– Плохо, что у них не было сына, чтобы унаследовать титул, но по крайней мере, их дочь Маргарет получит его земли и замки.

– Ты не имеешь возражений против того, чтобы женщина наследовала земельные владения?

– Разумеется, нет. Когда умер Хэмфри, ты должна была унаследовать замок де Боунов.

Джори с сожалением покачала головой:

– У меня ничего нет, Уорик.

Граф нахмурил черные брови.

– Дьявол побери, о чем думал твой опекун, когда обговаривал условия твоего замужества?

– Когда мы поженились, Джон де Боун передал замок Мидхерст Хэмфри и соответственно нашему первому ребенку. Хэмфри умер бездетным, тогда де Боун назначил своим наследником Генри и переписал замок на него. У меня не было никаких прав, если только я не соглашусь выйти замуж за Генри.

– Да это настоящий шантаж! – с негодованием воскликнул Гай. – Когда я делал тебе предложение, я обещал Джону де Боуну, что любой мой ребенок, мужского или женского пола, будет хорошо обеспечен замками и землей Уориков, равно как и их мать.

Джори вытерла губы и положила салфетку на стол.

– Пожалуйста, Уорик, не надо лжи. Мы когда-то договорились, что никогда не будем друг другу лгать. К несчастью, ты не сдержал клятвы. Вместо этого ты всегда говорил мне то, что я хотела слышать. Пожалуйста, не повторяй этого, ты испортишь нам обед.

«Господь всемогущий! Этот негодяй Суррей не сказал ей, что я делал официальное предложение! Он сообщил мне, что она предпочла мне де Боуна, а я, дурак, заявил, что подчиняюсь ее воле!»

Гай положил на хрустальную тарелку клубнику со сливками и поставил ее перед Джори.

– Джори, ты вышла за Хэмфри де Боуна потому, что была в него влюблена?

Она хотела солгать, но не смогла.

– Нет, я вышла замуж за Хэмфри потому, что моя семья и король Эдуард не оставили мне выбора.

Сердце Уорика пело. Все муки ревности были позади!

– Конечно, со временем я его полюбила.

Ревность вернулась в сердце Гая. Все, что касалось Джори, причиняло ему боль. Он всей душой надеялся, что, когда она будет принадлежать ему, проклятие развеется.

Обед закончился. Гай помог Джори выйти из-за стола. Однако на этот раз его руки собственническим жестом легли на ее плечи. Он быстро поцеловал серебристые локоны.

– Пойдем, я провожу тебя в твою башню. Мне надо тебя кое о чем спросить. – Он заставил ее взять его под руку, и они вместе отправились наверх. Гай не стал задерживаться возле своих покоев, а сразу повел ее в верхнюю комнату, усадил Джори в кресло, стал перед ней на колени так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Джори, ты заслуживаешь самого преданного и любящего мужа. Если ты согласишься стать моей женой, я буду любить тебя до конца своих дней. Я хочу сделать тебя графиней Уорик. Я считаю несправедливым то, что у тебя нет собственности. Я перепишу на твое имя замок в Суттоне, это в одном дне пути от Уорика. Джори, ты выйдешь за меня замуж?

Никогда еще Джори не стояла перед таким искушением. Могущественный граф Уорик предлагает ей тихую гавань, которая ей так необходима. В этом предложении все было привлекательным. И Джори ничего не стоило его принять. «Если бы я не ждала ребенка от другого мужчины, я бы обеими руками ухватилась за эту надежду на счастье».

Она коснулась его руки.

– Гай де Бошан, я благодарю тебя за предложение… но я не могу его принять.

Он вскочил на ноги, метнулся к окну, опять вернулся к Джори.

– Дьявол тебя побери, Джори! Ты упрямее, чем дюжина воинов. – Он подошел снова к окну и стукнул кулаком о каменный подоконник.

Джори тоже встала.

– Мне нужно возвращаться в Кенилуорт.

Гай обернулся.

– О чем ты говоришь? Я похитил тебя. И собираюсь держать здесь, пока ты не согласишься выйти за меня замуж. Несколько дней в Уорике, и ты себя так скомпрометируешь, что у тебя просто не будет другого выхода.

Ответ Джори прозвучал холодно и решительно:

– Я здесь не останусь.

Он мгновенно подскочил к ней, могучими руками приподнял над полом и стал трясти, сильно, умышленно. Тряс целую минуту и лишь тогда снова опустил на пол, потом нагнулся и поднял с пола железный ключ с того места, куда он упал.

– Не останетесь, леди Марджори? Но я не оставлю вам выбора.

Уорик быстро вышел из комнаты и повернул ключ в замке.

Джори сквозь дверь прокричала ему вслед его собственные слова:

– Это настоящий шантаж!

Джори понимала, что надо разработать план действий. Против Гая у нее было одно оружие – изобретательность. Они с Джоанной всегда говорили, что не родился еще тот мужчина, которого нельзя было бы обмануть. Джори вспомнила, как справилась с Эдуардом Плантагенетом, но чувствовала, что обмануть Уорика будет труднее. У него хватило проницательности догадаться, где она спрятала ключ.

Она спокойно разделась и повесила в шкаф свое платье, чтобы оно не помялось. При общении с любым мужчиной внешность женщины имеет первостепенное значение. Джори забралась в большую удобную кровать, зная, что хороший сон – самое лучшее средство для сохранения красоты.

Когда в восточном окне комнаты появились первые солнечные лучи, Джори проснулась, немного полежала, пока прошла утренняя сонливость, потом встала и подошла к зеркалу. «Надо обращаться к его инстинкту защитника. Когда я буду его умолять, надо выглядеть женственной и беспомощной». Она не стала щипать себя за щеки, чтобы вызвать румянец. Утонченная бледность лучше послужит ее целям. Джори умылась, оделась, серебряными щетками, которые приготовил для нее Гай, расчесала волосы, чтобы они не рассыпались по плечам сияющими волнами, и села на кровать ждать хозяина замка.

Когда Гай де Бошан отпирал дверь, он считал, что приготовился к любым просьбам и мольбам своей пленницы. Но нынешним утром она выглядела настолько мило и невинно, словно ей снова было шестнадцать лет. Ее вид тронул его сердце. Заговорив, он с усилием старался скрыть нежные нотки в голосе:

– Вы ничего не хотите сказать мне, миледи?

– Хочу, милорд, – тихим голосом отвечала Джори. – Гай, я всю ночь думала о твоих словах. Я почти поверила, что ты сказал правду о своих чувствах ко мне.

– Только почти? Джори, каждое мое слово исходило из самого сердца.

Она посмотрела на него серьезным взглядом.

– Ты сказал, что любишь меня.

– Люблю. Ты – единственная женщина, которую я в жизни любил.

– Гай, если ты действительно меня любишь, ты освободишь меня.

Он ошеломленно смотрел на Джори. Она выбила опору у него из-под ног. Любые его аргументы превращали его в лжеца и труса в ее глазах.

– Значит, я тебя отпускаю, Джори.