– Ты его арестовал? – Не зная, как быть, Сандра спросила первое, что пришло в голову.

Инспектор откровенно забавлялся:

– Подумай головой, Сандра, – ведь я могу называть тебя Сандрой, правда?

– Можешь, – вдруг согласилась она, сама не ведая почему.

– Так вот, говорю тебе, Сандра, подумай головой: мира, который мы знали, больше нет. Или, по крайней мере, он взял тайм-аут: ему нужно время на размышления. Поэтому прежние правила не работают: нет ни гражданских прав, ни судов, даже правоохранителей и тех нет. Идет война, кругом одни враги. Можно заключать только временные союзы.

Сандре осточертел сарказм этого ублюдка.

– Чего ты хочешь?

– Чтобы ты пришла сюда и выложила все начистоту, поскольку твой дружок Маркус вроде как немой. – Витали пнул его снова, на этот раз в спину.

– Откуда ты узнал его имя?

– О, если ты об этом, то я много чего о нем знаю. – Витали вытащил из кармана листок, где были записаны составляющие расследования, тот самый, который нашел в сумке Сандры. Проглядел список. – Например, что у него была временная амнезия. Я попробовал вернуть ему память – говорят, что удар по голове творит чудеса, но это не сработало.

Рана у Маркуса на затылке все еще кровоточила. Витали пинками привел его в чувство. Сейчас, под угрозой оружия, ощущая боль во всем теле, пенитенциарий предпочел выждать, не предпринимать пока никаких отчаянных шагов. Хотел посмотреть, как будут разворачиваться события.

– Твой дружок не хочет со мной разговаривать, – пожаловался инспектор. – Представляешь себе? А ведь я, по сути, человек душевный, жизнерадостный.

– Если я приду к тебе, кто гарантирует, что ты потом не убьешь нас обоих?

– Недоверие – роскошь, которую ты не можешь себе позволить, Вега. Не придешь – он умрет. Придешь – возможно, я вас обоих отпущу. Решай сама, своей свободной волей, что тебя больше устраивает.

– Не приду! – выпалила Сандра.

Витали снова расхохотался:

– А я-то думал, что ты питаешь к нему слабость. Но женщины непостоянны, это всем известно.

Маркус не хотел, чтобы Сандра приходила. Был уверен, что Витали без колебаний устранит их обоих. Уж лучше он пожертвует собой, предприняв отчаянную попытку разоружить инспектора.

– Надоели мне твои шуточки. Ты уже меня подставил, знаю я, на что ты способен.

– Ни хрена ты не знаешь, Вега. – Тон Витали сделался жестким. – Я прочел твои записи, но ты и твой дружок и близко не подошли к правде. – Он выстрелил.

Грохот раздался в трубке спутникового телефона, вгоняя Сандру в дрожь.

– Дворец Шишманов, улица делла Гатта, пятый этаж, – отчеканил инспектор. – Дверь открыта.

* * *

Сандра Вега не знала, что делать. Первым делом – покинуть башню-часовню. В данный момент было не до чемодана с мужской одеждой, который Матильда принесла с собой. Нужно придумать способ освободить Маркуса.

Пока шла по улице, она выработала план действий. Витали был прав, утверждая, что правила игры поменялись. В эту бредовую ночь все что-то потеряли. Но если с концом запланированного блэкаута вернется мир, начнется охота на ведьм, поиски виноватых.

Инспектор сказал, что они с Маркусом и близко не подошли к правде. Может, так оно и есть. Может, они потеряли нить расследования и не успеют найти Тоби Фрая и Маэстро теней, тем более расстроить планы Церкви затмения. Но они остановили убийцу приверженцев. Такой товар можно было бы предложить в обмен на свободу Маркуса, жаль, что Матильда Фрай покончила с собой.

И все-таки кое-что нашлось, что-то такое, что можно использовать против Витали. Кто-то должен быть в курсе его деятельности. Она даже знала кто. Эту мысль ей подсказал бедолага Креспи. Шантаж, сказала она себе.

Подойдя к входу в «муравейник», она увидела заслон из вооруженных людей. Подняла руки вверх, положила уже разряженный револьвер на асфальт и крикнула:

– Я – агент Сандра Вега из паспортного стола!

Кто-то включил мощный прожектор и направил слепящий луч прямо ей в глаза. Потом в паре метров от нее послышался звон металла.

– Надень их! – велел кто-то тоном, не терпящим возражений.

Сандра подобрала наручники. Надела их на запястья, показала в луче прожектора. Двое мужчин, вооруженных автоматами, вышли за ней и провели ее за ограждение. Она остановилась перед сержантом, который узнал ее.

– Что ты здесь делаешь?

– Хочу поговорить с начальником, – только и сказала Сандра.

– Вряд ли получится. Хочешь, можешь подобрать себе мундир и присоединиться к нам.

– Скажите ему, что у меня сообщение от инспектора Витали.

Через десять минут, сняв наручники, ее провели в кабинет начальника полиции. Там находился и комиссар Альберти.

– Располагайтесь, агент, – пригласил Де Джорджи. – Вам известно, где сейчас находится инспектор Витали? Может быть, ему нужна помощь?

– Спасибо, он отлично справляется сам, – отвечала Сандра.

– Тогда что за сообщение? – с нетерпением спросил комиссар.

– Я видела вертолеты, – вместо ответа проговорила Сандра. – Скоро они будут здесь, правда? Едва рассветет, как начнется массовое вторжение.

– Все верно, так и задумано, – признал Альберти.

– Стало быть, у вас мало времени, чтобы решить, как прикрыть свою задницу.

Услышав такое, высшие чины лишились дара речи.

– Чего вы добиваетесь? – спросил начальник полиции.

– Я могу доказать, что Витали знал об опасности, которую таил в себе блэкаут, и ничего не сделал.

– Что еще вам известно? – полюбопытствовал комиссар.

– Что инспектор был в курсе того, что существует Церковь затмения с ее черной облаткой, гораздо раньше, чем появился сотовый с видеозаписью, которую вы мне показывали сегодня утром. А раз он был в курсе, стало быть…

– Это тяжкое обвинение, – проговорил начальник полиции. – Вы отдаете себе в этом отчет, агент Вега?

– Да, синьор. – Сандра рисковала, она могла оказаться под судом по обвинению в измене, но у нее не было выбора. – Но это не угроза. Всего лишь предложение… Инспектор обманул меня, использовал вслепую, и должен за это заплатить.

– Объяснитесь. – Де Джорджи скрестил руки, нагнулся над столом. – Вы предлагаете повесить всех собак на Витали. И собираетесь этот ваш тезис подкрепить. Но какие у вас аргументы и чего вы хотите взамен?

– Хочу, чтобы вы его отозвали.

– Почему? – спросил комиссар.

– Этого я вам не могу сказать.

– Он влип в какую-то историю? – иронически осведомился Альберти. Потом повернулся к начальнику полиции. – Ох, он непрост, наш Витали. Никому-то он не по нраву.