— Но мы работаем здесь, — возразила она.

Он вздохнул:

— Что ж, я не очень занимаю вас, да? Ах, Камилла, ну поймите же, наконец: этого следовало ожидать! Чудовище он или нет, но Стерлинг был одним из самых завидных женихов в Англии, пока не уехал сражаться за нашу великую империю! Он видный мужчина, сильный и красивый, единственный сын графа Карлайла и сам теперь граф. Он может надеть эту дьявольскую маску — и все равно остаться привлекательным и неуловимым! Чего вы ожидали, когда шли сюда, опираясь на его руку? Вы так и останетесь простолюдинкой, скромной работницей музея. Здесь десятки мамаш, желающих сбыть своих дочерей ради того, чтобы в зятьях у них был граф. Все, как я сказал. Мы здесь чужие!

— Алекс, если вы чувствуете себя так неловко, не следовало приходить сюда.

— Да, но в последнюю минуту лорд Уимбли решил, что должны присутствовать все сотрудники. Я не приглашение принял, а подчинился приказу.

— Тогда прошу, наслаждайтесь праздником!

— Попробую, — ответил он.

— Так улыбайтесь.

— Вы же знаете, каково мое настроение.

— Все равно — улыбайтесь! — раздраженно бросила она.

— А вы знаете, кто еще здесь не в своей тарелке?

— Нет, надеюсь, вы сообщите мне.

— Эвелин. Его драгоценная миссис Прайор.

— Она была на тех раскопках, когда открыли гробницу, — заметила Камилла.

— Да, Эвелин была там. Она говорила вам?

— Я видела ее на фото в газете.

Он кивнул, затем настороженно вскинул голову:

— Вам говорили, что она была последней, кто видел супругов Стерлинг живыми?

Камилла покачала головой:

— Я… нет, не знаю.

Алекс пошмыгал носом.

— У нее был маленький домик, Что-то вроде сторожки, рядом с апартаментами Стерлингов. Обычно она проводила время с супругами, но в тот день ушла одна чаевничать в ближайший отель. Подумать только, если бы она осталась, наверняка могла бы услышать крики, позвать на помощь.

— Если Стерлинги наткнулись на змеиное гнездо, кобры могли укусить и ее, — предположила Камилла. — Я читала, что египетские кобры бросаются снова и снова, если хоть раз побеспокоили их гнездо. Их яд парализует. Обычно смерть от удушья наступает уже через пятнадцать минут, если яд вовремя не отсосать из раны. Но даже и в этом случае полное выздоровление…

— Некоторые выживали после укуса кобры, если им своевременно оказывали помощь. Взгляните, — прошептал Алекс, останавливаясь. — Лорд Уимбли собирается держать речь. Принесу вам шампанского. Послушаем. Наш столик около подиума. Как видно, лорд Стерлинг настоял, чтобы все сотрудники столовались вместе с ним.

Алекс вел ее через танцевальный круг, и ее щеки горели. Она знала, что многие провожают ее взглядом и сплетничают.

Они подошли к столу, накрытому белоснежной скатертью и заставленному серебряными приборами и хрусталем. Брайан, Эвелин, сэр Джон, Хантер и Обри уже сидели на местах.

Алекс хотел отойти за шампанским, но Брайан указал на бутылку в ведерке со льдом. Он взял на себя эту деликатную миссию — хрустальные бокалы уже были наполнены.

Лорд Уимбли поднялся на центральную сцену и заговорил о значении музея и его важности, о средствах, которые требуются для обеспечения и глубоких исследований. Он за словом в карман не лез и умел убедить публику. Так что к концу его речи каждый из присутствующих был готов сделать весомый вклад в этот храм научного знания, культуры и просвещения, один из самых значительных в мире.

Затем дали слово сэру Джону. Но лорд Уимбли не позволил ему разговориться, потому что тот начал вспоминать о неизбежных опасностях археологических экспедиций. Затем лорд Уимбли представил Брайана Стерлинга, графа Карлайла.

Брайан, видимо, не знал, что его попросят на сцену: он не сразу поднялся с места. Но его приветствовали бурными аплодисментами.

Брайан улыбнулся, поднял руки и поблагодарил своих друзей. Он был обворожителен, говорил, что ценит то терпение, с каким они ожидали его выхода в свет после траурных событий. Пошутил насчет нелегкой участи слыть чудовищем Карлайла и признался, что несколько запустил свое прекрасное имение — ведь это сокровище принадлежит не только ему, но и всей Британии. Но что поделать, погряз в проклятиях.

— Если проклятие налагается на кого-то посредством древней магии — как полагают многие, неким египетским заговором, — вполне естественно, что силами более могущественной магии можно снять его. В связи с этим хотел бы воспользоваться предоставленной мне возможностью и сделать публичное заявление. — Несмотря на звероподобную маску, его улыбка была вполне человечной. — Весьма действенное заклинание ввергло меня во тьму, но удивительно неподдельное волшебство сняло шрам с моего сердца. Друзья, хотел бы представить вам мою невесту — тот светлый луч, который преобразил мой мир. Мисс Камилла Монтгомери.

Наверное, она была больше удивлена, если бы он влепил ей пощечину. Камилла была совершенно уверена: свое заявление он вознамерился сделать, уже стоя на подиуме. Ярость переполнила Камиллу. Это был очередной ход в игре; его слова должны были произвести впечатление на кого-то из присутствующих. Она была принесена на этот алтарь жертвенным ягненком, теперь наверняка потеряет работу, и пресса раструбит о ее происхождении.

Его слова ранили, словно острый нож в сердце!

— Милая, прошу, закройте рот, — колко прошептала Эвелин.

Камилле удалось взять себя в руки. Она сжала кулаки. Ей хотелось вскочить и опровергнуть его заявление.

— Ну, теперь понятно, почему мое предложение ничего не значило, — пробормотал Хантер, сидевший около нее.

Алекс выглядел потрясенным. Сэр Джон хмуро смотрел на нее. Лорд Уимбли крутил шеей, словно марионетка.

Раздался вздох всеобщего изумления. Затем зал погрузился в молчание.

Лорд Уимбли отреагировал первым.

— Клянусь Юпитером! Поздравляю, негодник! — воскликнул он и хлопнул Брайана по спине. Затем строевым шагом подошел к Камилле и взял ее за руки, понуждая подняться. Он поцеловал ее в обе щеки. — Поздравляю вас обоих!

Какая-то добрая душа зааплодировала, и, хотя многие в этом зале полагали, что такую ситуацию нельзя приветствовать, аплодисменты все же нарастали. Брайан вслед за лордом Уимбли подошел к Камилле. И у всех на виду обнял ее и поцеловал в губы.

— Вальс! — крикнула Эвелин и поднялась из-за стола.

Они кружили в танце, и Камилла надумала возражать.

— Что же вы делаете? — прошипела она.

— Показываю всем, как я счастлив и влюблен, — ответил Брайан.

— Вы лжец и шарлатан! — пристыдила она. — И я — ваш жертвенный агнец!

Его глаза сузились.