начинает нервничать, оттого плохо себя контролировать, в разговор вмешалась Мюриэль:

— Представьте себе. Уже две недели путешествуем. У нас медовый миллицикл.

— Так вы молодожены?! — вскричал путник. — Как это прекрасно! Я почти догадался, когда вас увидел. Тем более вам необходимо быть осторожными: в Эльфийской конгломерации объявлен план «Магический стопор», если вы не знали.

— Что же это за стопор такой? — засмеялась Мюриэль.

Как актриса, она была на порядок выше Ариэля, который уже подумывал о том, чтобы убить чересчур любопытного прохожего. Если что юношуостанавливало, то только отсутствие практики в убийстве эльфийцев. Несмотря на полковничье звание, Ариэлю никогда не приходилось убивать эльфийцев: ни светлых, ни темных, — хотя гномов он убивал предостаточно. Военный опыт — не слишком обширный, но какой-никакой, — у юноши имелся. Лучше было обойтись без убийства, поэтому Ариэль умоле, предоставив Мюриэль возможность очаровывать и заговаривать собеседника. Впрочем, задача оказалась чересчур сложной и для девушки — путник постоянно, с детской непосредственностью сводил разговор на опасную для беглецов тему.

— Как, вы действительно ничего не слышали? — изумился путник. — Вся Эльфийская конгломерация стоит на ушах, ищут президентского сына и сбежавшую из тюрьмы предательницу, — путник стащил с плеча котомку, порылся в ней и вытянул номер «Эльфийского единорога». — Вот, не желаете почитать?

— Мы с мужем дали зарок не читать газет в течение медового месяца. До окончания зарока две недели. Если вы подарите нам экземпляр, через двадцать дней мы прочитаем.

— Нет-нет, этот экземпляр мне самому пригодится, — отказался путник, пряча газету обратно в котомку. — Но если хотите, я могу пересказать его содержание.

— Не стоит, — очаровательно улыбнулась Мюриэль. — Лучше присаживайтесь, разделите с нами трапезу. Неудобно кушать в присутствии голодного.

— С удовольствием.

Путник присел рядом с молодыми эльфами и взял с клеенки кусок дыни.

— Вы в какую сторону направляетесь? — спросил он.

На сей раз ответил Ариэль:

— Вперед, насколько возможно. Дойдем до отрогов, затем повернем назад. Если доберемся до Чистой реки, пройдем вниз по течению.

— Да, Чистая река чрезвычайно живописна, — заметил путник миролюбиво. — Вы там раньше бывали?

— Не доводилось.

— Вы сами-то откуда?

— А вы?

С волос Ариэля просыпался на землю целый сноп фиолетовых искр. Заданный им вопрос был невинным, но голос изменил: интонацию Ариэля можно было толковать только как угрожающую.

Путник быстренько поднялся на ноги и поблагодарил за угощение:

— Спасибо, добрые эльфийцы. Однако, мне пора.

— Будьте здоровы, — проворковала Мюриэль, делая отчаянные намеки Ариэлю, чтобы тот перестал искрить.

Путник закинул котомку на плечо, вышел на дорогу и скрылся из виду.

— Мне он не нравится, — заметил Ариэль.

— Еще бы немного, и ты его убил.

— Он меня опознал. А возможно, и тебя, если в «Эльфийском единороге» была напечатана твоя фотография.

— Отчего ты не взял у него экземпляр и не посмотрел, что там напечатано?

— Тогда этот настырный сообщил бы, что я чрезвычайно похож на сына президента, а ты точь-в-точь дочь предателя Варсиэля. В результате мне бы пришлось его убить.

— И что теперь?

— Быстро собираемся и едем. На ближайшем повороте свернем в сторону.

Они по-быстрому собрались и выбрались на дорогу. Надоедливого путника не было видно — он навсегда исчез из их жизни, однако настроение испортил.

На ближайшем повороте влюбленные свернули в сторону садов. К сожалению, сады оказались яблоневыми — но выяснилось это не сразу, а по прошествии некоторого расстояния. При виде такого количества созревающих яблок Ариэля перекосило — Мюриэль сразу заметила и спросила:

— Что с тобой, любимый?

— Яблоки, — выдавил из себя Ариэль.

— Что яблоки?

— С некоторых пор я их не переношу.

— Настолько, что не можешь вообще видеть?

— Да.

— Раньше я за тобой такого не замечала.

— Раньше я такой непереносимостью не страдал.

— Хочешь возвратиться?

— Нет.

— Мы не знаем, куда свернул этот эльф. Возможно, на нашу дорогу — тогда он находится приблизительно в тысяче шагов впереди нас.

— Я понимаю. Но мы должны оторваться, иначе ему смерть. Свернем в яблоневый сад.

— Ты говоришь, не переносишь яблок.

— Не настолько. Постараюсь выдержать. Пройдем яблоневый сад насквозь, за ним — вон, видишь? — липовая роща. К вечеру будем у отрогов, там можно никого не опасаться. Кроме троллей, конечно.

Ариэль повернул белоснежного Велосипеда в яблоневый сад. Плоды — крупные, почти созревшие — свешивались с веток совсем близко от его головы, некоторые задевали крылья. Ариэля перекашивало от отвращения, но он крепился, стараясь при этом не смотреть по сторонам.

Мюриэль сидела за его спиной, обняв за плечи, и говорила что-то ласковое: о том, как они устроятся у гоблинов, когда перевалят через Алармейские горы, о том, что гоблины ни за что не выдадут их Эльфийской конгломерации, также о том, что никто не узнает, где беглецы спрячутся. Небольшой домик на краю гоблинской долины, здоровый сельский труд — много-много фруктовых деревьев: груши, сливы, абрикосы, и ни одной яблони.

Они миновали половину яблоневого сада, когда позади них послышалось странное шлепанье, как будто разорвалась ткань. Возлюбленные оглянулись: сквозь листву виднелась полупрозрачная, на глазах материализующаяся фигура.

— Фруктопортация!

Ариэль саданул пятками в бока Велосипеда — тот резко и размашисто поскакал. Ветки с тяжелыми яблоками хлестали по щекам и крыльям, в спину раздалась грубые окрики. Однако, шлепанье разрывающихся яблок слышалось уже спереди — в проемах между деревьями мелькали полупрозрачные фигуры.

Волосы Ариэля давно были приведены в боевой порядок и сыпали во все стороны огненными фиолетовыми гроздьями. Когда фигура спецназовца, почти материализовавшаяся, возникла на пути беглецов, Ариэль выпустил по ней несколько магических зарядов. Не успев материализоваться окончательно, фигура загорелась и, объятая пламенем, провалилась в небытие.

В них с Мюриэль тоже стреляли. Несколько зарядов, направленных в Велосипеда, Мюриэль удалось отбить, но на одновременные и выпущенные с разных сторон выстрелы девушка среагировать не успела. Белоснежный единорог окрасился в красный цвет, высоко подпрыгнул и проехался по земле, подминая под себя сидящих на нем эльфов.

Не успел Ариэль выбраться из-под сраженного Велосипеда, как его гневно развевающиеся волосы были с нескольких сторон блокированы магией, намного превосходящей его личные возможности. Сейчас же руки и ноги были опутаны волосами нескольких спецназовцев, взявших ковника в окружение. Ариэль попробовал дернуться, но единственное, чего достиг — увидел Мюриэль, тоже схваченную, но продолжающую бороться из последних сил.

Возлюбленные пересеклись отчаянными взглядами — в это мгновение их отдернули друг от друга и скрутили окончательно.

3.11. Начало суда

Ариэля — под охраной, разумеется, — ввели в зал судебных заседаний. Он боялся этого момента — того, что знакомые эльфы увидят его обритым налысо. Когда это случилось, испытал сильнейшее,