя сестра связалась с Валентайном Альгором, и она меня защищает. Поэтому дяде придется терпеть то, что я говорю, то, что я делаю, и все остальное.

Выдав все это, он сложил руки на груди и презрительно вздернул бровь, давая понять, что разговор окончен.

Велико было искушение послать его к драхам и больше вообще к этому разговору не возвращаться, но я привыкла доводить дело до конца.

— А как тебе такая история, Макс? Твоя сестра, которая теперь с Валентайном Альгором, идет к нему и говорит, что ее обижает младший брат? Очень сильно обижает, говорит всякие пакости. Дерзит.

Усмешка с его лица не исчезла.

— Ты этого не сделаешь.

— Ну если ты так хорошо меня знаешь, какого драха ты вообще ведешь себя так? Что лично я тебе сделала? Ведь судя по тому, что я тебе не сделаю — как ты считаешь — я в целом неплохая сестра. Так какого ты меня оскорбляешь и делаешь вид, что я тут мимо пробегала к любовнику, как Хитар.

Водитель как-то нервно дернул глазом. У них здесь тоже были зеркала заднего вида, правда, немного по-другому расположенные, но в целом, его замешательство можно было понять. Он на Хитара работает, а мы обсуждаем его и его любовниц — если, конечно, они у него есть, с его-то характером и скупостью в целом.

— А какая тебе разница? — Макс перестал ухмыляться. — Не было-не было разницы, и вдруг что-то случилось. Молчала, когда Хитар надо мной издевался — и тут нате вам, защищать начала, жизнью моей интересуешься. У тебя временное помешательство?