Кристен и… и Карри, — он задохнулся, произнося последнее имя, и Череп, почувствовав это, подхватил его фразу:

— Но мы точно знаем, что к этому имеют отношение Альварес и, вероятней всего, Ривера.

— Они объединились против нас, — кивнул Шеннон.

— Они убили нашего президента! — выкрикнул кто-то.

— А может, и вице-президента! — раздался другой голос, и сердце Лэсси, которое до этого и так едва билось, пропустило два удара, стоило ей подумать, что и Лайнел тоже может быть мертв.

— Что нам делать? — спросил Кверти.

— Кто теперь — глава клуба, если нет ни Карри, ни Лысого, ни даже Лиама? — последовал еще один вопрос.

Лэсси неожиданно стало противно. Карри умер — а они пытаются понять, кто теперь глава клуба? Что это — вынужденная мера или проявление равнодушия?

Нет, эти люди не были равнодушны. Значит, все-таки первое. И вправду, кто-то ведь должен встать сейчас и начать руководить, несмотря на то, что все в шоке, в трауре, в прострации.

Значит, это просто она мыслит нетрезво.

Ей бы прилечь. Побыть одной. Поплакать, потому что она не выплакала и малой части тех слез, что в ней скопились.

Пошатываясь, она поднялась на ноги:

— Простите, мне что-то нехорошо… я пойду к себе.

— Я провожу тебя, — вызвался было Питерс, но она отстранилась:

— Нет, я сама… И еще, — она сделала несколько шагов и застыла на пороге. — Из всех, кто тут есть, Карри всегда очень выделял Ларри, пророчил его на место вице-президента… Я не могу просить или предлагать, но… может быть, именно у Ларри получится сейчас взять клуб под свой контроль? Я ему доверяю, — с этими словами она вышла. Постояв немного, следом вышла и Рыжая.

На несколько секунд снова воцарилась тишина.

— Отлично, — сказал потом Ларри, потирая лоб. Голос у него прозвучал и растерянно, и немного иронично.

— Тебя никто не заставляет, — Шеннон положил ладонь ему на плечо. — Нам всем одинаково хреново, никто не знает, что и в каком порядке делать…

— Да нет, это-то как раз понятно, — нахмурился Ларри, и все повернули головы в его сторону. — Надо послать официальные письма «Гиенам» и «Банде» с вопросом о требованиях, которые они готовы выставить в обмен на наших людей…

— Тебе не кажется, что если они убили Карри — им уже ничего больше не нужно делать, чтобы похоронить всех нас? — мрачно спросил Кэп.

— Чтобы похоронить всех нас, им нужно сделать еще не один десяток выстрелов, — возразил Ларри. — И это уже будет даже не война, а мясорубка.

— А то, что сейчас — не мясорубка?!

— Мы не знаем, при каких обстоятельствах был убит Карри. Может быть, это и не планировалось.

— А может, планировалось как раз именно это?!

— Хватит! — Ларри поднял руку, призывая прекратить препирательства. — Я не президент и не вызываюсь им быть, но если Карри хотел видеть меня на руководящей должности, и Лэсси тоже предложила это, и никто другой все равно не вызвался, то давайте действительно сделаем то, что я советую. Или есть более толковые идеи?

Никто не ответил.

— Значит, пишем письма, — кивнул Ларри.

Лэсси и Ноэль никогда не были хоть сколько-нибудь близки, никогда не общались, и даже сегодняшний день не должен был стать исключением, если бы не одно «но».

Лэсси была в своей комнате и вот уже минут двадцать просто рыдала, уткнувшись лицом в подушку и стараясь не издавать никаких звуков. Сначала к ней постучалась Рыжая с банальным:

— Как ты?

— Все нормально, — прохрипела в ответ Лэсси, надеясь, что та поймет и просто уйдет, и Рыжая ушла, но через пять минут стук повторился, и Лэсси уже с раздражением прервала его: — Все нормально!

— Да нет, не совсем нормально, — раздался голос Ноэль, и Лэсси тут же обернулась, не понимая, что та забыла в ее комнате.

— Что ты… — договорить она не успела, с ужасом впившись глазами в стоявшую на пороге девушку: на Ноэль были голубые джинсовые шорты, а по ногам струилась кровь. — Боже! Что случилось?! — она вскочила, на несколько мгновений даже как будто забывая о своем горе.

— Не знаю, не знаю… — пробормотала Ноэль слабым голосом. Она явно еле-еле держалась на ногах. — Это так неожиданно началось. Наверное, просто стресс, нервы… так бывает?

— Не думаю, — с сомнением произнесла Лэсси, хватая свой мобильный телефон и принимаясь звонить в «скорую».

— Мне нужно в ванную, — пробормотала Ноэль, и Лэсси закивала, судорожно зажимая телефон между плечом и ухом:

— Идем… Возьми у меня прокладку, они на полке… вот здесь. Еще две возьмем про запас, да? — тут на том конце провода послышался щелчок, и она переключилась на диспетчера «скорой»: — Здравствуйте! Нам нужна машина. Беременная женщина, кровотечение… Срок… Какой срок?

— Двадцать девятая неделя…

— Двадцать девятая неделя, — выкрикнула в трубку Лэсси, а потом сбивчивым голосом принялась диктовать адрес.

Еще спустя час после того, как Ноэль увезли в больницу, а Лэсси поехала ее сопровождать, в клуб пришел ответ от «Гиен» и «Банды».

— Как быстро, — хмыкнул кто-то.

— Это же хорошо? — осведомился кто-то еще, а Ларри ответил:

— Черт его знает… Сейчас прочитаем и выясним.

Все мужчины столпились в зале собраний, толкаясь, мешая друг другу, нервно кусая ногти. Ларри вскрыл конверт и вытащил листовку, помеченную сразу тремя печатями: печатью Риверы, печатью Альвареса и еще одной, незнакомой парням.

— Кто это? — Ларри нахмурил брови. — Римми Тарри. Кто этот человек?

На несколько секунд повисла тишина, а потом Шеннон прошипел:

— Твою мать.

— Что?! Кто это?! — Ларри ткнул пальцем в незнакомую печать и подпись, поставленную ниже.

— Потом расскажу, — отмахнулся Шеннон. — Сначала читай. Что там? Какие условия?

— Первое, — прочитал Ларри. — Компромат на мотоклуб «Адские гиены» и частное общество «Банда Альвареса» должен быть уничтожен. Второе. Мотоклуб «Ночные демоны» должен объявить о своем упразднении и закрыть чаптеры по всему штату, а его бывшие члены — примкнуть к мотоклубу «Адские гиены» и присягнуть на верность Алонсо Ривере. Третье. Мистер Санти — три