– Понял, сэр.

– Как только у вас все будет готово, сообщите мне. Может, к тому времени я приму какое-то решение. А теперь идите.

– Есть, сэр.

Когда капитан ушел, Шеридан некоторое время сидел и обдумывал ситуацию. Требовалось припугнуть этих обезьян, иначе они сорвутся с крючка, и тогда Джо Шеридану не видать двух миллиардов как своих ушей.

Генерал покачался на тесноватом стуле адъютанта и вспомнил, что когда-то вот так же сидел в приемной генерала Листвуда. И так же, как и Люк, спешил в кабинет босса по первому зову.

Неожиданно Шеридан почувствовал даже некоторую тоску по тому ушедшему времени. Тогда у него, молодого лейтенанта, была цель – забраться повыше. Теперь он забрался, но что толку?

Вся его радость – это азартные игры в компьютерной сети и развлечения с малолетками на грани уголовного кодекса.

Сняв трубку телефона, генерал соединился со специальной станцией дальней связи. Как только ему ответили, он прикрепил к микрофону свой личный скремблер.

Вскоре прибор сам вышел на нужную линию, и на том конце послышались гудки вызова.

– Ну, кто там? – Генерал узнал голос Скотта Смилдакса.

– Я, – тихо сказал Шеридан, чтобы попугать нечестного партнера.

– Кто "я"?

Голос Смилдакса звучал неуверенно.

– Я – твоя совесть.

– Что за глупые шутки? Кто это?

– Тот, кого ты пытался надуть!

– «Козерог»! – догадался Смилдакс. У них с Шериданом были свои позывные.

– Он самый. Я готов слушать твои лживые объяснения.

– Мои объяснения? Ты о чем, «Козерог»?

– О попытке обойти меня и сделать дело самостоятельно.

– Ты серьезно?

– Вполне. Полтора часа назад случилась такая попытка, Скажешь, что ты ни при чем?

Смилдакс задумался. Признаться, что он ничего не знал, означало потерять лицо, и он ответил:

– Ладно, «Козерог», не кипятись. Ну ошиблись немного – ты ведь тянешь время, а оно у нас дорого. Вот чрезвычайный совет и принял такое решение.

– Ты что же, мерзавец, думаешь, я тебя не достану? – угрожающе произнес Шеридан.

– Во-первых, мой позывной «Стрелец», а не «Мерзавец». А во-вторых, за мной величайшая сила восемнадцати планет – прошу не забывать.

– Короче, желтомордый обжора, ты разрываешь со мной договор?

– Нет, «Козерог», наши договоренности в силе. Ты, кажется, обещал все сделать через два месяца? Ну так мы согласны ждать, капус ты вонючий.

– Ну вот и поговорили. Я свое слово сдержу, смотри же и ты...

– Конечно, «Козерог». Мое слово – кремень. Генерал положил трубку, а Смилдакс вздохнул и вернулся к трапезе, от которой его оторвал телефонный звонок.

– Брутто! – позвал мэр.

– Я здесь, сэр. – Брутто появился в дверном проеме так быстро, словно материализовался из воздуха.

– Грумм еще здесь?

– Да, он в боулинг-зале.

– Позови его сюда немедленно.

Брутто исчез так же быстро, как и появился, и спустя несколько минут пришел Грумм.

За последние несколько дней мэр и начальник штаба сдружились, и главную роль в этом сыграл общий финансовый интерес.

– Садись, Мерлин, закуси. У меня тут немного, но кое-что осталось от обеда.

– Спасибо, не откажусь, – кивнул Грумм и вытащил из стойки поднос с пирожками. – M-м, с куриной печенью?

– Да, я их тоже люблю, – сказал Смилдакс и выбрал поднос с десятком пирожных. Он очень уважал сладкое.

– Кто-то пытался уничтожить «Ван-Риос», – словно бы невзначай обронил мэр.

– Что?.. – не поверил Мерлин.

– Именно так. Сам генерал Шеридан позвонил мне и высказал все, что он думает о «желтомордом обжоре».

– Могу себе представить, – усмехнулся Грумм, вытирая салфеткой струившийся по подбородку жир. – Как ему ответили вы?..

– Многозначительно. При этом напомнил ему, что он «вонючий капус».

– Кто мог попытаться взорвать станцию? У вас были там свои люди?..

– Был один сумасшедший, которого мы, к сожалению, не приняли всерьез. По рождению он был чистокровный капус, но считал, что все его родные погибли на Равскире во время восстания. – Смилдакс забросил в рот очередное пирожное и, прочувствовав, как оно скользнуло в пищевод, добавил: – Подумать только, мы чуть было не сэкономили два миллиарда, которые бы нам не помешали.

– Теперь генерал взбешен и может сделать пакость, – заметил Грумм.

– Маленькая пакость нам не страшна, а от сделки, я думаю, он не откажется.

– Не откажется, – подтвердил Грумм. – Нам удалось выяснить, что он поигрывает в азартные игры через компьютерную сеть. Его старым именем – Моби Дик – уже заинтересовалась полиция, и он делает долги под новым – Каракатица.

– Да, это имя подходит ему гораздо больше.

– А что у нас по части военных дизайнеров? – спросил Грумм.

– Пришлось выделить им деньги на покупку аппаратуры.

– А они не сбегут с нашими деньгами?

– Нет, все оборудование будет приобретаться внутри Зоны Сото. А что наши военные планы?.. Грумм усмехнулся:

– С тех пор как я получил личные гарантии, военные планы строятся как нельзя лучше. Однако капусы продолжают наращивать военное присутствие, и в этих условиях наши шансы на полную победу тают с каждым днем.

– Окончательная победа не обязательна. Мы можем пойти на переговоры – едва ли эта война будет нужна самой федерации. Мы потребуем самоуправления, оставаясь в ее границах.

– Так, может, мы получим автономию и без войны?..спросил Грумм.

Смилдакс засмеялся:

– Ты умный человек, Мерлин, но ты не политик. Подумай, что мы тогда скажем народу? Что пошли на соглашение с капусами и предали дело нашей общей борьбы?.. Нет, Мерлин, нужно повести массы в бой, дать им нажраться собственной крови до рвоты, а потом подать то же соглашение как величайшую победу, которую народ Сото вырвал в жестокой и непримиримой борьбе. Вот тогда все те, кто останется в живых, посчитают нас великими вождями и героями и не будут спрашивать, откуда у нас такие доходы. Герой вправе жить в комфорте...

Грумм даже рот открыл, слушая Смилдакса.

– Вот это да, Скотт, о таком я даже и не помышлял.

– Это естественно, Мерлин, ты же военный специалист. Хороший специалист. А я политик – мое мастерство проявляется в управлении массами, в способности создать для них виртуальный пряник, к которому они потянутся. Материальных благ в нашем мире не так много, и, чтобы люди жили спокойно и не завидовали более удачливым, нужно дать им почувствовать, что каждый прожитый день приближает их к заветной цели – к всеобщему виртуальному прянику.