убедилась в благодатном даре Старца и растрогалась. Вы точно такая, как он рассказывал».

Я уверяла её, что хотя и слышала о нём добрые слова, но из-за моей крайней осторожности и робости я никогда не решалась поехать и познакомиться с ним.

А эта женщина каждый день, в пять часов утра заботливо приходила к Старцу и читала ему из Священного Писания, Псалтири и других духовных книг, потому что сам он был немощен и слеп. Часов в семь она уходила, занималась разными своими делами, а в полдень приходила в школу за сыном, заодно помогая и мне с транспортом.

Много раз в машине она с любовью заговаривала о Старце и предлагала вместе поехать к нему. Я скромно отказывалась, ошибочно полагая, что весь этот народ, каждый день ожидающий Старца возле келии, с великими скорбями и болезнями, гораздо более моего нуждается в этом.

Посещение

В августе 1990 года, мой двоюродный брат Димитрий, восемнадцати лет, прервал срочную службу в десантных войсках, так как у него в щитовидной железе обнаружили метастазы рака. Первичный очаг было определить затруднительно, — только через пять-шесть месяцев, поэтому врачи прописали пока курс примерно из тридцати кварцеваний.

Незадолго до Рождества, Димитрий выиграл в лотерею сорок млн. драхм, что было большим подспорьем для его бедной семьи. Между тем, анализ МРТ показал первичный очаг, который оказался в области носоглотки. Прогноз врачей был крайне удручающим: не позднее трёх месяцев Димитрий умрёт.

На выигранные деньги, а также при содействии ныне митрополита Месогии и Лавриотики Николая, который тогда только что вернулся из Америки, парня определили в крупную клинику в Бостоне, специализирующуюся на раковых заболеваниях. Облучение там производилось более успешно, так как направлялось точно в заражённые клетки. Но оценка врачей и там была сходной. Не было почти никаких шансов на выздоровление — в продолжении двух-трёх месяцев ему прогнозировали летальный исход.

Общее его состояние намного ухудшилось от четырёхмесячной интенсивной терапии, после чего он ещё подхватил какой-то вирус. Жизнь его теперь висела на волоске.

Мать Димитрия попросила меня, находясь в этих ужасных обстоятельствах, поехать к Старцу в Оропо́с. В мае 1991 года, я в большом волнении пришла к нему в первый раз, а он был сильно болен и лежал на кровати.

Он немного приподнялся, присел на кровати, а когда я вкратце рассказала о Димитрии, то тихо поднял руку и перекрестил в сторону северо-запада, в том направлении, где находилась Америка.

Пользуясь случаем, я рассказала ему об одном моём родственнике, за которого очень переживала. Старец вновь поднял руку и сделал крестное знамение, — теперь уже на северо-восток, в сторону Македонии, где жил мой родственник.

Димитрию тотчас стало лучше, опасность миновала и он вернулся в Грецию. По прошествии трех месяцев, согласно указаниям врачей он снова приехал в больницу для продолжения курса кварцевания. Новые анализы, однако, показали, что силою молитв старца Порфирия произошло чудо. Всё его тело на снимках оказалось совершенно чисто, а Димитрий жив до сих пор, хотя остались некоторые побочные действия и знаки на теле от облучения.

Что касается моего родственника, то он не обращал внимания, и даже противился нашим уговорам пожениться. Он был человек добрый, но легко поддающийся разным влияниям, поэтому мы беспокоились за его будущее, как бы он куда не вляпался. Вскоре, после моего разговора со Старцем, у него словно глаза открылись, проснулась душа, и он освободился от разных мрачных мыслей. Он полюбил одну свою сотрудницу и создал счастливую семью. Нет сомнения, что эта резкая перемена в его жизни произошла по благодатному дару Старца.

Спустя месяц, в июне, Старец уехал на Афон, а 2-го декабря мне позвонила подруга и сообщила горькое известие о его смерти. В этом невыразимом горе я нашла утешение в словах Старца, сказанных моей подруге: «Один великий святой живет в Эгалионе. Это отец Евмений (Сарида́кис). К нему ходите, он святой! Не то что я, который вышел на публику, — он тайный святой».

Я потеряла старца Порфирия и не хотела теперь потерять отца Евмения, поэтому вскорости познакомилась с ним, и до самой своей кончины он был моим духовником.

49. «ВОТ ПОДВИГ НА ПОЛЬЗУ ТВОЕЙ ДУШИ» (свидетельство Артемиды Г., гор. Я́нина)

Через две минуты

Когда моя дочь училась в четвёртом классе, то сильно повредила глаз. Ей было сделано четыре операции, затем последовали три года мучений и у неё случился разрыв, после чего ей снова назначили операцию, опять же, без особой надежды на результат.

В Афинах мы остановились у родственников, которые посоветовали нам перед операцией посетить святого Старца в Ми́леси и попросить его молитв о дочери.

Это было первое наше посещение, я поехала вместе с мужем Матвеем и матерью. По прибытии мы увидели там много ожидающего народа, что нас огорчило. Ещё больше мы расстроились, когда одна монахиня объявила, что не следует отягощать больного Старца расспросами. Нам разрешалось только взять благословение и уходить. Матвей, зная, что я собиралась говорить со Старцем, просил не нарушать указание монахини.

Мы подошли поочереди к кровати Старца, тогда как келейница стояла рядом. Это была сестра Старца, матушка Порфири́я. Когда Матвей наклонялся чтобы поцеловать протянутый Старцем деревянный крест, тот немного приподнялся и открыл глаза, хотя нам сказали что он совершенно слеп. Он сказал мужу:

— Ты приносишь большой плод.

— Отче, что это значит, большой плод? — спросила я.

Но келейница, желая поберечь Старца, прервала мою попытку поговорить:

— Он очень болен и не понимает. Это он про маслины говорит, что большой урожай. Прошу вас, проходите…

Старец понимал, какой большой крест нёс мой муж в течение многих лет. С малых лет он взял на себя воспитание сестёр, тяжело работал чтобы расплатиться с долгами, поднял на ноги осиротевших племянников, при этом здоровье его было подорвано. С великим терпением и благодарением он принимал всякое злословие, клевету и козни от людей. И вот, Старец поддержал и укрепил его этими своими словами.

Несмотря на его видимую немощь, от одного приближения к нему тебе передавалась некая сила, она привлекала тебя. Ещё не успев выйти из кельи, я решила для себя найти возможность придти ещё раз. Я попросила маму поговорить с Матвеем, чтоб он не препятствовал, и вскоре приехала снова. Кроме просьбы о дочери я хотела просить ещё об одном важном деле. Первый ребенок моей сестры, которая жила в Америке, умер, после чего у неё было ещё шесть неудачных родов с выкидышем. Семья