Тогда он и представить себе не мог, какие сложности таит в себе предстоящий год.

Осенью 2005 года едва ли не все средства массовой информации возвестили о том, что в Государственную думу Российской Федерации внесен законопроект, предлагающий установить новый праздник — День российского футбола. То, что его инициаторы перепутали дату финального матча за Кубок УЕФА, в котором ЦСКА одержал историческую победу (а именно к этому дню, по их замыслу, и должно приурочиваться празднование), с каким-то другим событием, осталось почти незамеченным. Так же, как, в общем-то, осталась незамеченной и сама идея. Даже в среде людей, приверженных футболу, не было слышно откликов. Уж слишком популистской показалась им эта законодательная инициатива.

Конечно, это неплохо, когда государственные мужи интересуются футболом, наблюдают за матчами из VIP-лож, поздравляют футболистов в раздевалках и даже сами иногда выходят на зеленый газон, демонстрируя заметные способности к этой игре. Хорошо, что футбольное поле может объединить людей, известных своими диаметрально противоположными политическими взглядами. При этом хотелось бы, чтобы их любовь к футболу стала более деятельной. Например, вызывала бы у политиков не только желание «порулить» сборной или каким-нибудь клубом, но и побуждала бы их направлять свою энергию и предоставленные им возможности на решение проблем возрождения массового и детско-юношеского футбола, которое невозможно без государственной поддержки. Или на реанимацию института детских тренеров по футболу. На то, чтобы турниры дворовых команд обрели размах «Кожаного мяча» советских времен. На создание футбольных секций и команд в общеобразовательных школах. На восстановление заброшенных футбольных полей, ремонт обветшавших и строительство новых стадионов…

Нерешенных проблем столько, что их сразу и не перечислишь. А пока они есть, рано еще российскому футболу справлять праздники. Тем более что самый большой футбольный праздник — очередной чемпионат мира в Германии — пройдет без нас. И как бы мы ни оценивали итоги выступлений нашей сборной в отборочном турнире, ее неудачи во многом закономерны и связаны с тем, что основы большого футбола в девяностые годы были полностью разрушены.

В течение несколько месяцев мы с надеждой следили за работой в сборной Юрия Семина. Надеялись, что один из лучших российских тренеров сотворит для нас чудо и выведет команду в финальную часть чемпионата мира. Юрий Павлович чуда не сотворил. Однако ни у кого не повернется язык назвать его работу со сборной неудачной. Но, увы, Семин стал заложником обстоятельств. Тех же самых, в плену которых тремя годами ранее оказался Газзаев.

«Газзаев пришел как минимум на четыре года», — торжественно объявил Российский футбольный союз в июле 2002 года после утверждения его тренером сборной. Нельзя сказать, что такое заявление породило какой-то особый оптимизм среди любителей футбола, уставших от тренерской чехарды в главной команде страны. Неплохо, конечно, рассуждали они, если действительно будет так, но… поживем — увидим. Больше надежд на перемены к лучшему внушал сам факт назначения тренером человека, успевшего за короткий срок реанимировать молодежную сборную и вывести ЦСКА в лидеры российского чемпионата, — серьезных альтернатив его кандидатуре никто не видел. К тому же все знали о том, что Газзаев способен решать самые немыслимые задачи в предельно сжатые сроки. Последнее качество, безусловно, играло особую роль. Во-первых, что бы ни говорилось о важности и необходимости работы на перспективу, всем хотелось видеть результаты в самом ближайшем будущем. А во-вторых, мало кто сомневался, что в случае вполне вероятных неудач — в футболе всякое случается — вряд ли тренеру на самом деле дадут время на устранение ошибок и просчетов, на поиск новых оптимальных вариантов комплектования и подготовки сборной, тактических схем ее игры, стратегических решений.

Сам Валерий Георгиевич ни минуты не сомневался, что работа со сборной ему по плечу. С одной стороны, он был уверен в собственном профессионализме, с другой — был готов к решению качественно новых задач психологически. Возглавить первую команду страны он мечтал давно — с того самого времени, когда привел «Аланию» к чемпионскому званию. С тех пор он не только пристально наблюдал за сборной, а всегда сопоставлял свою тренерскую деятельность с тем, что замечал в ней: внимательно анализировал состав, уровень исполнительского мастерства футболистов, тактику игры, методы подготовки команды, причины неудачных выступлений. Естественно, все увиденное старался соизмерить с качеством игры лучших европейских команд.

Разница бросалась в глаза. Устарел сам футбол, в который пыталась играть наша сборная, при этом ее игроки, как правило, уступали своим соперникам в уровне и физической, и психологической подготовки. Кроме того, команде явно не хватало молодых, талантливых и честолюбивых исполнителей, способных оживить игру, внести в нее свежую струю, наполнить борьбу на поле азартом и жаждой победы.

Основные принципы работы со сборной Газзаев сформулировал в своем программном заявлении: «Сборная — это большая честь и огромная ответственность. За ней — весь российский футбол. Стоит задача создать команду, которая достойно играла бы на чемпионате Европы 2004 года и могла бы уже в зрелом состоянии подойти к чемпионату мира 2006 года. Речь идет о совершенно новой команде. Ресурсов для этого вижу достаточно — в наших клубах немало талантливых игроков, обладающих всеми необходимыми качествами для сборной. Работая с молодежной сборной, имел возможность убедиться, что новому поколению российских футболистов вовсе не чуждо чувство патриотизма.

К тренеру сборной игроки попадают на ограниченное время. И он не должен учить их бить по мячу. Задача сжимается до минимума: цель, тактика и настрой на игру. Болельщики России ждут от сборной результата, значит, моя задача — дать им этот результат. Если поставим цель — выйти из группы, а там хоть трава не расти, недалеко уйдем. Не вижу причин, которые мешали бы наметить задачу — пусть и не ближайшего будущего — войти в призеры чемпионата Европы или даже его выиграть. Перед собой я такую задачу ставлю. Лозунг „Главное— участие“ мне никогда не нравился».

Дебютом Газзаева стал товарищеский матч со сборной Швеции, который закончился вничью — 1:1. Отзывы в печати сводились к одному: новая сборная России хотя и не победила сильную шведскую команду, зато показала красивый футбол, от которого болельщики уже успели отвыкнуть. Принципиально новый характер игры — агрессивный, напористый, с продуманными тактическими решениями, запоминающимися острыми фланговыми атаками — вселял надежду, что команда прежнего созыва, показавшая бесцветный футбол на чемпионате мира в Японии, навсегда ушла в прошлое. Добавила оптимизма и оценка игры тренером шведской сборной Ларсом Лагербаком: «Россия провела этот матч очень хорошо и в целом выглядела лучше. Она произвела впечатление и достигла достаточно высокого уровня, чтобы выступить на чемпионате Европы».

Первый официальный матч, который российской сборной выпало провести в Москве с ее главным конкурентом в отборочном турнире европейского первенства — командой Ирландии, ознаменовался не только триумфом атаки. Известный ирландский нападающий Робби Кин вынужден был признать грамотные действия оборонительных порядков россиян, которые не позволили развернуться ни ему, ни его партнерам. Победа нашей команды впечатляла — 4:2. «Как никогда близко к европейскому качеству приблизилась в дебюте отборочного турнира российская сборная нового образца», — в подобном мнении сошлись тогда большинство журналистов.